— А бойскауты из Шестьдесят девятого гримсдайкского южного отряда приглашают в свои ряды биверов.[7]
— Само собой разумеется, — фыркнул Даррен.
— Следующее собрание Клуба слабослышащих пройдет четырнадцатого…
— А? Что ты говоришь? — закричал Даррен, прикладывая ладонь к уху.
— А с пятницы будут регулярно проходить вечера живой музыки в… Господи, я же совсем забыла!
И Кейт рассказала ему о беседе с Джелин Шоу. Даррен сиял от восторга — это было заметно даже на его мертвенно-бледном лице.
— Думаешь, она нас пригласит?
— Не сомневаюсь.
— А где это?
— В «Панч ап».
— В «Панч ап»? — Восторга у Даррена поубавилось. — Ты шутишь? Мне казалось, что живой концерт в его стенах — это потасовка с болельщиками «Манчестер юнайтед».
— Судя по всему, уже нет. Джелин Шоу хочет вывести паб на более высокий уровень и собирается приглашать местных музыкантов.
Разволновавшись, Даррен запустил худые, унизанные кольцами пальцы в волосы — черно- фиолетовые, обильно смазанные гелем и топорщившиеся, словно иглы ежа. Подведенные черным карандашом глаза сияли.
— Здорово! Это как раз то, что нам нужно. Я ей позвоню, — улыбнулся он и добавил: — Сегодня Слэкмаклетуэйт, а завтра — весь мир.
— А где Джоан? — спросила Кейт. Она только сейчас заметила, что обычно аккуратный стол их менеджера по продажам на этот раз выглядит идеально чистым. Можно сказать, совсем пустым.
— Да, я забыл тебе сказать… — Даррен прикусил нижнюю губу, покрытую черной помадой. — Тут произошла такая неприятная сцена из-за «Рождений и браков».
— Правда? — Даже учитывая переменчивое настроение нового владельца газеты, сложно было представить, что страница с информацией о смертях и рождениях или небольшие объявления о продаже принадлежностей для боулинга (в связи с кончиной прежнего владельца) или с призывом «Избавьтесь от ужасного акцента!» могут вызвать у него отрицательные эмоции. Кейт выжидающе смотрела на Даррена.
— Ты ведь в курсе, что в последнее время Хардстоун требовал от Джоан расширить раздел?
Кейт кивнула.
— Похоже, она очень волновалась и делала ошибки в записях. Одна двадцативосьмилетняя женщина пожелала сообщить, что выходит замуж за фермера тридцати лет…
— И?..
— А в объявлении в итоге было написано, что ей пятьдесят восемь, а фермеру восемьдесят…
— О Господи!
— Хардстоун ужасно разозлился. Ты ведь его знаешь: как только встает вопрос о судебных исках и перспективе за что-то платить…
— Но для Джоан такие ошибки совсем нехарактерны!
— Она нервничала и говорила мне, что последнее время плохо спит. Помнишь, в каком состоянии она вернулась после разговора с Хардстоуном о плане продаж?
Конечно, Кейт помнила. Всегда розовые щеки Джоан в тот раз были серыми — такими же, как ее волосы после химической завивки.
Даррен взволнованно теребил заклепку в носу.
— Джоан, бедняжка, никогда не слышала о планах продаж. Она думала, это как-то связано с теми людьми, которые ночуют на раскладных стульях около универмага «Харродз». А уж что такое в ее понимании крупноформатная таблица, я даже думать боюсь! Но, как бы там ни было, новости такие — сегодня Джоан вызвал Хардстоун, и, честно говоря, я не жду ее назад. Если вспомнить последние события в Слэк-Палисэйдс, вряд ли он готов проявить сочувствие.
Погрустнев, Кейт вертела в пальцах скрепку. Она не представляла «Меркьюри» без менеджера по продажам. Джоан нельзя назвать яркой личностью — скорее она была тихой, как мышка, — но ее оптимизм, безумная любовь к королевской семье и вкуснейшие вишневые пироги вот уже много лет были неразрывно связаны с их командой. В особенности пироги. Как ей удавалось добиться того, чтобы тесто не намокало, а начинка лежала ровным слоем, Джоан хранила в строгом секрете.
— Я буду скучать по ее оговоркам, — с грустью произнес Даррен. — У меня набралась уже приличная коллекция. Как тот перерыв на ленч, когда она проторчала в супермаркете, пытаясь найти «брахматический» уксус…
Кейт кивнула, вспомнив «репродуктивную мебель», которую хотела купить Джоан, и ее мечту провести ближайший отпуск на греческом острове Пафос. Интересно, удастся ли ей туда добраться?
Глава 2
— Что случилось?
На следующее утро, когда Кейт пришла в офис, Даррен был вне себя от ярости.
— Сама посмотри! — И он бросил ей свежий номер «Меркьюри». «Новое расписание движения автобусов посеяло панику среди пенсионера», — сообщал заголовок на первой странице. — Между прочим, здесь опечатка! Должно быть «пенсионеров».
Кейт недоуменно смотрела на газету.
— А куда же делась статья о Слэк-Палисэйдс? Ты слишком поздно сдал ее?
— Нет! — резко произнес Даррен. Кейт редко видела, чтобы он так злился. — Я отправил ее вовремя.
— Тогда почему ее не напечатали? Это была потрясающая история!
— Именно это Хардстоун и сказал Деннису. Ты ведь знаешь, теперь он утверждает все материалы на первую полосу.
Кейт кивнула. О том, что хозяин собирается это делать, их уведомили вчера по факсу.
— Но если он назвал ее потрясающей…
— С официальной точки зрения чуть более потрясающей, чем нужно! — недовольно объяснил Даррен.
— Что значит «с официальной точки зрения»? — Кейт в недоумении прищурилась.
— Официальная позиция гласит, что негативная информация о происходящем в городе может плохо сказаться на бизнесе — в особенности это касается застройщиков.
— Значит, Хардстоун вообще не хочет, чтобы мы писали о происшедшем?
— Нет.
— Но ведь это в его интересах. Статья о том, почему его дом провалился под землю…
— Дело в том, что, как выяснилось, его дом почти не пострадал и он по-прежнему там живет.
— Все понятно, — устало выдохнула Кейт. — Только этот материал мог бы положить начало расследованию, которое вывело бы на чистую воду «Фантазию» и помогло бы прояснить, что на самом деле случилось в Слэк-Палисэйдс. А это пошло бы на пользу нашему городу, продемонстрировало полную неподкупность и всякое такое… Плюс экологическое самосознание жителей. Фрея собиралась рассказать тебе все, что знает.
— Вот в этом-то и проблема.
— О чем ты говоришь? Почему проблема? Думаешь, у нее очередные безумные теории о заговоре или что-то подобное?.. — Нужно признать, к словам Фреи они всегда относились с опаской.
