Больше всего она боится, что нам удастся, тем или иным путем, эвакуироваться, а она останется дна. Ведь пока мы здесь, она получает свою тарелку супа. Я приношу ей и микроскопическую порцию хлеба, за которым стою в очереди. Таким бразом, старушка может существовать. Если мы едем — ей конец. Несмотря на свое, казалось бы, обреченное положение, она все же не хочет умирать. Она ждет конца войны, то есть победы Германии.
Есть у нас и другая старушка — эстонка Каролина. Когда-то она служила в качестве экономки у одного русского князя. Теперь она получает пожизненную пенсию от бывшего управляющего этой бывшей княжеской семьи. Пенсия дает ей возможность безбедно существовать на протяжении всех послереволюционных лет. Кроме этой пенсии, она получает еще советскую — четырнадцать рублей в месяц. Этих рублей хватает на уплату комнаты и электричества. Но благодаря заграничной помощи у старушки достаточно денег.
На днях, узнав, что на рынке можно достать хлеб «по-черному» (600 рублей килограмм), она попросила, чтобы ей его раздобыли. После того как я исполнила ее просьбу, произошла трагедия: хлеб был нарезан ломтиками и положен на плиту, чтобы получились гренки, а девчонка-соседка несколько ломтиков стащила.
Горе старухи трудно передать словами. Целый день она лежит на кухонном столе (в ее комнате тоже выбиты окна), беспрерывно стонет, все время говорит о пропавших ломтиках хлеба. Вероятно, если бы у нее умер самый близкий человек, она страдала бы не так сильно.
Наконец, спустя восемь дней, пришла почта. Я не могу много писать. Болят глаза. Снаружи дьявольский холод. Мы вновь в объятьях русской зимы. Помоги нам Бог!
Вчера от мамы пришло подробное письмо. Так как перевод денег для глазной операции отца осуществляется отсюда слишком долго, я написал в Немецкий банк, чтобы он ежемесячно направлял мои 40 марок на счет отца. Эти деньги помогут при ведении домашнего хозяйства. Если у кого-то еще есть нужда, напишите. У меня нет намерения копить в банке большие деньги.
Сегодня в блиндаже праздничное освещение, поскольку помимо сконструированных мною из ручных гранат бензиновых горелок горит еще и ваша свеча. Сегодня прибыли три большие и одна маленькая посылки. Если бы я мог вам описать, какую вы доставили мне радость этими теплыми вещами и великолепным куском шпика. Тысячу раз спасибо! Но я хотел бы просить еще шерстяные гольфы, а также спички или, еще лучше, зажигалку.
Я опишу вам мое положение совершенно открыто, чтобы у вас не было лишних волнений. Опасность у нас в последнее время сильно уменьшилась. Уже несколько недель у нас нет потерь, за исключением 60 лошадей. Зима также способствует затиханию боев.
Уже восемь недель мы сидим в наших землянках. Теснота, темнота и холод истощают нас духовно и физически. Иногда я думаю, что разум покидает меня. Я становлюсь возбужденным и нервным. В этом виноваты также плохое освещение, затхлый воздух, дым и копоть в блиндаже. Но мы стараемся радоваться тому, что имеем хотя бы такое убежище. И меня утешает, что все это временно.
Понедельник, 8 декабря 1941 г
Оценка обстановки командующим группой армий «Север»: Командующий 18-й армией сожалеет, что атака подразделениями 291-й пехотной дивизии, которая должна начаться завтра, так же нереальна, как и наступление 39-го армейского корпуса в целом…
Наши войска начали штурм Тихвина…
Центральное отопление в Ленинграде не работает. В домах с печным отоплением тоже адский холод — нет топлива. 8 декабря предприятия, выполняя специальное решение Ленгорисполкома, начали изготавливать маленькие печи-времянки. До конца декабря предстоит выпустить 10 тысяч таких печурок.
Вторник, 9 декабря 1941 г
Оценка обстановки командующим группой армий «Север»:…Не удалось уничтожить противника, овладевшего дорогой в направлении Андреево — юго-западнее Тихвина. В связи с этим невозможно закрепиться на запланированной позиции под Тихвином. 39-й армейский корпус вынужден продолжить отход к рубежу обороны Новое Андреево — Костринский. Распоряжение о том, что позиции юго-западнее Тихвина могут быть оставлены только по приказу фюрера, запоздало…
Личные пометки Лееба в записной книжке:
Наши войска освободили Тихвин!
И это сегодня не единственная победа. Прорвав оборону противника, войска, защищавшие столицу, перехватили дорогу Калинин — Москва, вышли на подступы к Клину.
258 вражеских снарядов, разорвавшихся 9 декабря в Ленинграде, пролили немало крови.
В целях сокращения расходования электроэнергии принято решение упразднить восемь трамвайных маршрутов.
Среда, 10 декабря 1941 г
Оценка обстановки командующим группой армий «Север»: Так как вчера не последовало решения свыше, то в 19.30 вчерашнего дня я отдал приказ 16-й армии отойти с боями к населенному пункту Крапивно…
Фюрер очень недоволен этим решением, так как оно означает отказ от полного блокирования Ленинграда…
В войсках неудовлетворительно обстоит дело с зимним обмундированием. В качестве примера могут служить перчатки с открытыми пальцами. В то же время в Германии кинохроника изображает немецких солдат одетыми в меховые полушубки…
Неожиданно возросла активность русских в Ораниенбаумском районе. Пока я не вижу в этом большой угрозы.
Примечание составителя Георга Майера:
Журнал боевых действий группы армий «Север»: «Командир 38-го корпуса считает безотлагательным отвод 250-й испанской дивизии, не готовой воевать в условиях русской зимы. Командир этой дивизии не ручается за ее боеспособность».
Условия блокады требуют экономии во всем. «Ленинградская правда» вышла 10 декабря в сокращенном виде. В номере дано объявление, что с сегодняшнего дня газета будет временно выходить на двух страницах.
С наступлением зимы у ленинградцев появился еще один враг. К обстрелам, бомбежкам и голоду прибавился холод. Но и с этим врагом идет борьба. Решено направить на лесозаготовки 2850 человек.
А пока во многих домах не теплее, чем снаружи. В Эрмитаже, например, где шло торжественное
