– Я – Рузила! Военный вождь девяти родов!
– А я – сотник великого князя Владимира Богуслав! – крикнул Славка.
Вот и познакомились. Что дальше?
– Сложите оружие – и мы никого не убьем!
Сейчас, разбежались!
– Поклянитесь богами и предками, что не тронете нас – и мы тоже никого не убьем! Уйдем мирно!
– Ты говоришь своим голосом сотник или голосом своего князя? – поинтересовался Рузила.
Хитрый, однако, вятич.
– Мой князь пришел за данью! – поведал Славка. – И он эту дань возьмет! Но я могу попросить его не быть строгим с теми, кто уклонился от ряда.
– Мы рядились с князем Святославом! – возразил Рузила. – С Владимиром у нас ряда нет!
– Это вы так думаете! А мой князь считает иначе! Он-то о ряде не забыл. И свидетелями своей правоты он ведет десять тысяч воинов! Таких, как я! – Тут Славка немного покривил душой: и воинов было поменьше, и таких, как он, в княжьей дружине далеко не десять тысяч. – Многие племена думали, что мой князь забыл о своих данниках. Они уже поняли, что ошиблись. Теперь у них всё хорошо. Пришел и ваш черед. Поклонитесь князю, он станет вам защитой от врагов. А не то – принудит силой!
– Мы не боимся врагов! – выкрикнул Рузила. – Наши леса обширны, наши охотники умелы. Никакой враг не отыщет нас, если мы того не захотим! Ни враг, ни твой князь! Выходи, сотник, без оружия, и я, как обещал, оставлю тебя в живых! И худого не сделаю. Выкуп назначу небольшой: тридцать серебряных гривен. А за твоих людей – вдвое меньше. А мальчонку, так и быть, бесплатно отпущу! Согласись: цена невелика!
– Невелика! – не стал спорить Славка. Его бронь, и то стоит больше. Хотя бронь ведь тоже достанется вятичам. – У меня другое предложение! Давай я буду драться с тобой или с любым твоим воем! На любых условиях! Если я побеждаю, мы все уходим невозбранно. Если нет – мы все сдадимся без боя, как ты предложил! Идет?
– Нет! – крикнул Рузила. – Ты – варяг, я вижу! Вы, варяги, очень ловки с оружием! Зачем драться один на один, когда нас здесь по сто на каждого из вас!
Тут уж Славка задумался. Что здесь столько лесовиков, это хорошо. Пока Славка со своими засели в капище, Рузила людей не уведет. Вот бы Владимиру их всех сразу и накрыть. А то разбегутся вятичи по лесам – и нет их. Надо тянуть время…
– Давай без оружия биться! – предложил Славка. – Вы, вятичи, я слыхал, в этом мастаки!
– От кого слыхал? – поинтересовался Рузила.
– От батюшки своего, боярина Серегея!
– Того, что воеводой у Святослава был? – уточнил Рузила. – Знаю я его! Нет, Богуслав, без оружия мы с тобой бороться тоже не станем. Твой отец с моим дядькой боролся. У дядьки с тех пор одно ухо плохо слышит. Не пойдет! Или принимай мои условия, или будем вас бить!
– Подумать надо! – попытался выгадать время Славка.
– Думай! – разрешил Рузила. – Сроку тебе – до полудня. А там – или сдавайся, или готовься умереть!
В том, что вятичский воевода слово сдержит, Богуслав не сомневался. Однако на всякий случай оставил трех гридней в дозоре. Остальных собрал на площади перед идолами: совет держать. Может, все-таки сдаться? Стыда в этом нет: вятичей действительно очень много. В том, что выкупят всех, тоже можно не сомневаться. Владимир и выкупит, да и отец Богуслава деньгами пособит. В том, что вятичи не будут измываться над пленными, тоже сомнений нет. Не печенеги, чай. Словенского корня племя. Обычаев придерживаются свято. В плен Славка не первый раз попадал – и каждый раз как-то обходилось. Плохо то, что, если Владимир выкупит своих гридней, получится, будто он признает независимость вятичей. Какие ж это данники, если господин у них своих людей выкупает? И примучить их будет много труднее, ведь что станут говорить: захватили вятичи русов в плен. Значит, вятичи сильны, а русы, соответственно, слабы. Где же это видано, чтоб сильный слабому данью кланялся?
– Я в плен не пойду! – сразу заявил Хриси. – Умру с мечом в руке – будет мне хорошо: или в Валхаллу Один меня заберет, или Перун – в Ирий. А ежели в плену умру, придется мне за Кромкой вечным рабом быть. Не согласен!
Примерно половина гридней одобрительно заворчала. Другая половина помалкивала.
– Кулиба, ты что думаешь? – спросил Славка.
– Я тоже не хочу в плен, однако и в Ирий до времени тоже не хочется, – рассудительно произнес полочанин. – Как ты скажешь, сотник, так я и поступлю.
– А может, поторговаться с ними? – предложил Антиф. – У нас жрецы ихние. И идолы эти… Скажем, что спалим, если не поклянутся нас отпустить. Вот ты, Соколик, отпустил бы ворогов, если бы твоих родовых богов сжечь могли?
– Что ты такое говоришь? – Соколик даже удивился. – Богов сжечь нельзя! Невозможно! А это ж не истинные боги – идолы ставленные. Вот ежели бы дуб священный или иное древо, где лик божий сам собой пророс, тогда другое дело. А эти сгорят, так новых вырубить недолго. Но обида, конечно, останется. И у вятичей, и у богов. Вы, христиане, наших богов не боитесь. А зря!
Препирались долго. Хриси и еще четверо сдаваться отказались наотрез. Мол, вы как хотите, а мы здесь и умрем. Богуслав попробовал совестить: мол, из-за вас и нам придется… Не убедил.
Пришлось лезть наверх – торговаться.
– Сдадимся, – крикнул он, – если оставите нам оружие. А мы тогда поклянемся, что против вас его не поднимем. И честно будем ждать, пока за нас выкуп заплатят.
– А шиш подержать не хочешь! – закричал в ответ Рузила. – Где это видано, чтоб в плену – с оружием?
– Ах ты темный лесовик! – закричал в ответ Богуслав. – Во многих землях, где люди поумнее тебя да побогаче, так делают. И у франков, и у германцев…
– Нашел тоже умных! – фыркнул Рузила. – Франки твои спят вповалку, как свиньи! И гадят прям под дверьми!
– Так и есть, – поддакнул снизу Хриси. – Но ты спроси: откуда он это знает?
– А оттуда! – крикнул в ответ Рузила. – Я, сотник, и франков, и германцев видал. И герцогов ихних тоже.
Не сказать, чтобы это обрадовало Славку. Одно дело – с лапотными лесовиками воевать, у которых вся тактика: набежали – разбежались. А другое, если этими лесовиками опытный воевода командует. Может, его подкупить?
– Слышь, воин, а может, с глазу на глаз потолкуем?
– Так говори! – крикнул Рузила. – У меня от своих тайн нету!
– А давай тогда я тебе один сдамся! – предложил Богуслав. – За меня отец такой выкуп даст, сколько остальным никогда не собрать!
– Никого не отпущу! – отрезал вятицкий воевода.
Так они препирались, пока не охрипли. Однако крайний срок, назначенный Рузилой, – миновал. А штурмовать капище он не спешил. Надеялся так договориться.
И договорился-таки…
Застать лесовиков врасплох на их собственной земле – дело почти невозможное. Однако – получилось. Слишком велика была разница в воинском опыте вятичей и киевских гридней, у которых редко когда даже месяц мирный выдавался.
Затрубили рога – и меж деревьев, цепями, возникли русы.
Рузила вмиг смекнул, чем пахнет, и закричал своим, чтоб в драку не лезли.
– Молодец, сотник! – похвалил Богуслава Владимир. – Приманил лапотников. Но и я молодец, а? Соколом прилетел! Небось только к вечеру меня ждал?
– До вечера мы бы не продержались, – честно признался Славка, глядя снизу на конного Владимира.
– Как знать. Вижу, вы их хорошо поучили. Отбили охоту в драку лезть. Молодцы! И ты молодец! – Это он – тершемуся у Славкиной ноги Гошке. – Слыхал, порезал ты воя вятского?
