родовичем боярина Серегея, а всего лишь его челядином, которому цена – полгривны серебра, а путь в княжий Детинец такому напрочь закрыт.
Артём похлопал мальца по спине:
– Просыпайся, Годун. В баньку пойдем.
– В баньку? – Годун потянулся и зевнул. – Так вроде бы уже мылись с дороги.
– Мыться не будем, – сказал Артём. – Будем умирать.
– Умирать? – Мальчишка на мгновение напрягся, потемнел лицом… Потом сообразил и расплылся в улыбке. – Батюшка-князь…
– Батюшка твой – вот он, – Артём указал на отца. – А мне ты братом будешь. Младшим. – И чуть усмехнувшись: – Поскребышем.
– Не-а, – не согласился Гошка, улыбаясь во весь рот. –
– Мечтай, – посулил Артём. – Вот передумаем сейчас… – Увидев, как перепугался мальчишка, громко рассмеялся. – Кем будешь – от тебя зависит! Главное, род наш ты точно не опозоришь!
– Не опозорю, батюшка. – Гошка в пояс поклонился Сергею. – Хучь на куски меня режь и живьем ешь!
– Да тут и есть нечего, – усмехнулся Сергей. – Кости одни. Мы тебя сначала откормим.
Гошка смотрел на громадного боярина, разинув рот. Понимал, что тот шутит, но смеяться не хотелось. Такой громадный. Думал ли, что когда-нибудь будет у него такой отец?
Глава восемнадцатая
Киевский Детинец
НЕЛЕГКИЙ ТРУД ВЕЛИКОГО КНЯЗЯ
– Всё у тебя неладно, – проворчал Сергей.
Славка потупился. Изобразил смущение. Хорошо хоть глаза спрятал: не видно веселых искорок, изобличавших отсутствие раскаяния.
– Что ты на него насел, – вступилась за младшего сына Сладислава. – Сам же всё знаешь.
– Всё? – Славка вскинул голову, глянул напряженно, куда только веселье подевалось?
«Испугался парень, – подумал Сергей. – Вот только – чего?»
– Купцы, что в том дворе были, поведали, – объяснила Сладислава. – Не забудь отдать виру в княжью казну!
– Уже отдал, – Сергей уловил в голосе сына заметное облегчение. – Всё-то ты знаешь, матушка.
«Что-то он скрывает, – озаботился Сергей. – Надо узнать, а то как бы худом не обернулось. Славка – тот еще авантюрист…»
– И что же князь? – спросила боярыня.
– Да ничего. На меня даже и не посмотрел – только на Рогнеду Роговолтовну.
– Неудивительно. Он ни одной девки не пропустит, а тут – жена-красавица.
– Красавица, – согласился Славка. И опустил глаза, чтоб не выдали.
– Кривичей этих, купцов, я задержаться попросил, – сказал Сергей. – Если всё же вздумает Владимир суд учинить, пусть и у нас видаки будут.
Чуть позже, когда они остались наедине, Сергей спросил напрямик:
– Ну-ка выкладывай, сынок, что тебя тревожит. Случилось что по дороге?
Славка замялся… Он был близок к тому, чтоб выложить отцу всё как есть… Тем более что знают о нем и Рогнеде уже не двое, а самое малое – четверо. А то и пятеро. Устах небось тоже догадывается… Устах!
– Я ж не рассказал тебе, батя, что с нами по дороге приключилось и кто с нами в Киев пришел! – воскликнул он.
Услыхав, что воевода полоцкий жив, Сергей так обрадовался, что все тревожные мысли из головы вылетели. Устах, друг старинный и верный, много лет назад принявший Сергея в варяжское братство, не раз прикрывавший спину, Устах, названый брат…
– Что же он? – с легкой даже обидой проговорил Сергей. – Почему не пришел?
– Моя вина, – покаялся Славка. – Должен был тебе сразу сказать. Не знал он, как Владимир к нему отнесется. Все же он – бывший воевода полоцкий. И сам знаешь, чем промышлял.
– Знаю, – кивнул Сергей. Он и впрямь знал многое. И то, что Устах склонял Рогнеду отложиться и взять полоцкий стол, – не удивило. Устах человек верный. И Роговолту покойному, и крови его. Однако хорошо, что не уговорил. Такой оборот событий дорого бы обошелся всей земле русской.
– А ну как дошли вести об этом до Владимира? – продолжал Славка. – Я его вместе с воями в сельце нашем, что на Лыбеди, оставил. Сказал, что вы с Артёмом великого князя уговорите вражду забыть.
– Правильно решил, – одобрил Сергей. – Ну, иди спать. А утром я тебя кое с кем познакомлю.
– Невесту мне подыскали? – насторожился Славка.
Сергей рассмеялся:
– Нет. Братца тебе Артём с Дикого Поля привез.
– Печенега, что ли?
– Нет, словенского мальца. Славный паренек. Умный, храбрый. Тебе понравится. А с невестой пока погодим. Мать хочет тебе такую найти, чтоб и рода знатного, и красавица, и умна, и умела… Ну, вроде нее самой. Да разве такую сыскать.
– Ты ж сыскал, – улыбнулся Славка.
– Повезло, – честно признался боярин.
– Ну так и мне повезет. Я, батя, тоже везучий.
– Ага, каждой бочке – затычка, – проворчал Сергей. – Так и ждешь: какой еще запуткой порадует нас сынок Богуслав.
Славка промолчал. Главная его запутка бате, по счастью, неизвестна. И пусть так и остается. Антиф с Мавкой не проговорятся, а Устах и не знает толком ничего. Догадку за гашник не спрячешь. Эх, Рогнедушка… Каково тебе там, в тереме красном, с нелюбимым мужем…
– Как добралась, княгинюшка?
Вдвоем они в палате. Великий князь киевский Владимир Святославович и его жена Рогнеда Роговолтовна.
– Добралась, – ровным голосом ответила Рогнеда. Она видела, что подробности пути не очень-то интересуют князя. Доехали – и ладно. Сейчас у него одна мысль – побыстрее Рогнеде юбки задрать.
– Было дело – разбойнички напали, – неторопливо произнесла дочь Роговолта Полоцкого. – Да нас с Изяславом сотник твой успел увести, а после воевода Устах со своими подоспел, так что и лодьи, и людишек наших отбить сумели. Почти всех. Только кормчего зарубили. Кведульвом звали. И еще купец с нами шел из данов. Его тоже…
– Погоди! – перебил Владимир, нахмурившись. – Кведульв – Мокрая Спина?
– Вроде так его звали, – кивнула Рогнеда. – Ты его знал?
– И очень хорошо, – мрачно сказал великий князь. – Еще отроком безусым. Жаль его. Добрым воем был Кведульв. Надеюсь, его похоронили с честью?
– Сожгли, – ответила Рогнеда. – Вместе с тем купцом из данов, как его… Хривлой.
– Что?!
– Купец с нами шел с малым отрядом. Хривлой звали. Точно, Хривлой. Из данов он. Ты его тоже знал?
Рогнеда отлично знала, что и Кведульв, и Хривла – из старой дружины Владимира. Знала – и ненавидела. Она ненавидела всех, кто убивал ее отца и братьев. А особенно – его, князя Владимира. Зарезала бы, если б могла. Не могла. Тогда ее сыну никогда не стать князем. Но ей было очень, очень приятно видеть, как перекосило великого князя, когда он услыхал о смерти своих людей.
– Хривла, Хривла! – Князь заметался по палате, забыв даже о похоти. – Старый верный друг! Как же так? Боги! Как же вы это допустили? – Развернулся стремительно, подскочил к Рогнеде:
– Кто их убил?
Глаза страшные, оскал звериный…
Рогнеда не испугалась. Ничего он ей не сделает. Но – показала лицом, что трепещет…
– Разбойники, мой господин, я же говорю, разбойники… – пролепетала она.
