грациозные па танцоров, летящие с гирлянд лепестки. Я смотрела вместе с ним. Все это было таким далеким от нашего темного, тихого места. Казалось, что мы смотрели на кружащиеся белые снежинки в стеклянном шаре.
— Этого у них не отнимешь, — сказал он. — Они знают, как организовать вечеринки.
— Элис — это природная стихия, которую не возможно остановить.
Он вздохнул.
— Песня кончилась. Как думаешь, мне позволят станцевать еще один танец? Или я прошу слишком много?
Я покрепче сжала его руку.
— Ты можешь танцевать со мной сколько захочешь.
Он рассмеялся.
— Это будет забавно. Наверное, двух будет достаточно. Не хочу, чтобы пошли сплетни.
Мы снова закружились.
— Думаешь, теперь я смогу сказать тебе прощай? — пробормотал он.
Я попыталась сглотнуть комок в горле, но у меня никак не получалось.
Джейкоб посмотрел на меня и нахмурился. Он провел пальцами по моей щеке, стирая мои слезы.
— Плакать должна не ты, Белла.
— Все плачут на свадьбах, — сказала я.
— Но ты этого хочешь?
— Да.
— Тогда улыбнись.
Я попыталась. Он рассмеялся, увидев мою гримасу.
— Я хочу запоминать тебя такой. Притворюсь что…
— Что? Что я умерла?
Он сжал зубы. Он боролся с собой — с решением сделать свое появление здесь подарком, а не осуждением. Могу догадаться, что он хотел мне сказать.
— Нет, — в итоге произнес он. — Но я буду видеть тебя такой. Розовые щечки. Сердце бьется. Две левые ноги. Всю тебя.
Я специально изо всех сил наступила ему на ногу.
Он улыбнулся.
— Вот это моя девочка.
Он хотел сказать что-то еще, но резко захлопнул рот. Снова сражаясь, сжимая зубы и удерживая слова, которых он не хотел произносить.
Мои отношения с Джейкобом были такие простые. Такие же естественные как дыхание. Но после того как Эдвард вернулся в мою жизнь, они превратились в постоянное напряжение. Потому что, в глазах Джейкоба, выбрав Эдварда, я выбрала судьбу хуже, чем смерть, ну или, по крайней мере, приравненную к ней.
— Что такое, Джейк? Просто скажи. Ты можешь сказать мне все что угодно.
— Я… Мне нечего сказать тебе.
— Ох, пожалуйста. Говори.
— Это правда. Это не… не вопрос. Я хочу, чтобы ты мне кое-что сказала.
— Спрашивай.
Еще минуту он сражался, а потом выдохнул:
— Я не должен. Это не важно. Просто нездоровое любопытство.
Я поняла, о чем он спрашивал, потому что слишком хорошо его знала.
— Не сегодня, Джейкоб, — прошептала я.
Джейкоб даже больше чем Эдвард был одержим моей человечностью. Он словно сокровище ценил каждые удары моего сердца, зная, что они сочтены.
— О, — произнес он, попытавшись сгладить свою радость. — О.
Зазвучала новая песня, но в этот раз он этого не заметил.
— Когда, — прошептал он.
— Точно не знаю. Через неделю, может быть через две.
Его голос изменился, в нем послышались оборонительные, насмешливые нотки:
— А в чем причина задержки?
— Я просто не хочу провести свой медовый месяц, корчась от боли.
— А как ты хочешь его провести? В шашки играть? Ха-ха.
— Очень смешно.
— Да, шучу я, Беллс. Но я, честно, не вижу смысла. Ты не можешь провести настоящий медовый месяц с твоим вампиром, так зачем притворятся? Называй вещи своими именами. Уже не в первый раз ты откладываешь. Хотя, это хорошо. — Сказал он, резко посерьезнев. — Тут нечего стеснятся.
— Я ничего не откладываю, — тут же бросила я. — И, да, я могу по-настоящему провести медовый месяц! Я могу делать все что захочу! Перестань лезть в мои дела!
Он резко остановил наше медленное кружение. На какой-то момент я думала, что он наконец-то заметил, что музыка поменялась, а я копалась в своей голове и думала как загладить нашу маленькую размолвку, прежде чем он попрощается. Мы не должны расставаться на такой ноте.
И тут его глаза широко раскрылись, в них я заметила какой-то странный смущенный ужас.
— Что? — выдохнул он. — Что ты сказала?
— О чем…? Джейк? Что не так?
— Что ты имеешь в виду? Провести медовый месяц по-настоящему? Будучи человеком? Ты шутишь? Это жестокая шутка, Белла!
Я смерила его взглядом.
— Я сказала тебе, не лезь, Джейк. Это совсем не твое дело. Я не должна… мы не должны даже говорить про такое. Это личное…
Его огромные руки сжали мои предплечья, пальцы впились в кожу.
— Ой, Джейк! Пусти!
Он потряс меня.
— Белла! Ты разум потеряла? Ты не можешь быть такой дурой! Скажи, что ты пошутила!
Он еще раз тряханул меня. Его руки твердые как поручни, дрожали, посылая вибрации глубоко мне в кости.
— Джейк — остановись!
Внезапно темнота вокруг нас заполнилась.
— Убери от нее свои руки! — голос Эдварда был холоден как лед, и резал словно бритва.
За Джейкобом, из черной ночи раздался низкий рык, и затем второй, перекрывая первый.
— Джейк, братишка, отойди, — услышала я уговоры Сэта Клируотера. — Ты не в себе.
Джейкоб замер, его глаза все так же широко раскрыты и смотрели на меня.
— Ты делаешь ей больно, — прошептал Сэт. — Отпусти ее.
— Сейчас же! — прорычал Эдвард.
Руки Джейкоба упали, и кровь с болью сразу же устремилась по моим сдавленным венам. Я даже не успела заметить, как пару горячих рук заменили другие, прохладные, и вдруг воздух засвистел позади меня.
Я моргнула, и обнаружила что стою метрах в двух от того места где только что была. Передо мной стоял напряженный Эдвард. Между ним и Джейкобом стояли два гигантских волка, но мне они не показались агрессивно настроенными. Похоже, они просто пытались предотвратить драку.
И Сэт — долговязый, пятнадцатилетний Сэт. — Своими длинными руками обхватил трясущееся тело Джейкоба, и тянул его прочь. Если Джейкоб изменится так близко от Сэта…
— Давай же, Джейк. Идем.
— Я убью тебя, — сказал Джейкоб, его голос был полон ярости, и прозвучал тихо как шепот. Его глаза смотрели на Эдварда, и горели от бешенства. — Я сам убью тебя! Прямо сейчас! — он конвульсивно задергался.
