прежнему сомневаешься в этом?!
— О нет, принцепс,— так же сдержанно, почти скучно проговорил Афраний,— в этом я нисколько не сомневаюсь.
— Тогда в чем же дело? — Брови Нерона сердито поползли вверх.
— Я думал, что покушение на твою жизнь, принцепс...— начал было Афраний, но Нерон его перебил:
— Так ты будешь спрашивать по существу?
— Да, принцепс,— лицо Афрания приняло виноватое выражение,— я сожалею, что вызвал твое недовольство.
— Хорошо, хорошо.— Нерон милостиво покачал головой.— Продолжай же.
Ироническая улыбка чуть заметно раздвинула губы Афрания, и он спросил:
— Если ты не знаешь, кто убийца, то, может быть, тебе известно, почему он пытался сделать такое?
— Мне трудно об этом говорить,— потупив взгляд, нерешительно проговорил Никий.
— Почему же? — Афраний чуть пригнулся, пытаясь заглянуть в его лицо.
Никий тяжело вздохнул и ничего не ответил.
— Почему же? — повторил Афраний.— Говори, император слушает тебя.
— Потому что это... потому что это...— Никий быстро взглянул на Афрания и тут же опустил взгляд.
— Ну?! — Афраний потянулся и дотронулся до его руки.
Никий вздрогнул всем телом, посмотрел на Афрания испуганными глазами и быстро пробормотал:
— Это касается матери принцепса.
— Матери принцепса? — воскликнул Афраний.
— Агриппины?! — в свою очередь воскликнул Нерон.— Моей матери, Агриппины?
Афраний дернул Никия за руку:
— Говори!
Никий затравленно взглянул на него:
— Я не знаю, как объяснить это, но когда он уже упал, то выговорил «Агриппина» и еще раз, почти невнятно,— «Агриппина».
— Что значит «невнятно»? — Афраний возвысил голос, словно забыл о присутствии Нерона.— Он сказал это или нет?
— Я это услышал,— осторожно проговорил Никий, удерживая себя, чтобы не взглянуть на Нерона.
Афраний в эту минуту, как видно, потерял самообладание: он ухватил Никия здоровой рукой за плечо и сжал пальцы. Никий поморщился, но не решился сбросить руку Афрания.
— Ты так услышал, или ты так...— стиснув зубы, прошипел Афраний, но не успел договорить, Нерон перебил его:
— О боги! — вскричал он.— Значит, собственная мать, которую я всегда так любил и почитал, хочет мне смерти и посылает убийц! О боги! Лучше бы я умер в ее утробе, чтобы не видеть и не слышать всего этого.
— Принцепс! — обратился к нему Афраний, наконец выпустив плечо Никия.— Позволь мне допросить его как следует, я не верю, что...
И опять Афраний не сумел договорить — Нерон толкнул его в грудь и, потрясая руками закричал:
— Все вы хотите моей смерти! Ты, Афраний, знал о заговоре, но не доложил мне об этом! Ты и Сенека — вы знали, но вы молчали. Я окружен врагами, мне некому довериться!
— Но, принцепс...— попытался возразить Афраний, и снова не смог закончить.
С искаженным гневом лицом Нерон воскликнул, ткнув пальцем в его грудь:
— Где Сенека?! Где эта хитрая лиса? Почему он не с нами!
— Но он уехал...
— Молчи! Не смей его защищать, Афраний. Он и ты больше других общались с моей матерью. Вы все знали, но вы молчали, вы хотели...— Он подскочил к Афранию, схватил его за одежду.— Где, где Сенека? Он сидит в своем имении, тогда как его подруга подсылает мне убийц.— Он повернулся к Никию.— Так он сказал «Агриппина»? Говори, он назвал это имя?
— Да, принцепс,— кивнул Никий удрученно.
— О боги! — Нерон отпустил Афрания, попятился, запрокинув голову и воздев руки над головой.
Никию показалось, что он вот-вот опрокинется на спину. Он было сделал шаг, чтобы помочь императору, но его остановил пристальный взгляд Афрания. Афраний не смотрел на готового вот-вот упасть императора, он смотрел на Никия. Во взгляде его было столько ненависти, что Никий ощутил боль в глазах и непроизвольно поднял руку, заслоняясь от Афрания.
Неизвестно, что бы произошло дальше — упал бы Нерон на спину или все же удержался на ногах, сумел бы взгляд Афрания прожечь Никия или только опалил бы его лицо,— неизвестно, что бы произошло, если бы в эту минуту в комнату без стука, отталкивая пытавшегося удержать его слугу, не вбежал Палибий. Все взгляды устремились к нему. Он тяжело дышал, лицо его раскраснелось, взгляд горел.
— Что случилось? — строго спросил Афраний.— Почему ты ворвался сюда, как пьяный германец в таверну!
Палибий, не отвечая, лишь нервно втянув ртом воздух, указал за спину.
— Говори! — угрожающе прорычал Афраний, шагнув к центуриону.
— Там, там...— выдавил из себя тот,— посланный от Агриппины, он говорит...
— Что-о-о? — протянул Афраний, уже не столько с угрозой, сколько жалобно.— Она жива?!
Прежде чем ответить, Палибий, косясь на императора, дважды утвердительно кивнул:
— Жива. Там, за дверью...
— Агриппина за дверью! — в страхе вскричал Нерон, отступая к окну и театрально прикрываясь руками, словно он увидел призрак.— Моя мать?
— О нет, принцепс,— сдавленно выговорил Палибий.
— Да кто же там? Говори! — Афраний Бурр, положив руку на меч, угрожающе двинулся на центуриона.
— Ее слуга. Его зовут Марций.— Голос Палибия дрожал, на лбу выступили крупные капли пота.— Я допросил его, он сказал про заговор, и больше я...
Афраний поднял руку, Палибий прервался на полуслове. Повернувшись к императору, Афраний сказал с поклоном:
— Принцепс, позволь мне разобраться.
— Нет! Нет! — закричал Нерон, замахав руками, будто все еще видел призрак.— Пусть войдет, я хочу видеть... хочу сам...
Несколько мгновений Афраний молчал, глядя под ноги, потом, коротко кивнув Палибию, бросил:
— Введи!
Палибий со всех ног бросился к двери, и короткое время спустя ввели испуганно озирающегося маленького человечка, держа его сзади за плечи. Никий узнал Марция, слугу Агриппины. В ту же минуту он поймал на себе короткий и выразительный взгляд Нерона — слишком выразительный, чтобы не понять его значения.
Нерон глазами указал ему в угол комнаты, где на низкой скамейке у окна лежал короткий меч без ножен: обычный солдатский меч. Никий прикрыл глаза, давая Нерону знать, что он его правильно понял. Все это продолжалось какое-нибудь мгновение, вряд ли кто-либо из присутствующих мог что-то заметить, а уж тем более осмыслить.
Марций сначала посмотрел на Никия, потом перевел взгляд на Нерона — кожа на его лице сделалась еще бледнее; черные, чуть навыкате глаза от этого казались еще выразительнее.
— Подойди! — величественно произнес Нерон.
Марций не пошевелился, Палибий подтолкнул его в спину. Марций сделал к Нерону несколько коротких шажков, запнулся и едва не упал.
