Говоря это, Флориан пытался вспомнить фамилию тщедушного снабженца.
– Я патриот, пан командир, каждый это подтвердит. Лесничий Рудзиньскии наговорил что-то на меня, поэтому и не отпускаете? Он мой тесть, зол на меня и всегда пытается подложить мне свинью. А с комендантским часом я как-нибудь справлюсь. Не могу больше ждать, мой товар, который я закупил в городе, испортится.
– Хватит, пан Заенц, – наконец вспомнил его фамилию Флориан. – Командир приказал никого из отряда не отпускать до его возвращения, и я обязан выполнить этот приказ.
Заенц вышел. Флориан решил немного вздремнуть, но тут вошли Анка и белобрысый мальчишка.
– Что случилось? – спросил сонным голосом Флориан. – Бартек возвратился?
– Этот парнишка хочет сообщить тебе что-то важное, – сказала Анка Флориану. – Поговори с ним.
– Ей богу, я не ошибаюсь! – с волнением воскликнул парнишка. – Поверьте мне, командир, вы же знаете, я никогда не обманывал.
– Никто и не думает, что ты обманываешь, – сказала Анка. – Но ты мог ошибиться.
– Ну перестаньте же! – с раздражением сказал Флориан. – О чём, собственно говоря, идёт речь? Выкладывай всё по порядку.
Паренёк, волнуясь, начал рассказывать о том, как два дня назад, на улице Глувной, полицейский преследовал торговку булками, на полном ходу грубо расталкивая прохожих. Он пнул даже хромого солдата, а потом в азарте преследования чуть не сбил с ног немецкого офицера, который остановил полицейского и строго его отчитал. Пригрозил даже пожаловаться на него начальнику полиции.
– Ну и что из этого? – не понял Флориан.
– Он утверждает, – сказала Анка, – что тот немецкий офицер и наш гость Янек, которого я только что уложила наверху спать, – один и тот же человек.
– Я присмотрелся к нему, когда он уже уснул, – добавил паренёк. – Тогда на улице, когда он отчитывал полицая, я стоял от него в пяти шагах.
«Этого ещё не хватало! – подумал Флориан. – И почему это Бартек так долго не возвращается?.. Значит, так. Янек хотел с ним встретиться, правильно назвал пароль. Это с одной стороны. Но с другой – провал Филиппа. Что теперь известно гестапо?! Неужели это новый удар?» – подумал Флориан и приказал позвать Франека и ещё двух парней, а потом привести и гостя.
– Что случилось? – спросил Клос, мгновенно проснувшись, когда девушка дотронулась до его плеча. – Вернулся Бартек? – И тут он заметил что-то тревожное в её взгляде и увидел партизан, которые держали оружие наготове.
– Нет, Бартек ещё не вернулся, – ответил Флориан. – Но мы хотели бы с вами поговорить.
– Это он, тот самый немец, я узнал его! – порывисто проговорил паренёк, стоявший рядом.
– Документы! – строго потребовал Флориан.
– Я жду Бартека, назвал пароль. Разве этого вам недостаточно?
– Возьмём сами, – сказал партизан с рябинками на лице.
Его рука молниеносно оказалась в кармане Клоса и наткнулась на пистолет. Партизан вынул его, бросил на стол. Паренёк подбежал к столу:
– Это для меня!
– Оставь, – сказал Флориан. – Предъявите ли вы документы добровольно?
– Я уже сказал, что ожидаю Бартека, – повторил Клос. – И вам также рекомендую подождать.
Клос оказался в довольно сложной ситуации. Он не мог сказать им всего, но и не должен был допустить, чтобы документ, который он взял с собой на всякий случай, если повстречаются немцы, попал в руки партизан.
Однако неожиданно его схватили стоявшие около него партизаны, а паренёк быстро ощупал карманы его куртки и вытащил офицерское удостоверение, блокнот и пропуск.
Флориан, приблизившись к карбидной лампе, прочитал:
– «Все немецкие гражданские, полицейские и военные власти обязаны оказывать обер-лейтенанту Гансу Клосу всяческую помощь, какую он потребует при выполнении специального задания. Полковник Роде». Ну и что ты теперь скажешь? – Флориан помимо воли перешёл на «ты».
– То, что уже сказал: я должен увидеться с Бартеком. Дело срочное.
– Что за специальное задание поручил тебе полковник Роде?
Клос молчал. Не скажешь, ведь, что он Янек, тот самый «J-23», который доставляет для их радиостанции наиболее ценную разведывательную информацию! Этот небольшой партизанский отряд имел задание осуществлять его радиосвязь с Центром.
Об этом Клос не мог сказать им даже в обычной обстановке, а тем более сейчас, когда ему известно, что в отряде находится предатель, агент гестапо.
«Раз агент существуют, – подумал Клос, – то он будет стараться помочь мне. Вряд ли он допустит, чтобы партизаны расстреляли немецкого офицера на его глазах. Он знает, что Гейбель не простит ему этого».
А если в отряде нет агента, если в опасной для отряда ситуации партизаны решатся на ликвидацию задержанного офицера? Но Клос надеялся, что они всё-таки дождутся Бартека. А если Бартек не вернётся до утра? Если потребуется срочно передислоцировать отряд? Не будут же они таскать его с собой?!
– Дело ясное! – сказал партизан с рябинками на лице. – Чего с ним возиться? В расход его!
