скоростью по Ньютон-роад, внимательно посматривая вокруг, особенно на фургоны и грузовики. Его костюм к тому времени уже высох, но на нем остались следы от полученного душа на консервной фабрике. Но это можно было отнести за счет ливня, да и персонал «Гудвуд парка» был отлично вышколен, чтобы сделать хоть малейшее замечание. На этот раз Кристиан решил, что больше не позволит захватить себя врасплох. Он настороженно шел с расстегнутым пиджаком, чтобы быстро выхватить кольт, засунутый за пояс… Но никто ему не угрожал и не нападал. Необходимо было признать, что ряды его врагов заметно поредели за последние часы.
Дежурный администратор передал ему корреспонденцию вместе с ключом от номера. Направляясь к лифту, Кристиан бегло просмотрел ее. Прежде всего, там находилась шифровка из Гонконга, вероятно, ответ на его телеграмму. Он сунул ее в карман. Потом четыре телефонных звонка в течение дня. Каждый раз корреспондентка говорила, что по поводу «долга», который она должна ему вернуть.
Кристиан улыбнулся: Дориан Ли, очевидно, спрашивала себя, что же с ним случилось. Во всяком случае, ее звонки показывали, что она намеривается выполнить обещание и сделать максимум, что в ее силах. Последнее послание пришло пневматической почтой. Оно было отправлено в три часа. Кристиан вскрыл пакет. Содержимым был лишь один листок, на котором было всего две строчки, написанные каллиграфическим почерком:
'Я следую твоим инструкциям и позвоню, чтобы сообщить свой новый адрес.
М. Л.»
Кристиан удовлетворенно кивнул. Миа Лох в безопасности, и ему не надо больше беспокоиться о ней. Поднявшись на свой этаж, он принял все меры предосторожности, входя в номер.
«Гудвуд парк» не был отелем, в котором приветствовалась стрельба, но некоторые личности могли не знать об этом. Лишь после этого Кристиан распечатал шифровку.
Закодированный текст был довольно длинным. Кристиан расшифровал его и вот что получилось:
«Примите меры по случаю смерти Чемберса. Зианг Так идентифицирован как специалист по акциям Лиен Ло Пу, значащимся под ХХХ. Возможно попросить помощь у капитана Вильяма Рида, морская база Сингапура. Шакел Бартон, бывший Р.А.Ф., ставший частным пилотом. Миа Лох, Георг Фреми и У Буделим неизвестны. Проверить Та Ист Чонг. Это имя или названия городка Тветчонг на территории Бирмы, около города Тавой. Повторяем инструкцию: СДЕЛАТЬ МАКСИМУМ, ЧТОБЫ ОБНАРУЖИТЬ АГЕНТУРУ ОЛДРИДЖА ДЛЯ ЗАМЕНЫ ЕГО ДРУГИМ СОТРУДНИКОМ».
Кристиан потихоньку свистнул и сложил послание. Если его шефы, обобщающие все сведения, полученные от агентов во всем мире, не ошибаются, то он спугнул крупную фигуру.
«Лиен Ло Пу» была служба расследования в Китае. Что касается «специалистов» по акциям, то их можно было перечислить по пальцам. В их обязанности входило готовить диверсии и саботажи. Они были незаметны и могли появиться в самых неожиданных местах.
«Значащийся под ХХХ» означало, что его рассматривали, как особо опасного. Его необходимо было ликвидировать. Не могло быть и речи о том, чтобы попытаться захватить его и заставить заговорить. Сведения, которыми располагало Управление, утверждали, что такие люди никогда не сдаются живыми.
Кристиан сжал губы. Пусть потрудятся прислать ему подкрепление для данной «акции», так как в высоких кругах это дело, видимо, рассматривалось как весьма важное.
Кристиан теперь великолепно понимал ту мгновенную реакцию, которая последовала после того, как он показал список Медж Лианг. Было еще одно совершенно непонятное имя в списке Кристиана: Зианг Так. Почему Олдридж не сделал для себя должных выводов, узнав о присутствии посланца Пекина в Сингапуре? Неужели он его недооценил? Кристиан отметил про себя, что необходимо будет спросить у Миа Лох, какого числа Олдридж дал ей этот список. Послание содержало еще один интересный пункт. Раньше из шифровки можно было понять, что Та Ист Чонг — это китайское имя, а в ответе, который он только что получил, значилась другая версия. Кристиан достал карту юго-восточной Азии и расстелил ее на доске. Город Тветчонг он обнаружил на побережье на той же параллели, что и Бангкок. Сопоставляя его с именем У Буделима, бывшего типично бирманским, можно было предположить, что Олдридж пытался указать ему, что последний проживал в Тветчонге… Бирма… Во все времена ее обширные поля были наполовину заняты под опиум. Внезапно в сознании Кристиана раскрылась истина. Если бы не серьезность положения, он бы расхохотался над очевидностью, открывшейся ему. За видимой необъяснимостью, эта история была поражающе проста. Если он не ошибся, ему нет нужды просить подкрепления, которое ему предлагали, чтобы уничтожить Зианг Така и обнаружить остальных лиц из списка Олдриджа. Кристиан подумал над наивностью Миа Лох, которая использовала очень старый способ, чтобы помешать ему задавать вопросы и размышлять. Забыв о предосторожности, он бросился предупредить девушку об опасности, угрожавшей ей. Вероятно, она нашла ситуацию остроумной. После того, как он сжег бумаги, Кристиан снял телефонную трубку и попросил соединить его с «Зеленой луной».
Автоответчик мелодичным женским голоском произнес:
«Дирекция с сожалением информирует любезную клиентуру, что „Зеленая луна“ закрыта на неопределенное время по причине ее переустройства. Мы благодарим вас».
Этот же текст был зачитан на китайском языке. По крайней мере, Кристиан примерно на это и рассчитывал и, не дожидаясь конца фразы, повесил трубку. Дориан Ли тоже предпочла скрыться. Связавшись со справочной аэропорта, он выяснил о возможности быстро добраться в Тавой. Самолет отлетал в четыре утра на Рангун с остановками в нескольких городах, в том числе и в Тавое. Кристиана уверили, что в самолете всегда есть свободные места… Было двадцать два часа с минутами. Кристиан заказал по телефону ужин в номер, а сам отправился в душ, чтобы избавиться от запаха рыбы, который исходил от его одежды в результате пребывания на консервной фабрике.
Потом у него останется время, чтобы поспать часа два-три.
Старый ДС-4 дребезжал всеми частями. Иногда казалось, что все четыре мотора переставали вдруг работать. В салоне стояла невероятная жара. К тому же самолет был разделен на две части по принципу военных транспортов, которые теперь перешли в гражданское ведомство. Впереди располагались сиденья для пассажиров, а сзади — фрахт. Кристиана заранее предупредили, что время отлета всегда соблюдается, а относительно времени прибытия ничего нельзя сказать заранее. Все зависит от фрахта и от времени, которое будет затрачено на его погрузку и выгрузку в пути.
Кроме Кристиана, в самолете было еще с десяток пассажиров. За исключением одного белого с надменным выражением лица, без сомнения, плантатора или инженера, работающего на шахте, остальные — китайцы и бирманцы. Стюард-малаец внимательно следил за багажом и за тем, чтобы помешать кому- нибудь открыть дверь, считая, что он идет в туалет, а также для того, чтобы предложить освежающие напитки и традиционные леденцы в момент приземления.
Кристиан внимательно изучил каждого пассажира, пытаясь определить, кто же из них послан следить за ним, и наконец решил ещё немного подремать в самолете. Все, чем он рисковал, это быть взорванным, если на борту самолета заложена бомба, или возможностью разбиться, если откажут моторы. В обоих случаях он ничего не смог бы поделать.
И вот опасения остались позади.
ДС-4 подлетал к аэродрому Тавоя. Сторожевая башня, воздвигнутая на сваях, несколько зданий, два небольших ангара и единственное одноэтажное строение, в котором располагались полиция и таможня, а также контора компании с залом ожидания и баром.
Проверка полиции и таможни состояла в том, что служащий поставил печать на паспорт Кристиана, даже не утверждая себя сверкой, похожа ли на него фотография в паспорте.
Покончив с этими формальностями на бирманской земле, Кристиан стал искать возможность поехать в город. О такси не могло быть и речи. Сообщение между Тавоем и аэропортом осуществлял старенький автобус. Кристиан зашел в контору компании, где у администратора-бирманца навел справки о том, когда пилотируемый Шакелом Бартоном самолет приземлялся на этом аэродроме и перевозил ли он пассажиров. Удалось выяснить, что Шакел Бартон в течение последних трех месяцев два раза садился на этот аэродром. Последний его визит состоялся неделей раньше. Каждый раз у него был один и тот же пассажир по имени Олдридж. Оба раза они пробыли здесь сутки. При каждом посещении Олдридж приезжал за предметами местной городской фабрики, которые он продавал в Сингапуре.
«За предметами городской фабрики», — как выразился бирманец. Кристиан не позволил себе
