- А ты что, раньше никогда не брился?
Он напряженно покачал головой.
- Нет.
Памела вернулась в комнату с салфетками, вспомнив лишь теперь, какой гладкой была его кожа в то утро, когда они вместе проснулись в постели.
- Ты действительно вообще никогда не брился?
- Мне не нужно было. У меня никогда не росла борода.
Памела наклонилась и внимательно осмотрела его лицо, легонько прикоснувшись к щеке.
- Ну, на самом деле ничего тут страшного нет. Просто несколько маленьких царапин. Кожа на лице всегда сильно кровоточит.
- Я не знал, - ответил он, еще сильнее заливаясь бледностью.
Памела выпрямилась.
- А что, собственной крови ты тоже никогда не видел?
- Нет… - Аполлон нахмурился. - То есть да. У меня никогда не шла кровь.
Памела открыла рот - и снова закрыла. Он бог. Боги не умирают, так что вполне логично было бы предположить, что и крови они тоже не теряют. Она просто не знала, что тут можно сказать. Но прежде чем она сумела подыскать достаточно умный ответ, в дверь снова дважды стукнули, и кто-то тихо позвал Памелу по имени.
- Подожди, - сказала она Аполлону, направляясь к двери. - Кто там?
- Это я! - прошипели снаружи.
- Артемида? - удивленно воскликнула Памела, открывая дверь.
Богиня, снова в короткой тунике, ворвалась в комнату. Выглядела она как ожившая героиня древнегреческой трагедии - одну руку она драматически протянула вперед, второй держалась за горло.
- Памела! Что-то ужасное случилось с…
Тут она заметила брата с окровавленным лицом, и ее ладонь метнулась от горла к губам.
Памела захлопнула дверь и схватила богиню за локоть.
- Только. Не. Кричи! - произнесла она медленно и отчетливо.
- Ох! Ох!…
Артемида покачнулась, и Памела проводила ее к кровати, на которую богиня и упала без сил, продолжая таращиться на брата огромными остекленевшими глазами.
- Он умирает? - выдохнула она.
- Ох, боже правый! Конечно нет. Он просто порезался, когда брился. - Памела потерла висок, чувствуя покалывание, предвещавшее оглушающую головную боль.
- Аполлон? - окликнула Артемида брата дрожащим голосом.
- Я не слишком умею… - Он жестом показал процесс бритья.
- Бритва, - сказала Памела. - Да, ты не слишком умеешь обращаться с бритвой. Немножко пощиплет.
Она коснулась влажной салфеткой царапины. Аполлон лишь зашипел сквозь зубы. Его сестра с ужасом наблюдала за ними.
- Он истекает кровью! - провозгласила наконец Артемида.
- Да, такое бывает, если порежешься бритвой. Тогда течет кровь. Ладно, теперь тебе нужно взять тонкую бумагу и приклеить маленькие кусочки к каждому порезу. Скоро кровь свернется и перестанет течь, и ты опять будешь как новенький.
- Бумага? - переспросил Аполлон.
- Свернется? - проскрипела Афродита.
- Не важно, проехали. Я сама все сделаю.
Памела вздохнула, вернулась в ванную комнату, взяла пару салфеток «Клинекс» и опять подошла к Аполлону. Близнецы с изумлением следили за ней, пока она отрывала от салфеток крошечные кусочки и приклеивала их к царапинам.
- Ну вот, - сказала она, выпрямляясь и изучая взглядом свою работу. - Это скоро остановит кровотечение. К тому времени, как наденешь рубашку и причешешься, ты уже сможешь их снять без опаски, они больше не откроются.
- Больше не откроются? - повторил Аполлон.
- Аполлон, ты бог медицины или кто? Почему тебя это так поражает?
Памела начала сердиться. Она уже и сама не знала, то ли ей хочется обнять его, то ли встряхнуть как следует.
Бог неожиданно встал.
- Ты совершенно права. Я… я чувствую себя довольно глупо. Пойду оденусь и потом присоединюсь к вам.
И он весьма поспешно ушел.
- Это не слишком-то вежливо, - заявила Артемида.
Памела резко повернулась к богине:
- Ох, вы только послушайте, кто у нас вдруг заговорил о вежливости! Могу ли я напомнить, что ты сама обращаешься со мной как с подопытным образцом маленькой смертной, при том что твой эксперимент почему-то пошел неправильно? Что-то мне кажется, я помню, как ты говорила, что ужасно устала от того, что связана со мной, и что ты подвергла меня какой-то сексуальной магии, чтобы мне понравился твой брат, а?
Артемида отшатнулась от нее.
- У меня от тебя голова болит!
- Вот и хорошо!
- И опять не слишком вежливо! Особенно при том, что мне казалось - я могу умереть!
- И с чего бы вдруг тебе так показалось?
- Да ты посмотри на меня! Со мной случилось что-то ужасное! Ты посмотри, у меня красные глаза, а вокруг них все опухло, и синяки! И желудок у меня очень, очень плохо себя чувствует. И кажется, голова может просто взорваться в любой момент! - высказалась Артемида, театрально падая спиной на подушки.
- Ох, умоляю! Ничего с тобой не случилось, просто похмелье, - ответила Памела, стараясь не расхохотаться.
- Я от этого умру? - спросила Артемида, садясь и тут же хватаясь за голову с гримасой боли.
- Нет. Но я бы на твоем месте отказалась сегодня и от «мимозы», и от простого шампанского.
Богиня побледнела.
- Даже не упоминай при мне о спиртном!
Тут уж Памела не удержалась от улыбки.
- Могу спорить, ты умираешь от жажды.
- Я пересохла, как пустыня! А откуда ты знаешь? Ты сама страдала от такой болезни?
Памела подошла к маленькому бару с холодильником и, достав бутылку воды, открыла ее и подала Артемиде.
- Пожалуй, даже чаще, чем хотелось бы признавать. Ты вчера выпила слишком много. Твое тело - твое временно смертное тело - теперь говорит тебе, что это была не слишком хорошая идея.
Она смотрела, как Артемида присосалась к бутылке с водой.
- Погоди, не пей все сразу. Оставь немножко, чтобы запить таблетку.
Памела порылась в сумке и наконец нашла дорожную аптечку. Она протянула обезболивающее Артемиде:
- Вот, проглоти это, а потом можешь слегка позавтракать - ну, пару тостов или булочек.
Видя, что Артемида совершенно ничего не поняла, Памела махнула рукой.
- Ладно, я тебе подскажу, что можно съесть. Но постарайся обязательно выпить кофе и еще воды. Ты скоро почувствуешь себя лучше.
- А я буду лучше выглядеть? Я просто боюсь подходить к зеркалу!
Памела всмотрелась в лицо богини, как до того всматривалась в лицо ее брата. Конечно, Артемида и
