рука неуверенно коснулась плеча.
– Говори, – мягко посоветовал князь. – Легче станет.
– Только приворот так и не сняли! – целитель с вызовом заглянул мне в глаза.
«Не сняли».
Это было как удар под дых.
Вся выдержка ушла на то, чтобы погасить огонь под кастрюлей и сковородкой, не торопясь слить воду из макарон… Когда я добавляла сливочное масло, руки у меня уже дрожали.
– Понятно, – тихо сказала я, чтобы не молчать. Теперь ясно, почему Найнэ называла меня «заменой». Привороты не привязывают к конкретному человеку… Скорее, к определенному облику.
Черт. Черт. Черт.
Лучше бы я не знала.
– Понятно? Нэй, ты же не решила, что… – Дэйр осекся, а потом рывком метнулся ко мне, обхватил за плечи, заставляя уткнуться носом ему в грудь. – Нэй, маленькая моя, подумай, уже четыреста лет прошло. Думаешь, я мало встречал похожих на Найнэ? Да среди эльфиек – это один из самых распространенных типажей! Мало ли похожих на эту стерву я видел! Но ни к кому еще не испытывал подобных чувств. А тебя люблю. Нэй, маленькая… Прости, что я не сказал тебе, – «И не надо было!» – подумала я, глотая злые слезы. Да что со мной творится? Я же точно знаю, что люблю только Максимилиана, почему же так ревную Дариэля? Почему каждое его слово мне как ножом по сердцу? Неужели это просто дружеские чувства?
– Наставника порой ревнуют сильнее, чем возлюбленного, – вполголоса заметил Максимилиан, старательно глядя в сторону. – А что касается истинности твоих чувств, Силле… Хочешь, дам консультацию эмпата? – Дэйр вздрогнул и прижал меня еще теснее. Я подумала, что сейчас он не меня спасает – сам спасается. – Когда ты смотришь на Найнэ и думаешь, как бы оказаться с ней в одной постели и не вылезать оттуда с недельку – это приворот. А когда ты глядишь на Найту и тебе кажется, что от нежности вот-вот лопнет сердце и ты умрешь за одну улыбку… Знаешь, странно назвать это иначе, чем любовью. А что касается внешности… И не такие бывают совпадения. Мне всю жизнь нравились блондинки. Такие высокие, зеленоглазые, с пышными… кхм… золотыми косами… – Максимилиан хитро подмигнул. Дариэль посмотрел на него с таким выражением, хотел сказать «Чур меня!» и перекреститься для надежности. – Шучу, солнышко. У меня девушек было столько, что проводить какую-либо систематизацию бессмысленно.
– Утешил, – фыркнул Дэйр, наконец отпустив меня и занявшись сервировкой стола. Вовремя – мои руки до сих пор тряслись, и наверняка я что-нибудь бы раскокала.
– Он еще и не благодарен! – с притворным возмущением воскликнул князь. – Я тут, понимаете ли, хожу за ним по пятам, стрессы снимаю, успокаиваю всячески, как будто мы не соперники за сердце прекрасной дамы, а два старинных друга. Еще и раскрываю секреты своего амурного прошлого, чтобы не так обидно было в одиночку каяться…
– Это ты про толпу девушек, не поддающихся систематизации? – уточнил Дэйр цинично, как настоящий врач, и поставил перед Максимилианом полную тарелку. – Ну, это даже не стоило упоминать. Стоит взглянуть на твою блудливую физиономию, и все становится ясно.
Я хихикнула и уткнулась в свою порцию.
– Сочту за комплимент, – в тон ему откликнулся Максимилиан, вооружаясь вилкой. – О, как пахнет! Кстати, есть небольшая проблема, – радостно заявил он, отвлекаясь от ужина. – Если расход энергии пойдет такими же темпами, то вскоре мне придется отлучиться на пару часов в Приграничный на охоту. Вы без меня выживете?
– Выживем, – уверил его Дариэль. – Я уже почти восемь тысячелетий выживаю, а Найта – лет девятнадцать. Как-нибудь пару часов скоротаем.
– Надеюсь, только приличными способами? – заухмылялся Ксиль.
– Прекрати уже язвить! – в сердцах воскликнул Дариэль, шкрябнув вилкой по тарелке. – Хотя бы недолго побудь паинькой, ладно?
Как ни странно, Максимилиан послушался. Вечер прошел на удивление спокойно. Из-за всех стрессов мы отложили разговоры на серьезные темы на потом, справедливо предположив, что до завтра ничего не изменится. После ужина князь поднялся, смиренно поблагодарил Дариэля «за роскошный пир» и, трогательно подложив ладонь под щеку, уснул на диване. Мы с Дэйром переглянулись, почесали в затылках и решили спуститься в лабораторию. Сортировка ингредиентов – занятие кропотливое, успокаивающее. Пока все разберешь, расставишь аккуратно – волей-неволей расслабишься.
По спальням мы разошлись уже далеко за полночь. Я ничуть не удивилась, обнаружив в своей кровати сладко дрыхнущего князя. И когда успел перебраться? Ладно, лежит и лежит, он же не делает ничего… Да и вряд ли бы я стала возражать…
От этой мысли мои щеки смущенно заалели. «О чем думаешь, дурочка несовершеннолетняя? – укорила я себя. – Или человеческие гены проявились?» Некоторое время я маялась, думая, остаться в своей комнате или пойти куда-нибудь, где точно не будет всяких соблазнительных вампиров, но вскоре усталость взяла свое, и я улеглась рядом с князем, по уши завернувшись в одеяло. Сны мне до утра снились на редкость пристойные – цветы, пушистые котята, высокое голубое небо и черноволосые эльфийки, по которым нужно стрелять из пневматического пистолета, как в тире.
Утро началось с вытаскивания Максимилиана за шкирку из моей кровати, беззлобной ругани вполголоса и почти уже привычных взаимных подколок. За завтраком выяснилось, что Дэйр сегодня совершенно свободен, и мы решили прогуляться втроем до жилища Лиссэ. Тем более, что погода выдалась чудесная – морозная, ясная. После обильного ночного снегопада земля и деревья словно укрылись от холодов белым пуховым одеялом, хрустально сверкающим на солнце. В лесу царило безмолвие – только ветер скрипел замерзшими вершинами. Сначала наша компания прогуливалась чинно, любуясь видами и обсуждая погоду. Но потом мы с Дэйром вспомнили о любимом зимнем развлечении всех времен и народов… Конечно, слепить снаряд из рассыпающегося снежного пуха – дело нелегкое, но магия ведьмы и эльфийское упрямство переломили сопротивление физических законов. Я, как настоящая специалистка в снежных боях – с таким-то младшим братом, способным сделать убийственное оружие из чего угодно! – храбро сражалась голыми руками. Дариэль прятал ладони в теплых шерстяных варежках с вывязанными зелеными елочками. Этим рукавичкам было лет сорок. В детстве я все время пыталась украсить «самые новогодние деревья» вышитыми снежинками и шариками. Правую варежку мне однажды почти удалось «улучшить», но Дэйр пришел вовремя и отобрал раритет и иголку с ниткой.
Максимилиан смотрел на наши забавы с княжеской снисходительностью, не вступая в сражение даже после провокационно близко пролетевших снарядов Дэйра. Только улыбался аристократически. Но меня терзали смутные подозрения насчет его самоустранения: слишком уж неожиданно прилетали иногда «подарки» от целителя. К тому же я точно помнила, что ни разу не попала Дариэлю по макушке – а он все грозился отомстить за «подлый удар», носясь за мной с хохотом по дороге.
Да и верить в невиновность шакаи-ар… Не-ет. Только не тогда, когда синие глаза так насмешливо сверкают из-под темных пушистых ресниц, а когтистые ладони напоказ смиренно сложены на груди. Знаем мы такую… невинность.
– Он играет нечестно, – с возмущением прошептал Дэйр, пытаясь натолкать мне снега за шиворот. Не такое уж простое дело, когда на «жертве» эльфийские шелковые доспехи. – Притворяется, что ни при чем и вообще весь в белом, – покосился целитель на вампира, щеголяющего в одной тонкой, хоть и застегнутой под самое горло темной рубашке и джинсах – естественно, черных, как сажа. – Предлагаю объединиться и вывести его на чистую воду!
– Выведешь такого, – пискнула я, уворачиваясь от целой охапки снега, высыпанной на мою голову щедрой рукой целителя. – Он же эмпат, его не подловишь!
– Но мы должны попробовать! – попытался убедить меня Дариэль. – Этого требуют наши долг, честь и совесть… Есть!
Ужасно, невыносимо холодный снег просочился-таки за воротник.
– А-а-а! – завизжала я, вывернулась из цепких рук эльфа и со всех ног драпанула по дорожке, обогнав невозмутимо шагающего князя. – Так нельзя! Мы же собирались устроить заговор!
– Вернись, не оставляй меня одного! – в притворном ужасе взвыл Дариэль, падая на колени и закатывая глаза. – Вернись, любовь моя! Не предавай наших тайных целей!
– Заговор? – включился в игру Максимилиан, сурово сдвигая брови. – Тайные цели? Уж не против
