интеллигенцию обрушились жестокие репрессии. Начались новые аресты. 'Современник' и 'Русское слово' были закрыты.
В этих условиях Писарев должен был искать пути для возобновления литературной деятельности. Тяжелая общая политическая обстановка, последствия длительного одиночного заключения, отразивишеся на его нервной системе, личные переживания, связанные с неудачной любовью к М. А. Маркович, вызвали временное падение писательской активности Писарева. В течение 1866-1867 годов он писал сравнительно немного.
Положение осложнилось тем, что в это время Писарев разошелся с бывшим редактором 'Русского слова' Благосветловым. Нужно было искать новых товарищей по работе.
Важнейшим событием в жизни Писарева в это время явилось его сближение с Некрасовым. Летом 1867 года начались переговоры Некрасова с Писаревым относительно сотрудничества Писарева в издании, которое собирался осуществить Некрасов. Переговоры привели к постоянному сотрудничеству Писарева с начала 1868 года в журнале 'Отечественные записки', который в это время перешел в руки Некрасова и Салтыкова-Щедрина и стал органом революционно-демократического направления. Последние полгода жизни критика и связаны с его работой в этом журнале.
Сближение Писарева с Некрасовым и Салтыковым-Щедриным является во многих отношениях знаменательным. Сам факт обращения Некрасова к Писареву с предложением о сотрудничестве свидетельствует о том, как высоко ценил Некрасов, известный своим умением выбирать людей, талант Писарева как критика. Писареву поручалось ведение в обновленных 'Отечественных записках' критического отдела. Несмотря на все прошлые споры и разногласия, Некрасов и Салтыков-Щедрин видели в Писареве человека своего направления, которому можно смело поручить ведущую роль в одном из наиболее важных отделов журнала. Характерно, что ни Антонович, ни Жуковский не были привлечены к сотрудничеству в 'Отечественных записках', - Некрасов и Салтыков-Щедрин разошлись с ними. Некрасов и Салтыков-Щедрин далеко не во всем одобряли линию Антоновича и Жуковского, занятую ими в полемике 1864-1865 годов. Салтыков-Щедрин, по сохранившимся свидетельствам, был против элементов 'грызни', присущих полемическим выступлениям Антоновича.
Сближение Писарева с Салтыковым и Некрасовым - свидетельство также и известных новых признаков в духовном развитии Писарева. Как и другие выдающиеся революционные демократы, он ясно сознавал необходимость устранения старых разногласий. Но дело также в том, что в произведениях Писарева 1866- 1868 годов уже нет тех специфических увлечений, которые так сильно проявились в его 'теории реализма'. В них нет характерных рассуждений о соотношении 'механического' и 'химического' .путей развития и о предпочтении в данных условиях именно 'химического' пути, пропаганда естественно-научных знаний уже не выдвигается на первый план в качестве важнейшей и решающей задачи дня. Вопрос о значении революционных переворотов в истории общества, о роли народных масс в истории занимает в них центральное положение.
Глубоко симптоматичной в этом смысле была статья 'Генрих Гейне', написанная в 1867 году. Писарев и раньше неоднократно обращался к оценке и анализу творчества Гейне, с глубоким сочувствием относился к его творчеству. Ему были близки и дороги демократические тенденции в поэзии Гейне, его сарказмы, обращенные против европейской реакции, против либерализма и трусливого мещанства. Но в этой статье Писарев специально останавливается на противоречиях в мировоззрении и творчестве Гейне.
Выработку цельного и последовательного мировоззрения путем самостоятельной работы мысли выдвигает Писарев в начале статьи как важнейшую задачу молодого поколения. Над решением вопроса: 'как жить?' 'каждый здоровый человек, - пишет он, - должен трудиться сам, точно так, как женщина должна непременно сама выстрадать рождение своих детей'. 'Готовых убеждений, - говорится далее, - нельзя ни выпросить у добрых знакомых, ни купить в книжной лавке. Их надо выработать процессом собственного мышления, которое непременно должно совершаться самостоятельно, в вашей собственной голове'. Это невозможно без постоянного поступления новых материалов, которые получаются и из непосредственных наблюдений над жизнью, и из общения с людьми, и от чтения многих книг. Именно в связи с этим встает важнейшая задача критики, внимательного анализа таких материалов. Применительно к литературе и вообще к мнениям и выводам других людей - мыслителей, ученых и поэтов - эта задача определяется как критическое освоение лучшего наследия прошлого. С ростом и развитием самостоятельного мировоззрения, замечает Писарев, уже невозможно ограничиваться простыми приговорами, безусловно отрицающими и столь же безусловно принимающими то или иное явление. Главное состоит в том, чтобы из опыта прошлого, из литературного наследия суметь отобрать и переработать то, что остается в нем наиболее важного и ценного. 'Так как критика, - говорит Писарев, - должна состоять именно в том, чтобы в каждом отдельном явлении отличать полезные и вредные стороны, то понятно, что ограничиваться цельными приговорами значит уничтожать критику или по крайней мере превращать ее в бесплодное наклеивание таких ярлыков, которые никогда не могут исчерпать значение рассматриваемых предметов'. Эти глубокие мысли Писарева об отношении к культурному наследию и общих задачах критики сохраняют свое живое значение.
Именно с этой точки зрения подходит он и к оценке Гейне. В ходе критического анализа он вскрывает противоречия в мировоззрении Гейне, сложное внутреннее содержание его творчества, выделяя в нем важнейшие прогрессивные стороны и подвергая критике то, что связывало Гейне с прошлым и тянуло его назад. Писарев с любовью говорит о неотразимом влиянии поэзия Гейне, но прямо предостерегает своих читателей 'от умственного раболепства перед Гейне', от обожания 'тех недостатков и пятен, которые наложены ка поэзию Гейне обстоятельствами времени и места'. Такими 'пятнами' он считает во взглядах Гейне проявление известного недоверия к демократии, 'эстетическую точку зрения' на революцию, связанную с 'политическим дилетантизмом', - отголоски теории чистого искусства в его творчестве, культ личности Наполеона I, отразившийся в 'Книге Le Grand', и т. д. Ирония Гейне расценивается Писаревым как сложное и противоречивое, двойственное мировосприятие, как отражение колебаний между старым и новым.
Противоречия и колебания Гейне, особенно проявившиеся в творчестве 1820-1830-х годов, рассматриваются в статье не только как проявление личной слабости Гейне, а прежде всего как отражение, противоречий его эпохи, как 'настоящее роковое несчастие', тяжелая духовная драма, вызванная к жизни переломным характером времени после Венского конгресса, когда мучительно, преодолевая преграды, вызревало демократическое движение в борьбе с силами феодальной реакции, когда вместе с тем намечался кризис буржуазной демократии.
Важнейшее общественно-политическое значение этой статьи Писарева состоит в том, что центральным вопросом является здесь вопрос об отношении к народному движению, к революции. Писарев смотрит на революцию так же, как на справедливую оборонительную войну народа против иноземных захватчиков. Он глубоко понимает историческую необходимость социальных переворотов. 'Если война или переворот вызваны настоятельною необходимостью, - говорит он, - то вред, наносимый ими, ничтожен в сравнении с тем вредом, от которого они спасают... Тот народ, который готов переносить всевозможные унижения и терять все свои человеческие права, лишь бы только не браться за оружие и не рисковать жизнью, - находится при последнем издыхании'. 'Титанами любви' называет здесь Писарев тех людей, которые 'живут и действуют в самом бешеном водовороте человеческих страстей', 'стоят во главе всех великих народных движений'.
Вопрос об отношении к революции ведет за собою вопрос об отношении к либерализму. В статье о Гейне дана едва ли не наиболее беспощадная характеристика либерализма как антинародного направления, стремящегося путем мелочных поправок и уступок увековечить господство буржуазии и эксплуатации трудящихся масс. 'Рыхлой и бессвязной политической партией' именует Писарев либералов, показывая, как эволюция этой партии, связанная с торжеством капиталистических отношений, ведет к ее вырождению, к объединению в ней 'легиона пройдох и торгашей, осененных знаменем великих принципов', то есть эксплуатирующих в свою пользу лозунг буржуазной революции - 'свобода, равенство, братство'.
Статья о Гейне наиболее сильно, ярко и последовательно выражает революционно-демократические взгляды Писарева. Симптоматично, что она явилась в дни нового наступления реакции, когда все очевиднее становилось, что силе нужно противопоставить силу, что без решительных революционных действий невозможно изменение существующих отношений.
Известным образом тематически связана со статьей 'Генрих Гейне' другая статья, относящаяся также к 1867 году. Это - 'Борьба за жизнь', где дан разбор романа Достоевского 'Преступление и наказание'. И сам
