Нерон вытянул руку, как бы останавливая его:
— Говори!
— Я, принцепс... я...— пролепетал Марций, часто моргая. Палибий снова толкнул его в спину — Марций осекся и жалобно посмотрел на Нерона.
— Оставь его! — приказал Афраний Бурр, отстраняя Палибия, и, заглянув Марцию в лицо, мягко проговорил: — Тебя послала госпожа? — Посланник испуганно кивнул.— Говори, не бойся, император слушает тебя.
При слове «император» Марций вздрогнул и перевел затравленный взгляд на Нерона.
— Говори же,— снова мягко попросил Афраний.
Все напряженно смотрели на посланника, даже Нерон. Никий сделал осторожный шаг в сторону, потом еще один, зашел за спину Нерона.
— Госпожа приказала мне,— наконец произнес Марций дрожащим голосом (глаза его, казалось, вот- вот выкатятся из орбит).
— Что же приказала тебе госпожа? — строго спросил Нерон. Слишком строго — у Марция стала подергиваться правая щека. Афраний укоризненно посмотрел на Нерона. Тот ответил презрительным взглядом.
— Госпожа сказала, чтобы я сказал тебе...— пролепетал Марций, прижимая ладонь к подергивающейся щеке.— Чтобы я сказал, что она сказала...
— Она сказала, он сказал,— надвинулся на него Нерон,— Ты можешь говорить внятно?
Марций испуганно кивнул, втянул голову в плечи, словно ожидая удара. (Тут Никий попятился, чуть пригнулся, не поворачиваясь, нащупал меч на скамеечке, взял его и, держа за спиной, выпрямился.)
— Она сказала,— пролепетал несчастный Марций,— что ее... что ее хотят убить.
— Она тебе сказала это...— начал было Афраний, но Нерон вдруг вскричал громко:
— Убить? Убить меня? Она сказала тебе это?!
Все, включая Палибия, уставилась на императора: Палибий удивленно, ничего не понимая в происходящем, Афраний настороженно, как бы начиная понимать, Марций — с крайней степенью страха, почти с ужасом.
(Никий дважды коротко шагнул вперед, быстро присел и положил меч на пол, у самых ног Нерона. Поймав на себе взгляд Афрания, быстро выпрямился.)
— Она приказала тебе убить меня! — воскликнул Нерон, делая движение, будто собирался пятиться, но при этом остался на месте.
— Не-е...— жалобно пропел Марций.— Она-а...
(Никий осторожно, носком сандалия, подвинул лежавший на полу меч поближе к Марцию.)
— А-а,— закричал Нерон, делая шаг назад, и, увидев под ногами меч, ткнул в него пальцем.— А-а, ты хотел убить меня! Она послала тебя убить меня! Он убийца, хватайте его!
Центурион Палибий обхватил Марция сзади, сжал его с такой силой, что тот задушенно простонал. Лицо слуги из белого сделалось багровым. Никий выскочил вперед и заслонил собой императора, который кричал не переставая:
— Он убьет, он убьет меня!!!
Афраний Бурр растерялся.
— Отпусти, ты задушишь его,— крикнул он Пали-бию, но не очень уверенно.
Но Палибий не слышал его: сжимая несчастного Марция, он запрокинул голову и взревел так, что, казалось, задрожали стены:
— Солдаты! Ко мне! Ко мне, солдаты!
Афраний тоже восклицал что-то, но рев Палибия заглушил его слабый крик. Двери распахнулись, в комнату вбежали солдаты, топая и гремя доспехами. Они схватили уже не подававшего признаков жизни Марция и утащили его прочь. Нерон уже не кричал, а что-то бормотал испуганно, глядя на дверь. Никий стоял рядом, поддерживая императора.
— Я поеду к ней,— сказал Афраний, подходя и с плохо скрытой брезгливостью глядя на Нерона. Нерон, казалось, не слышал, и Афраний возвысил голос: — Я сам поеду к ней и все разузнаю на месте.— И он повернулся, собираясь уйти.
— Нет! — вскричал Нерон, пытаясь дотянуться до уходящего Афрания.— Нет! Ты должен остаться со мной, заговорщики могут быть уже во дворце!
— Я должен,— твердо проговорил Афраний, но Нерон снова крикнул:
— Нет, ты останешься со мной! Я чувствую, они здесь, ты останешься со мной, Афраний! — И Нерон перевел почти безумный взгляд на Никия: — Ты! Ты поедешь! Привези ее сюда! Ты понял меня, Никий? Ты понял?! Возьми с собой этого, Палибия, пусть он сопровождает тебя!
Никий кивнул и пошел к двери, подобрав по пути все еще валявшийся на полу меч. Уже выходя в дверь, он оглянулся: Нерон держал Афрания обеими руками и, закатив глаза, что-то бормотал — невнятно и тревожно.
Вскоре с манипулой солдат под командованием Палибия Никий соскочил с коня перед воротами дома Агриппины и, бросив поводья, вбежал во двор. Оттолкнув у двери испуганного слугу, он повернулся к шумно дышащему за спиной Палибию:
— Оставайся здесь. Пусть солдаты перекроют все выходы!
Палибий коротко кивнул и, взмахнув рукой, что-то прокричал солдатам, а Никий, сжимая рукоять меча занемевшими руками, взбежал по лестнице и с силой толкнул дверь спальни Агриппины.
И сразу же увидел ее: она стояла у противоположной от окна стены, держа руки у ворота длинного платья. Лицо ее было бледным, но не испуганным, волосы распущены.
Она неподвижно смотрела на него. Когда Никий подбежал, она выговорила без всякого выражения:
— Пришел.
— Ты... ты...— едва ли не прокричал Никий, сам не понимая, что он хочет сказать и зачем.
— Молчи,— едва пошевелила она бледными губами,— делай...
Он поднял руку с мечом и замер в нерешительности, глядя не в лицо, а на руки, сжимающие ворот платья. Костяшки ее пальцев побелели от напряжения. Вдруг она с силой рванула ворот, обнажив грудь:
— Бей!
И он ударил — будто от испуга. Выдернул меч и, увидев красное пятно под левой грудью, ударил еще раз, в то же место, словно хотел заткнуть его сталью. Чтобы не видеть...
Она осела на пол и ткнулась головой в его ноги. Он отпрыгнул назад, бросил меч и медленно, не спуская глаз с лежащей Агриппины, стал пятиться к двери.
На пороге столкнулся с Палибием.
— Что?! — жарко выдохнул центурион, глядя на Никия широко раскрытыми глазами.
— Она закололась, узнав...— вяло выговорил Никий и, покачиваясь из стороны в сторону, чувствуя, что сейчас упадет, повторил: — Она... закололась... она...
Часть третья.
ПУСТЫЕ НОЖНЫ
