— Засчитан первый тачдаун, — подтвердил Эмметт, он бросил взгляд в мою сторону, вздернув брови, как форменный злодей из водевиля, — хотя недавно кое-кто уже открыл счет.
Я раздраженно зашипела. Прямо при Чарли? Это уже ни в какие рамки.
Но Чарли был сейчас не способен разглядеть в этом тайный смысл. Он сделал ещё один глубокий вздох, и это было похоже на то, будто он пытался наполнить себя до кончиков пальцев на ногах. Я завидовала ему. Он слегка пошатнулся, отодвинулся от Джейкоба и рухнул на стул.
— Итак, — вздохнул он, — Думаю, у нас будет достаточно времени, что бы увидеть смогут ли они сохранить лидерство.
Глава 26
Блистающая
Выходя, одной ногой уже переступив порог, Чарли замешкался и сказал:
— Не знаю, сколько из всего этого нужно рассказывать Рене.
Он потянулся, и у него заурчало в животе.
Я кивнула.
— Знаю. Не хочу волновать ее. Будет лучше уберечь Рене от этого. Это не для слабонервных.
Он печально скривил губы в улыбке.
— Я тоже попытался бы защитить тебя, если бы знал как. Но предполагаю, что ты никогда не принадлежала к категории пугливых, не так ли?
Я улыбнулась в ответ, втягивая свое горячее дыхание сквозь зубы.
Чарли рассеянно погладил свой живот.
— Я что-нибудь придумаю. У нас ведь есть время, чтобы обсудить это, правда?
— Правда, — пообещала я.
Кое в чем этот день выдался долгим, и кое в чем таким коротким. Чарли опаздывал на обед — Сью Клируотер готовила для него и Билли. Это будет неловкий вечер, но, по крайней мере, он поест настоящей еды; я была рада, что кто-то, зная об отсутствии у Чарли кулинарных способностей, пытался спасти его от голода.
Весь день из-за атмосферы напряженности минуты текли медленно; Чарли так и не расслабил напряженные плечи. Но и уезжать он тоже не спешил. Он посмотрел целых два матча — к счастью, он был настолько погружен в свои мысли, что не обращал никакого внимания на наводящие на размышления шуточки Эмметта, которые стали более резкими и менее связанными с футболом — и комментарии после игры, и затем новости; он не двигался с места, пока Сэт не напомнил ему о времени.
— Чарли, ты хочешь, чтобы Билли и моя мама заждались нас? Поехали. Белла с Несси будут здесь и завтра. Давай-ка поедем, поедим, а?
По глазам Чарли было ясно, что он не доверяет доводам Сэта, но позволил ему идти впереди. Сомнения его никуда не делись, и он замер в дверях. Облака разошлись, дождь прошел. Возможно, что как раз перед закатом покажется солнце.
— Джейк сказал, что вы ребята, собирались уехать от меня, — пробормотал он.
— Я не хотела делать этого, если была бы какая-нибудь другая возможность. Именно поэтому мы все еще здесь.
— Он сказал, что вы могли бы остаться на некоторое время, но только если я выдержу, и буду держать рот на замке.
— Да … но папа, я не могу обещать, что мы никогда не уедем отсюда. Это все довольно сложно…
— Я хочу знать, — напомнил он мне.
— Точно.
— Вы ведь зайдете ко мне, если вам нужно будет уехать?
— Я обещаю, папа. Теперь, когда ты знаешь столько, я думаю, что это сработает. Я буду держаться поблизости, так близко как ты сам захочешь.
Он пол секунды пожевал губу, затем медленно наклонился ко мне, осторожно раскинув руки. Я переместила Ренэсми — которая уже засыпала — на левую руку, сжала зубы, задержала дыхание, и очень легко обняла его за теплую, мягкую талию правой рукой.
— Держись очень близко, Беллс, — бормотал он. — Совсем рядом.
— Люблю тебя, папа, — прошептала я сквозь зубы.
Он задрожал и отпрянул от меня. Я опустила руку.
— Я тоже люблю тебя, детка. Несмотря на все изменения, это осталось по-прежнему. — Он одним пальцем дотронулся до розовой щечки Ренэсми. — Она точно похожа на тебя.
Я ничем не показала свои чувства, выражение лица у меня не изменилось.
— Я думаю, что больше на Эдварда.
Поколебавшись, я добавила:
— У нее твои кудряшки.
Чарли начал было говорить, затем фыркнул:
— Ха. Наверное, так оно и есть. Ха. Дедушка. — Он с сомнением покачал головой. — Мне когда- нибудь позволят ее подержать?
Шокированная я моргнула и затем постаралась собраться. После полусекундного размышления и взглянув на Ренэсми — она, кажется, совсем уснула — я решилась — если рисковать так рисковать — ведь сегодня все шло так хорошо…
— Вот, — сказал я, протягивая ее Чарли. Он машинально, неуклюже сложил руки, чтобы принять ребенка, и я уложила Ренэсми в эту импровизированную колыбельку. Его кожа не была столь же горяча как ее, но от его тепла у меня защекотало в горле, я чувствовала, как жар течет под тонкой оболочкой. В местах, где моя белая кожа соприкоснулась с его кожей, у него пробежали мурашки. Я не была уверена в причинах этой реакции, то ли это произошло от моей новой температуры или это было что-то психологическое.
Чарли тихо хмыкнул, когда почувствовал ее вес.
— Она … крепенькая.
Я нахмурилась. Мне она казалась не тяжелее перышка. Возможно, у меня было отключено чувство веса.
— Крепкая, это хорошо, — сказал Чарли, заметив мое выражение.
Затем он пробормотал себе под нос:
— Она должна быть крепкой, со всем этим сумасшедшим домом вокруг.
Он немножко покачал ее на руках из стороны в сторону.
— Самый красивый ребенок из всех, что я когда-либо видел, включая и тебя, детка. Прости, но это правда.
— Я знаю, так оно и есть.
— Красавица, — повторил он, но теперь это было скорее воркование.
Я видела это в его лице — я наблюдала, как оно росло. Чарли оказался столь же беспомощен против ее волшебства, как и все мы. Две секунды у него на руках, и он уже принадлежал ей.
— Можно я приду завтра?
— Конечно, папа. Конечно. Мы будем здесь.
— Вы должны быть, — серьезно, произнес он, но его лицо было мягким, он все еще пристально глядел на Ренэсме. — До завтра, Несси.
— Не начинай еще и ты!
— Чего?
— Ее имя Ренэсми. Как Рене и Эсме вместе. Никаких вариантов.
Я изо всех сил пыталась успокоиться, на сей раз без глубокого дыхания.
— Хочешь узнать ее второе имя?
