инверсанты и сами чаще всего о нем не догадываются – до тех пор, пока оно властно не толкнет их на тропу войны. Самое страшное, что такое проснувшееся безумие уже становится заразным. В нашей истории было немало случаев настоящих эпидемий убийств, грабежей или жестоких половых насилий. Я возглавляю службу, занимающуюся как профилактикой подобных явлений, так и борющуюся с их последствиями. И вы, Филипп, с вашей уникальной психикой, безучастной, едва ли не «мертвой», но столь же неистовой временами, стали для этой службы настоящим открытием. А для носителей «эйцехоре» – полюсом неодолимого притяжения. И они не выдержали. Уничтожить вас стало для них идеей фикс. А катализатором, запустившим процесс выброса агрессивности именно этой ночью, стал, очевидно, пик вашего подсознательного стремления к борьбе со смертельной опасностью. Возможно, какое-либо сильное воспоминание. Возможно, какой-либо яркий сон.
– Выходит, я мало того, что стал приманкой, так и мочил-то кретинов?! – неприятно поразился Филипп. – Господи, так они ж за себя не отвечают! Вы-то где были? Надо было их раньше брать, пока они ко мне только подбирались! – Он подавился слюной и закашлялся.
– Да, надо было! – вспылила старший интеллект-координатор. – За домом, за вами, даже за Светланой была установлена слежка. Не наша вина, что ответственный за надзор сам оказался «инфицированным». Он разрушил все наши системы связи и наблюдения, убил напарника и отправился помогать «братьям по крови». Мы, признаться, боялись, что не успеем спасти вас. Но вы неплохо справились самостоятельно… – Кииррей на мгновение умолкла, вспоминая, должно быть, последствия его самостоятельности. – За погибших и раненых себя не казните. Вина полностью ляжет на меня. Мне и отвечать. – Она снова примолкла, как бы задумавшись, стоит ли уточнять для него свою дальнейшую судьбу. Сказала: – Расширенное заседание совета по этическому контролю завтра. Не переживайте, ваше присутствие не требуется.
Филипп сердито запыхтел и отвернулся. Кииррей, не мигая, глядела на него, выжидая продолжения. Спустя некоторое время он глухо спросил:
– Что вас ждет?
– Не знаю. Пожурят. Проклянут. Превознесут. Совет велик, мнений будет множество. В итоге посоветуют уйти на покой, наверное…
– Посоветуют и только? Ничего себе! – Филипп повернулся и с интересом посмотрел Кииррей в глаза. – Уйдете?
– Нет, – твердо сказала Кииррей. – Я выполняла долг. Спасены сотни, если не тысячи жизней. Нет, я не уйду.
– Так я и думал. А что ждет этих… болезных? Инверсантов. Ну, тех, что выживут?
– Процедура нейтрализации инверсантов определена законом. Минимально потребная операция на мозге и специализированная лечебница впоследствии. Других вариантов попросту нет.
– Ну а меня?
– Вас? – Кииррей просветлела. – Объятия прекрасной Светланы, горы шашлыков, ведра водки, вечный почет и уважение со стороны жителей Фэйра…
– Конная статуя при жизни, – подхватил Филипп.
– Совершенно верно. Если пожелаете, на подножии высекут ваши стихи. К примеру, эти: «Катарсис мой! Ты одинок, как ворон, севший на сосну. Пойду домой, милашку с горести за вымя оттяну». А?! По-моему, подходяще.
Филипп сконфузился. Уши незамедлительно вспыхнули. Он думать не думал, что старуха так хорошо запомнит его хоть и шуточные, но все-таки довольно неприличные вирши. Да он ведь даже не догадывался, что она их понимает!
– Стихов не надо, – тихо сказал он и вцепился в пуговицу; опомнился, отпустил. – Ничего не надо. Лучше отпустите меня домой. Пожалуйста.
Кииррей с состраданием поглядела на него.
– Это неосуществимо, мой мальчик, – вынесла она страшный приговор. – В первую очередь технически. Разорвав отношения с метрополией, мы лишились не только перфораторов, но и лицензии на их использование. Разумеется, у нас осталось несколько транспортных устройств, предназначенных для экспорта минералов. Но вы должны понимать, Филипп – путешествия через границу по нефтепроводу возможны только в фильмах про Джеймса Бонда. Если позволите, я приведу такой пример: представьте, что какому-то сумасшедшему адмиралу вздумается забрасывать лазутчиков во вражеский тыл, выстреливая ими из главного калибра своего линкора. Представили? Грустные результаты ждут этих шпионов, верно? Так вот, отправка пассажиров при помощи карго-перфоратора выглядит намного бесчеловечнее. Вряд ли вас устроит, дорогой мой, прибытие к месту назначения в виде девяноста килограммов протоплазмы, равномерно рассредоточенной по всему объему финишной камеры. По очень немалому объему.
– Значит – никаких надежд?
– Надежда умирает последней. Я ли должна говорить это вам? Изречение-то – чисто земное. Возможно, мы восстановим официальные дипломатические контакты с метрополией. Возможно, наши доблестные контрразведчики выловят наконец легендарных агентов Легиона, о которых столько говорится последнее время в наших масс-медиа, и мы получим возможность торговаться с его руководством. Да мало ли что! А пока – веселитесь, черт вас возьми! Для вас распахнуты любые двери и открыты все дороги. Забирайте свою Светлану и отправляйтесь путешествовать. У нас есть на что посмотреть, уверяю! Один Парк Иллюзий чего стоит! Ну, а пресытитесь отдыхом, найдется и работа – в самый раз по вашему широкому плечу. Ко мне уже поступило несколько запросов от коллег из других городов. На предмет вашего участия в ликвидации скрытых носителей криминального психоза.
– Че-го? – рявкнул Филипп, вскакивая. – Да вы оборзели! Нашли провокатора! Хрен вам, понятно?! Сами мочите своих придурков, а я – пас! Ясно вам?! И так не отмыться…
Кииррей прищурилась. Лицо ее преобразилось и стало неприятно.
– Не отмыться, говоришь? – каркнула она. – А был ты чистеньким, да? За деньги воевал против дикарей, уничтожал их без разбору и был святее святого, так? Помолчи, я знаю, что ты скажешь, – отмахнулась она в ответ на попытку Филиппа открыть рот. – «Война против захватчиков священна, я защищал человечество, онзаны – суть библейская саранча и должны быть повернуты вспять!» И тому подобный словесный мусор. О, небо! – Она картинно воздела руки и закатила глаза в направлении близких в этом бельведере небес. – «Ратью смуглой, ратью дружной мы идем спасать весь мир. Мы идем, и пылью вьюжной тает облако горилл»[3]. Да? Бред сивой кобылы, дружок! В нем не хватает только Антихриста. Один лишь болван, совершенно не приученный пользоваться собственным мыслительным аппаратом или окончательно одурманенный сомой, может клюнуть на такую
