— Мне семьдесят восемь лет, сопляк. — Улиссиец смерил Джейка таким взглядом, что сомневаться в его словах разом расхотелось. — В двадцать лет я уже знал, что такое война… Я трижды катапультировался с горящего истребителя… Я сам горел заживо! На Сионе моё имя занесено в список героев, а ты…
Изнеженные самодовольные глупцы!.. Мы в своё время не позволили захватчикам пройти в глубь столицы дальше, чем на три квартала, а по вашей земле сейчас ходят враги, а ты здесь, кидаешь мусор…
— Я не хотел вас обидеть… — извинился Джейк. Ему и вправду стало стыдно за са-мого себя.
— Такие, как ты, предают свою родину. Такие, как ты, отдают свои корабли нам без боя… Такие, как ты, за кусок хлеба рады работать на нас… Рады идти на уступки, рады идти на унижения, лишь бы жить…
Джейк почувствовал, что краснеет, краснеет от стыда, от обиды, а главное, — от справедливости слов старого пирата.
Так оно и есть. Он бросил мир на произвол судьбы, а ведь в этом мире осталась Кайна. Ты должен был бороться за неё! За её счастье! За её спокойную жизнь! Это же трусость — бежать от проблем, бежать от трудностей, от возможной смерти то-гда, когда любимой женщине сейчас ещё хуже…
— Иди отсюда! Скажешь, у меня на сегодня всё. Можно начинать погрузку…
И Джейк ушёл. Чувствуя себя точно оплёванным, до обеда просидел, не шевелясь, привалившись спиной к сетчатой перегородке.
— Тайлер! Я с утра тебя ищу. Ну, как ты, после вчерашнего? — Джейк никого не хотел сейчас видеть, но Янису обрадовался. С ним связывалось обещание скорых перемен, начало действия, какие-то надежды, и появление его пришлось как нельзя кстати, как раз под настроение.
Пожал плечами, ответил:
— Нормально. Спасибо за предупреждение, и за помощь…
— Ты что, не в настроении? — Янис опустился на корточки, заглянул в лицо. Глаза у него улыбались, и губы — тоже. Он был рад чему-то, точно хотел рассказать что-то весёлое. — Бросай сиропиться! Ты что? Я тебя сейчас с таким человеком познаком-лю… Представляешь, его как раз сегодня отпустили!.. Это же судьба!..
Судьба! Это и вправду была судьба.
Почувствовав на себе взгляд другого человека, Джейк медленно поднял голову — и шумно выдохнул, часто-часто заморгав глазами, уставился с открытым ртом на — собственного отца.
— Познакомься, это Виктор… Фамилия тебе ни к чему, правда? Да я её и сам, если честно, не знаю…
Но Джейк уже не слышал слов Яниса, он даже не глянул в его сторону.
— Джейк!!! Джейки…
Виктор, счастливо и радостно улыбаясь, сделал несколько шагов вперёд, широко развёл руки, приглашая сына. И Джейк бросился ему навстречу, чуть с ног не сби-вая. Они обнялись, крепко-крепко, до хруста в костях, по-мужски. Джейк был не-много выше отца, но умудрился, как когда-то в детстве, зарыться лицом в пыльную куртку на груди Виктора. От него так же, как в детстве, пахло смазочным маслом, жаром разогретого двигателя, пылью и ещё чем-то знакомым и очень родным, не-сущим ощущение надёжности и защиты.
Никого для него больше не существовало. Никого, кроме отца!
— Папа, папочка… Отец!
Виктор чуть отстранил его от себя, придерживая за плечи, заглянул в лицо.
— А ты повзрослел, сынок… Даже внешне заметно. Как давно же я тебя не видел!
И опять прижал к груди, будто обещал без слов, одним только движением: 'Ни-кому! Никому не отдам! Никуда не отпущу!..'
— А мама так волновалась, куда ты подевался… Знала бы она… — Джейк не догово-рил, неожиданно вспомнил про Яниса. Вот уж он, точно, удивится. И обрадуется… Это ж надо, с родным отцом хотел познакомить!
Крутанулся на месте, но Яниса не было. Опять ушёл, не предупредив. Ну что за человек!
Заозирался по сторонам, пытаясь разглядеть его среди других заключённых.
— Куда он делся?
— Янис? — догадался Виктор. — Он всё с утра пытался нас с тобой свести. Всех обо-шёл, искал, куда ты делся… Чудной он немного, парень этот… Диковатый будто…
Да, Джейк в своей радости забыл про Яниса, не бросился искать его сразу, о чём пожалел позднее, и не раз.
С этого момента Яниса будто подменили. Он стал избегать его, избегать намерен-но. Они даже поговорить не могли. Ток только, лёгкий кивок при встрече в столо-вой, как это бывает при шапочном знакомстве.
Первые несколько дней Джейк над этим особо не задумывался. Ему было некогда, он от отца не отходил ни на шаг. Они говорили и не могли наговориться. Всё время были рядом. Но потом Виктора забрали снова, и Джейк остался один. Как неприка-янная душа, он до обеда слонялся туда-сюда, но отца не отпустили. Никто на него не обращал внимания, даже Алмаар.
Они стали друг другу чужими, будто их не связывало прошлое, будто не вместе они в джунглях Гриффита убегали от сионийских солдат, будто не объединяла их одна общая цель: выжить.
Джейк не задавался вопросом, почему это случилось. Он догадывался и сам. Янис, глядя на них, довольных и счастливых, почувствовал себя лишним, чужим, — и ушёл, ушёл с их пути.
Что это было? Природная тактичность или детская обида? Этого Джейк не знал, зато понимал хорошо: всему виной его эгоизм. Нельзя было забывать про Яниса, ни в коем случае. Как бы ни было хорошо тебе, рядом есть тот, кому сейчас хуже. Про это надо всегда помнить.
Как же выйти теперь из сложившейся ситуации? Джейк понимал, что первый шаг нужно сделать ему, но как поведёт себя при этом Янис?
За ужином в столовой Джейк подсел к нему за один стол, не спрашивая на это разрешения. Янис не прореагировал, только чуть подтянул тарелку на себя с ин-стинктивной опаской. Но сидел он за столом не один: слева примостился ещё один неизвестный Джейку тип. Наверное, очередная 'шестёрка'. Таких сразу видно, по лицу. Типчик этот злобно оскалился на непрошенного гостя, но, видя, что 'хозяин' к посягательству на свою территорию равнодушен, тоже притих.
— Янис, с тобой можно поговорить?
Алмаар поднял глаза на Джейка не сразу, будто долго обдумывал вопрос. Спросил с неожиданной издёвкой, почти со злорадством:
— Что, один остался? Забрали папаньку? Скучно одному? — Но не это задело Джей-ка, а то, как пренебрежительно фыркнул в ответ сосед Яниса, этот маленький не-приметный субъект, неожиданно решивший, что он имеет право открыто изде-ваться над Джейком лишь потому, что это позволяет себе Янис.
— Жалко, что я не сразу догадался. Вы с ним сильно похожи… — уже спокойно про-должал Янис.
— А что это меняет? Наши отношения…
— Какие отношения, к чёрту?! — Янис взорвался неожиданно. С такой силой толкнул тарелку от себя, что Джейк еле успел поймать её у самого края. — Какие вообще ме-жду нами могут быть отношения, Тайлер?! Опомнись! Я никогда не напрашивался тебе в друзья, понял? Что ты думаешь о себе?! Тоже мне!.. И Виктору передай, мне ничего от него не надо… Сам справлюсь! Подумаешь!..
Он рывком поднялся, заметив, что в их сторону направляется охранник.
— И не вздумай ко мне больше подходить, понял… — предупредил напоследок.
— Янис! Да подожди же ты!.. Не будь дураком! Как ребёнок прямо… — Джейк по-пытался остановить его, даже чуть не поймал за рукав, но Алмаар так больше и не глянул в его сторону, пошёл прямо на подошедшего охранника, а следом с тарелка-ми в обеих руках поскакала его 'шестёрка'.
Извинения, готовые сорваться с языка, остались не только непроизнесёнными, но и не услышанными. И от этого всего стало ещё противнее на душе.
А Янис всё та же взрывоопасная бомба. Лучше не трогать. Как всегда, всему миру и себе самому,
