Пальцы Вельды вцепились в подлокотники кресла — Мне это совсем не нравится, Майк.
— И не только тебе. Кое-кто в этом городе уже знает, что я не буду сидеть сложа руки и ждать, что же произойдет дальше. Они понимают, что им надо следить за каждым своим движением, потому что я буду подкрадываться к ним все ближе и ближе, пока не припру их к стенке. О, им это хорошо известно.
— Но ты не становишься для них мишенью?
— Именно этого я и добиваюсь, киска. Если единственный способ выманить их из берлоги — это стать мишенью, что ж, я согласен.
Лицо Вельды смягчилось, и она откинулась на спинку кресла, разглядывая потолок.
С минуту мы молчали.
— Майк, — произнесла наконец она, — у меня есть для тебя новости.
Ее тон заставил меня насторожиться.
— Выкладывай.
— Ни один выстрел в этой заварухе не будет твоим.. У меня даже скулы свело от напряжения. Вельда достала из кармана конверт и через всю комнату бросила его мне. Я поймал.
— Пат принес это сегодня утром. Он ничего не мог сделать, так что не сердись на него.
Я вскрыл конверт и вытащил оттуда листок бумаги. Текст был кратким, никаких двусмысленностей, все очень четко и ясно, все официальные штампы и подписи на месте. Это было сообщение о том, что я лишен права на хранение и ношение оружия, а государственная лицензия на производство частного детективного розыска временно аннулируется. Там не было ни слова о полном или частичном возвращении двухсот долларов, которые я уплатил за лицензию.
Я засмеялся, сунул листок в конверт и положил конверт на стол.
— Они хотят устроить мне веселую жизнь.
— Они хотят, чтобы ты вообще не вмешивался в это дело. Теперь ты обычный гражданин, и им ничего не стоит применить к тебе закон Салливана, если у тебя окажется оружие.
— Такое однажды уже случалось. Помнишь?
— Да, — устало подтвердила Вельда. — Но тогда они упустили из виду меня. Ведь и я имела лицензию и право на ношение оружия. Сейчас же они не забыли и об этом — Ничего не скажешь — умные ребята.
— Очень... — Вельда закрыла глаза и запрокинула голову. — Да, сейчас положение у нас гораздо хуже.
— Не у нас, детка, а у меня.
— У нас!
— Послушай...
Глаза ее блеснули из-под полуприкрытых век.
— Вспомни, кто твоя половина, Майк?
— Ты и сама знаешь.
Она молча уставилась на меня широко раскрытыми глазами и попыталась улыбнуться, но губы ее дрожали.
— Успокойся, детка, — ласково сказал я. — Все и так понятно, мы — это мы, и если я суну куда-нибудь нос, ты должна быть рядом, чтобы помочь мне вовремя вытащить его обратно. Твой Майк набирается опыта с годами. Возможно, он становится покладистей.
Вельда печально усмехнулась:
— Покладистость здесь ни при чем. Просто он стал умнее. Мы связались с противником, которого не возьмешь грубой силой. Он очень умен, и одолеть его можно только хитростью. По крайней мере, у тебя есть повод изменить свой стиль работы.
— Это точно.
— Но тебе придется нелегко.
— Знаю. Но не я первый начал. У каждого из них есть свои причины ставить мне палки в колеса, но в основном ими движет страх. Они боятся, что я испорчу им всю игру. Это уже случалось раньше, так пусть же повторится снова.
— Только не берись за дело слишком круто, Майк, ладно? Семь лет — это долгий срок, чтобы ждать парня. — Вельда улыбнулась, блеснув ослепительно белыми зубами. — И я хочу, чтобы он был в хорошей форме перед решающим броском.
— Хорошо, — пробурчал я себе под нос, так что вряд ли она меня расслышала.
— Так с чего мы начнем, Майк?
Я разжал руку и высыпал патроны в пепельницу. Они лежали там блестящие и смертоносные, но совершенно бесполезные.
— Берга Торн, — сказал я. — Мы начнем с нее. Я хочу посмотреть ее историю болезни. Я хочу знать ее биографию и всех тех, с кем она была связана. И это, Вельда, твоя работа.
— А ты?
— Карл Эвелло... Он как-то замешан во всем этом. Вот я им и займусь.
Вельда кивнула, постучала ногтями по подлокотнику кресла и уставилась в пространство.
