Ты не плачь, когда о пристань гееннскую
Я хохочущей ударюся сельдию,
Ты на очи положи мне отцветшие
Малый листик из Евангелья гусьего.
1.
Кофе остыло. Больше уж не нажать
указательным кнопку — много ж, видать, та лунка
обломала ногтей! Лучше, смотря назад,
смахивать пепел (в профиль — на Нибелунга
с настоящей базукой, чьего кольца
не найти в ноздре, в мокром тазу — тем паче).
Так саднит, траузерам кость предпочтя, культя,
что Геракл хитон свой — перьям апачей,
так седеют от грыжи — видать, теперь
дуля в цене, либо — поклеп колосьев
на скурвившийся дол, коему друг степей
тоже всыпал стопою. Я, словно тот Иосиф,
пью в пещере в обществе граций, нимф, ангелиц, богинь,
бьющих в баклуши, в колокола небесна -
в просторечьи — града. В их звонком 'дзынь'
лавреату мнится лебяжья песня
мандарина. Чем дольки делить на сто,
раскрути лучше глобус, как Индра, будь он пидор — Наля.
Так добиваются славы. А что?
А что,
если это — проза, да и дурная?
2.
Горгоны гвельф, не пряча в гроте гурт,
я молвлю: морс — мерзее маргарина.
Вепрям — вопрос: где был я в Горний Год,
когда моргали в морге маргиналы?
А в коме с кем я? Наг, девятинюх,
не русский, но раскос, не лгут дагуры.
На что мне, Штурман, двадцать дево-ног?
Я сам драгун, не трогаю другое.
Размер маразма, гроба габарит
мне перемножат жмоты на таможне.
— Не спи, не спи, художник, — говорят, -
не предавай сосну! И я о том же.
3.
а)
Бабушка меня спросила:
Свет мой Оленька, давно я мучусь,
Как исправней, поведай мне, светик,
Говорить — «хотишь» или 'хочешь'?
Я ведь в МГУ-от не училась.
Ей с поклоном я отвечала:
— Человек — что старая телега,
Никогда её не исправишь,
Одно колесо у ней приладишь,
Глядь — другое отвалилось.
Вон Аверинцев — страшное дело:
Глубок, как чертово болото,
Высок, как кудыкины горы,
А все равно картавит.
Так что говори, как пожелаешь,
Как хотишь, родная, как хочешь.
б)
Когда я свечкою дрочу,
Я не помню ни о чем.
Но все ж я знаю, что по чем,
И я сказать тебе хочу:
Бессмертен тот, кто жжет свечу,
А тот, кто дружен с палачом,
Подобен кирпичу.
Моя юродивая лира
Звенит в терновом Серце мира.
Это Серце — пылающий храм,
Я в него не пущу гегемона земли — агасфера-мздоимца,
От этого Серца струится
Господня Кровь по жалобным струнам.
А сегодня Оно разорвётся,
И красная со звёзд посыплется извёстка,
Но не будет ни Трубы, ни грома
Горних войн -
Только чорных струн опустошённых
Загрудинный звон.
Примечания
1
