Все мои воспоминания о ней были человеческими. То, что я не видела моими нынешними глазами, казалось выдумкой.
Каждое мгновение воспоминания об этом маленьком человечке улетучивались.
— Ренесме, — согласилась я печально, и встала на ноги, потянув его за собой.
Глава 22
Обещанное
Разговоры о Ренесми перенесли её на центральное место в моем странном, новом, просторном, но возбужденном сознании. Так много вопросов.
— Расскажи мне о ней, — попросила я, как только он взял мою руку. То, что теперь мы шли вместе, почти не никак не отразилось на нашей скорости.
— Она единственная в своем роде, — сказал он мне, и отголоски почти религиозного трепета снова слышались в его голосе.
Я почувствовала острый укол ревности из-за этой незнакомки. Он знал ее, а я нет. Это было несправедливо.
— Насколько она похожа на тебя? Насколько на меня? Или хотя бы на такую, какой я была раньше.
— Она прекрасна в своей двойственности.
— Да, она же теплокровна, — вспомнила я.
— Да. У нее есть сердцебиение, хотя оно немного чаще человеческого. И ее температура немного выше обычно. А еще она спит.
— Правда?
— Весьма хорошо для новорожденной. Единственные родители в мире, которым не нужен сон, и наш ребенок, который спит всю ночь, — усмехнулся он.
Мне нравилось, как он произносит «наш ребенок». Слова делали ее более реальной.
— У нее точно твой цвет глаз — так что он не пропал, в конце концов, — он улыбнулся, — Они так красивы.
— А что в ней от вампира? — спросила я.
— Ее кожа, похоже, будет столь же непроницаемой как наша. Никому не хочется проверить это предположение.
Я моргнула, потрясенная его словами.
— Конечно, никто не будет проверять, — уверил он меня снова, — Ее питание… ну, она предпочитает пить кровь. Карлайл все еще пытается убедить ее выпить немного детской смеси, но она не проявляет к ней никакого интереса. Не могу сказать, что виню ее за это — смесь ужасно дурно пахнет, даже для человеческой пищи.
На этот раз, я уже в открытую уставилась на него — звучало, как будто они могли вести с ней разговор.
— Убедить ее?
— Она невероятно, даже шокирующе, умна и развивается поразительно быстро. Не смотря на то, что она еще не говорит — у нее есть очень эффективный способ общения.
— Не говорит. Пока еще.
Он пошел медленнее, давая мне возможность все это осмыслить.
— Что ты имеешь в виду говоря, о ее эффективном общении? — потребовала я ответа.
— Я думаю, что тебе будет проще понять… если ты все увидишь своими глазами. Это достаточно трудно описать.
Я ненадолго задумалась. Я знала, что очень многое мне надо увидеть лично, и только тогда это станет для меня реальностью. Я не была уверена, на сколько еще меня хватит, и сменила тему разговора.
— Почему Джейкоб все еще здесь? — спросила я, — Как он выдерживает все это? Почему? — мой звонкий голос слегка дрожал, — Почему он должен страдать еще больше?
— Джейкоб не страдает, — сказал он странным тоном.
— Хотя возможно, я был бы не против изменить его состояние, — добавил Эдвард сквозь зубы.
— Эдвард! — прошипела я, дергая его, чтобы он остановился (и чувствуя удовлетворение от того, что была в состоянии сделать это).
— Как ты можешь говорить такое? Джейкоб отдал всё, чтобы защитить нас! Через что ему пришлось пройти из-за меня! — Меня передернуло от мутных воспоминаний стыда и вины. Теперь это казалось странным, что тогда я так сильно нуждалась в нем.
То чувство опустошенности, когда его не было рядом со мной, теперь исчезло, видимо, это была просто человеческая слабость.
— Ты увидишь именно то, о чем я говорю, — пробормотал Эдвард, — я обещал, что я позволю ему самому все объяснить, но сомневаюсь, что ты сможешь отнестись к этому иначе, чем я. Хотя, конечно, я часто ошибался относительно твоих мыслей, не так ли? — он посмотрел на меня, поджав губы.
— Объяснить что?
Эдвард покачал головой, — Я обещал. Хотя не знаю, должен ли теперь ему действительно что- нибудь, вообще хоть что-нибудь… — он стиснул зубы.
— Эдвард, я не понимаю, — расстройство и негодование брали надо мной верх.
Он погладил мою щеку и затем мягко улыбнулся, когда мое лицо просияло в ответ, желание на мгновение взяло верх над раздражением.
— Я знаю, что тебе намного тяжелее, чем ты хочешь это показать. Я помню.
— Мне не нравится чувствовать себя растерянной.
— Я знаю. И поэтому давай-ка доставим тебя до дома, чтобы ты смогла все увидеть сама, — его глаза пробежались по остаткам моего платья, пока он говорил о возвращении домой, и он нахмурился. — Хм- м.
Немного подумав, он расстегнул свою белую рубашку и, протянув её мне, помог просунуть руки в рукава.
— Настолько все плохо?
Он усмехнулся.
Я просунула руки в рукава и затем быстро застегнула рубашку над рваным лифом платья. Конечно, он остался без рубашки, и было невозможно не заметить этого обстоятельства.
— Наперегонки? — предложила я, и затем предостерегла, — не смей поддаваться на этот раз!
Он выпустил мою руку и усмехнулся, — По твоей команде…
Найти путь к моему новому дому было проще, чем спуститься вниз по улице Чарли к моему старому. Наш аромат оставил четкий след, по которому можно было бежать даже с такой скоростью.
Эдвард обгонял меня, пока мы не пересекли реку. Я рискнула и раньше него сделала прыжок, пытаясь использовать мою сверх силу, в расчете победить.
— Ха! — ликовала я, когда услышала, что мои ноги первыми коснулись травы.
Прислушиваясь к его приземлению, я вдруг уловила звуки, которые не ожидала здесь услышать. Что-то громкое и слишком близкое — бьющееся сердце.
Эдвард оказался около меня в ту же секунду, его ладони сильно сжали мои предплечья.
— Не дыши, — быстро предостерег он меня.
Я попыталась не паниковать, замерев на середине дыхания. Единственное чему я позволила двигаться, были мои глаза, я инстинктивно осматривалась, пытаясь найти источник звука.
Джейкоб стоял у кромки леса, где он переходил в лужайку у дома Калленов, его руки были скрещены на груди, зубы напряженно стиснуты. В лесу позади него, я услышала еще два больших бьющихся сердца, и слабый хруст папоротника, ломающегося под огромными лапами.
— Осторожнее, Джейкоб, — предупредил Эдвард. Рычание, доносившееся из леса, подтвердило
