выхода.
– А ты как сюда забрел-то один? – вопросом на его вопрос ответил ему молодой парень, разбиравший упаковки с кофе.
Кофе был нескольких сортов, парень отбирал, как понял Константин, упаковки с «Nescafe». Работать ему предстояло, судя по обилию товара, еще долго.
– Хочу склад здесь снять, – ответил Константин. – Зашел взглянуть: что и как.
– Новичков здесь грузчики провожают, – улыбнулся парень. – Тут такой лабиринт – заблудишься! Подожди пять минут. Сейчас мой грузчик подойдет за товаром, с ним и дойдешь.
– А ты как давно тут обосновался? – спросил Константин.
– Год торгую, – с заметным удовлетворением ответил парень. – Дела идут – не жалуюсь.
– Ну, ты тут, я смотрю, не новичок! – засмеялся Константин. – Притерся. Лабиринт этот, наверное, весь уже освоил...
– А на хрен он мне сдался, этот подвал, осваивать его? – усмехнулся парень. – Свой склад нахожу, и достаточно. Грузчики-то не все закоулки знают. Разве что Папа. Тот это подземелье как свои пять пальцев знает. Бомжевал тут несколько лет, пока рынок не открыли. Сейчас вроде пахана у грузчиков. Работу распределяет, новичков на работу берет. Директор рынка сначала к нему новенького посылает, а уже потом в отдел кадров, если Папа «добро» даст. Любопытная личность...
Слова парня подтверждали вывод, который Константин сделал недавно сам, – новичку в этом хитросплетении коридоров самому не разобраться. А раз так, значит, террористы должны были выходить на этого самого Папу, который все ходы-выходы знает. Стоит с ним потолковать, наверное.
Подошедший грузчик на Константина не взглянул, молча загрузил свою тележку упаковками кофе, потянул ее по коридору. Константин кивнул парню на прощание и пошел следом за грузчиком.
Оказалось, что далеко от входа он забраться не успел, идти было всего ничего. Пару поворотов направо, один налево, и Константин оказался вновь на площади перед входом.
– Слышь, брат! – окликнул он идущего впереди грузчика. – Подскажи, как мне Папу найти?
– Без толку, – не оборачиваясь, бросил через плечо грузчик. – Сейчас вакансиев нету. Не возьмет.
– Да я не работать, – поморщился Константин. – Он мне по делу нужен – договориться товар разгрузить.
– Это свободно, – оживился грузчик и даже взглянул на Константина мельком. – Работа ночная?
Константин кивнул.
– Тогда тариф повышенный, имей в виду. Папа законы знает. У него все по КЗОТу.
– Какой, на хрен, КЗОТ, что ты мелешь? – удивился Константин. – Его уж лет десять нет, наверное.
– У Папы свой КЗОТ, – стоял на своем грузчик. – Он законы знает. А тебя на веревке никто к нему не тянет, сам идешь. Не нравится, не ходи. И без тебя с голоду не помрем, много вас тут таких, принеси, отвези... Без нас бы у вас никакой торговли не было! А еще и нос воротят! Грузчики не люди! Сам-то ты кто?
– Эй, брат! Уймись! – прикрикнул на него Константин. – Ты меня ни с кем не спутал? Я тебе слова еще не сказал, ты меня во всех грехах начал обвинять. Как найти вашего Папу?
– Он не наш, – возразил грузчик. – Он просто – Папа. А найти его – в конторе, у него там кабинет есть. Спросишь Папу – покажут.
– Да ты толком можешь сказать? – возмутился Константин. – А контора где?
– Как где? – пожал плечами грузчик. – Где директор сидит.
– Так бы сразу и сказал, – вздохнул Константин.
Грузчик еще раз пожал плечами и потянул свою тележку наверх. Вслед за ним поднялся и Панфилов.
После полутемного и прохладного подвала солнце светило особенно ярко. И хотя ничего не изменилось за несколько секунд, пока Константин поднимался наверх, настроение его заметно повысилось. Жиган почему-то был твердо уверен, что ему удастся разыскать террористов и предотвратить взрыв рынка.
Найти дирекцию не составило труда. Константин приметил контору, вокруг которой крутились упитанные личности нерусской национальности, еще когда осматривал стены рынка снаружи. Он открыл стеклянную дверь и оказался один на один с девицей весьма решительного вида.
– Прием завтра с десяти, – не дав ему рта открыть, объявила девица. – Пал Палыч занят. После обеда никого не принимает.
«Директор, что ли? – подумал Панфилов. – Или это Папа себе личную секретаршу завел?»
– Ты вот что, красавица, – сказал он, словно не слышал ее слов. – Скажи-ка мне, как командира грузчиков разыскать?
– Это Папу, что ли? – переспросила девица, мгновенно потеряв к Константину всякий интерес. Дернула головой, показывая на дверь справа от нее.
«Не тянет Папа на секретаршу, – усмехнулся про себя Панфилов. – По рангу не положено».
Он открыл дверь, указанную секретаршей, и, войдя в небольшую комнатку, в которой едва помещался стол и два стула, оказался нос к носу с небольшим высохшим человечком, сидящим за столом.
Роста он, должно быть, был невысокого, судя по тому, что над столом торчали только плечи и голова. Лицо было сплошь покрыто морщинами, глаза, слегка подернутые какой-то расплывчатой дымкой, влажно поблескивали. Огромная залысина занимала половину головы, волосы у Папы росли только где-то у темечка. Он смотрел на Константина не мигая, без какого-либо интереса, но с некоторой тревогой.
– Ну, – сказал он наконец. – Проходи, раз уж пришел.
«Проходи» было явным преувеличением. Проходить было решительно некуда, поскольку все пространство комнаты занимал письменный стол, за которым Папа сидел. Справа от него оставался совсем небольшой проход, в который можно было с трудом протиснуться. Константин мог только сесть на второй стул, стоящий перед столом, что он и сделал.
– Ну, все посмотрел? – спросил Папа, и, надо сказать, его вопрос поставил Константина в тупик.
«Неужели этому старому пеньку что-то известно о том, что я ищу? – с тревогой подумал Константин. – Но откуда он мог узнать? Впрочем, откуда я знаю, что говорит своим знакомым обо мне Азим-заде? Может быть, этот Папа его хорошо знает...»
– Посмотрел что смог,– пожал плечами Константин. – И не в восторге от того, что увидел.
– Так разве ж я в восторге, мил человек, – засуетился вдруг Папа. – Я ж сам Пал Палычу сколько раз говорил: нельзя же так работать! Мы же больше ерундой какой-то занимаемся, как эти, которые с туристами ходят. Экскурсии по подвалу водим. А нам за это деньги не платят, между прочим! Это мы бесплатно. А всем моим орлам копейка нужна! Они без копейки воровать начнут. Я их повыгоняю всех, они мои правила на этот счет знают. Вот и приходится ночными работами пробавляться. Но это ж не запрещено, верно? И оплачивается не из фонда заработной платы, а из кармана хозяина товара. А что мы днем отказываемся грузить, так это клевета! Как есть клевета и больше ничего!
– Постой-ка, – перебил его Константин. – Ты за кого меня принимаешь?
– За кого мне тебя еще принимать, если Пал Палыч предупредил меня, что проверка из департамента торговли сегодня будет? – ответил Папа, но в глазах у него появилось какое-то сомнение. – Да и доложили мне уже, что битый час по подвалу слоняешься, ребятишек моих выспрашиваешь: как да что...
– Ну ты, дед, даешь! – рассмеялся Константин. – Ничего я не проверяю! И к департаменту никакого отношения не имею.
– Во-первых, не Дед, а Папа, – степенно возразил сидящий напротив Константина сморщенный человек. – А во-вторых, имеешь, не имеешь, это нам неизвестно!
– Зато мне известно! – резко сказал Панфилов. – Кончай этот балаган, отец. Я по делу к тебе.
– Сказано же тебе, – повысил голос собеседник Константина. – Зовут меня Папой. Что, запомнить с одного раза не можешь? А коли по делу, так говори дело, только не надо лапшу мне на уши вешать, что товар ждешь, в одиннадцать привезут который.
«Ты смотри-ка, – удивился Константин. – Уже доложили! А почему же ты мне не поверил, Папа?»
– Не собираюсь я никакой товар привозить, это ты прав, – кивнул Константин. – И дело у меня не торговое, совсем другого рода.
– Ну, если ты грузцов доить собрался, то не по адресу обращаешься, – Папа неожиданно выпрямился и оказался нормального роста.
