— Я должен сделать рентген. Могли остаться осколки. Мы не хотим, чтобы оно прокололо что- нибудь.
Белла глубоко вздохнула:
— Хорошо.
Розалии осторожно подняла Беллу. Эдвард, казалось, собирался возразить, но она оскалила свои белоснежные зубы и прошипела:
— Я уже взяла ее.
Что ж, Белла была сильнее сейчас, но и ситуация была труднее.
Ты не можешь истощить одного, не проделывая то же самое с другим, это происходило и сейчас. Нет возможности победить. Блондинка быстро поднималась по лестнице с Беллой на руках. Карлайл и Эдвард следовали попятам. Никто из них не заметил, что я стоял в дверном проеме.
И так у них дома был банк крови и рентген… Доктор перенес свою работу домой?
Я прислонился к стене и сполз по ней. Дверь была все еще открыта, и я высунул нос на улицу, к счастью там был чистый ветерок. Я оперся головой о косяк и прислушался. Я мог услышать звук рентгена наверху. А может, мне это только показалось. За тем на лестнице раздались легкие шаги. Я не стал смотреть, кто из вампиров это был.
— Тебе принести подушку? — спросила меня Эллис.
— Нет, — пробормотал я. Снова это настойчивое гостеприимство? Оно начинает меня доставать.
— Это же не удобно, — проявила она наблюдательность.
— Не совсем.
— Почему ты тогда не двигаешься?
— Устал. А почему ты не наверху с остальными?
— Голова болит, — ответила она.
Я повернул голову, чтобы посмотреть на нее. Эллис была совсем крошечной. Сейчас она выглядела еще меньше, чем обычно: вся ссутулилась, сжалась.
— У вампиров бывают головные боли?
— Нет, у нормальных вампиров не бывает головных болей.
Я фыркнул. Нормальные вампиры.
— Так почему ты не бываешь больше с Беллой? — мой вопрос прозвучал как обвинение. Такого со мной не происходило ранее, так как моя голова была забита другим, но было странно, что Эллис никогда не крутилась рядом с Беллой за все мое пребывание здесь. Возможно, они не поделили что-то с Розали.
— Думаю вы две походили на это, — я соединил два своих пальца вместе, — вы были неразлучны.
— Я уже сказала, — она села на пол обхватив руками колени, — у меня болит голова.
— У тебя болит голова из-за Беллы?
— Да.
Я нахмурился. Довольно, я устал от загадок. Я снова повернул голову к двери и закрыл глаза.
— Ну, не из-за самой Беллы, — поправила она, — …из-за зародыша.
Она сказала слово неохотно, как это делал Эдвард.
— Я не могу ничего увидеть, — сказала она мне, хотя, возможно, просто размышляла вслух.
— Я не вижу ничего о них так же, как тебя, — Я вздрогнул и сжал зубы. Терпеть не могу, когда меня сравнивают с этими существами.
— Белла мешает. Она напрямую связана с ребенком, поэтому я вижу ее расплывчато, как при плохом приеме сигнала по телевизору, пытаюсь сосредоточить взгляд на расплывчатых людях на экране. От этого у меня начинает болеть голова. Я не вижу будущее дальше нескольких минут, так как…. зародыш — большая часть будущего Беллы. Когда она решила…, когда она узнала, что хочет этого, я перестала ее видеть. Это напугало меня до смерти, — Эллис помолчала с минуту, а потом добавила.
— Я думаю, что ей легче, от того, что ты с нами, несмотря на собачий запах. Все исчезает, как будто мои глаза закрыты. Еще эта головная боль…
— Рад, что оказался полезным, — пробормотал я.
— Я не имею ничего общего с этим существом, которое по капле высасывает у нее жизнь — сквозь зубы сказал я.
— Хорошо, но все же что-то общее есть.
Я не ответил. Жар отступал. Я до того устал, что даже не было сил злиться.
— Ты не возражаешь, если я посижу с тобой? — спросила она меня.
— Конечно, нет. Все равно здесь и так жутко смердит.
— Спасибо, — сказала она. — Мне уже лучше, слава Богу, а то я же не могу принять аспирин.
— Что не проходит головная боль? Тогда поспи.
Она не ответила, внезапно замолкнув. Я потерял счет времени.
Я задремал, но жутко хотелось пить. Передо мной стоял стакан воды. Я схватил его и сделал огромный глоток, однако быстро понял, что это была не вода, а отбеливатель. Я закашлял, разбрызгивая содержимое стакана. Все внутри горело.
Боль в носу, разбудила меня и я понял где нахожусь. Запах был довольно жестким, даже не смотря на то, что мой нос практически торчал на улице. Тьфу. Кто-то сильно шумел. Откуда-то доносился громкий смех. Знакомый смех, но не принадлежащий вампиру. Запах не принадлежал смеющемуся.
Я застонал и открыл глаза. Небо было серым, однако на улице еще был день, но я не знал который сейчас час. Наверное день близился к закату — ведь уже довольно темно.
— Во время, — бормотала блондинка, копошащаяся неподалеку от меня. — Твой вид меня немного утомил.
— Я моргнул и повернулся. Белла не слишком изменилась за это короткое время, разве что теперь она сидела в центре дивана, а трубки исчезли. Блондинка сидела у нее в ногах, положив голову ей на колени. Я видел, как она небрежно касалась ее. Эдвард сидел с другой стороны от нее и держал ее за руку. Элис, как и Розали, сидела на полу. На ее лице больше не было напряжения. Наверное, она нашла себе подходящие таблетки.
— Эгей, Джейк вернулся! — заорал Сэт.
Он сидел по другую сторону от Беллы, по-хозяйски положив руку ей на плечо, на коленях у него стояла тарелка с едой.
— Какого черта ты здесь делаешь?
— Он пришел, чтобы найти тебя, — сказал Эдвард, в то время как я поднимался на ноги. — И Эсме убедила его остаться на завтрак.
Сэт заметил мое выражение и торопливо забормотал:
— Да, Джейк, я только хотел убедиться, что с тобой все в порядке. Лея волновалась. Я сказал ей, что ты, вероятно, превратился в человека, но ты же знаешь ее. Так или иначе, тут у нас есть еда, — он повернулся к Эдварду, — он совсем неплохо готовит.
— Спасибо, — пробормотал Эдвард.
Сэт, услышав замечание Эдварда, посмотрел на выражение моего лица и ему резко понадобились обе руки, чтобы поесть. Он снял руку с плеча Беллы и стал усиленно пережевывать пищу. Я подошел к кушетке.
— Лея контролирует территорию? — спросил я Сэта. Мой голос все еще был сонным.
— Да, — пробормотал он с набитым ртом. На Сэте была новая одежда. И она шла ему больше, чем мне. — Она все еще там. Никаких проблем, Если что-нибудь произойдет, она будет выть. Мы остались до полуночи. Я бегал двенадцать часов, — он гордился этим, это было слышно по его голосу.
— Полночь? Погодите. Сколько времени сейчас?
— Рассвет, — сказал он, глянув в окно.
Проклятье. Я спал весь остаток дня и ночи.
— Вот черт. Очень жаль, Сэт. Надо было растолкать меня раньше.
— О, нет. Тебе нужно было выспаться. Когда ты в последний раз нормально спал? Ночь перед последним патрулем Сэма? Сколько? Сорок пять часов? Пятьдесят? Ты не машина, Джейк. Странно, что ты ничего не пропустил.
