— Почему бред? — я обиделась. — Нормально написано.
— Что нормально? Вот это нормально? — Шеф выхватил из папки мое постановление и потряс им перед моим носом. — Где нормальное постановление?
— Я не понимаю, чего вы от меня хотите.
— Ах, не понимаешь, паршивка? — Да, похоже, шеф всерьез расстроился, раз допускает такой тон. За всю жизнь он меня называл на «ты» всего три раза. — Все ты понимаешь. Иди и переписывай.
— Не буду.
— Машенька. — Шеф вышел из-за стола и подошел ко мне. — Ты же сказала, что жена Масловского в порядке, он заявлять о похищении не хочет, гаишник подтвердил, что никакого насилия не было. Зачем ты дело возбудила?
— Потому что похищение было, Владимир Иванович.
— Да знаю я не хуже тебя, — взорвался шеф, — Я не спрашиваю — почему? Я спрашиваю — зачем? Кто его расследовать будет? Ты? Вот и порасследуй, съезди к Масловскому за границу, заставь его жену дать показания. Что, слабо?
— Это не мой уровень.
— Правильно, не твой уровень. Значит, в городскую отправлять. Ты представляешь, что мне там скажут?
Я совершенно аполитично ухмыльнулась.
— Ох, Маша, Маша! — Прокурор вернулся в свое кресло. — Ну что мне с тобой делать?
— Отмените мое постановление.
— И отменю! — Шеф схватился за бумаги. — Идите. Нет, подождите. Мария Сергеевна, я ваше постановление уничтожу, а Горчаков вынесет постановление об отказе в возбуждении уголовного дела за отсутствием события преступления.
Отменять не будем, сделаем вид, что вашего постановления не было. Горчакову помогите.
Я пожала плечами.
— Владимир Иванович, Горчаков сам справится. Я свободна?
— Уйдите с глаз моих долой! — замахал руками шеф, как будто я просилась остаться.
Я ушла к себе, с досадой вспомнив, что не купила ничего поесть, теперь еще и Лешка будет недоволен. Не обнаружив в канцелярии Зои, у которой я хотела стрельнуть что-нибудь съестное, я с повинной головой направилась к Лешке, с ходу открыла дверь и увидела нежно целующуюся парочку — Горчакова и Зою, сидевшую у него на коленях.
Похоже, я смутилась гораздо больше этих прелюбодеев. Горчаков с трудом оторвался от Зои, а та с достоинством, не торопясь, слезла с его колен.
— Извините, ребята, — покаянно сказала я. — Вы бы хоть дверь закрывали.
— Забылись. — Горчаков развел руки. — Ты пожрать принесла?
Мои надежды на то, что Горчаков, застуканный за амурами, не вспомнит про жратву, не оправдались.
— Не успела. Хочешь, сейчас схожу?
— Да ладно уж, Зойка сходит. Сходишь, Зой?
Зоя послушно поправила платье и ушла в магазин.
— Рассказывай, — пригласил меня к столу Горчаков.
— Нет, это ты рассказывай. Что это ты на старости лет? Молодого тела захотелось?
— Захотелось, — склонил голову Лешка. — Ты же знаешь, я давно ей нравлюсь.
— Знаю. И что дальше?
— Да ничего. Ключи дашь от квартиры? У тебя же ребенок в лагере?
— Ну ты нахал! — поразилась я.
— Давай без нотаций. Дашь ключи?
— Дам, Леша. Куда я денусь, — вздохнула я. — Но я надеюсь, ты разводиться не собираешься?
— О чем ты говоришь, — отмахнулся Горчаков. — Конечно, нет.
— Ну ты и кобель.
— Ладно, не обзывайся. Что там с Масловским?
Я в двух словах рассказала Лешке, что мне удалось накопать за сегодняшний день.
— Отказала? — спросил он.
— Возбудила.
— Понятно. Что шеф?
— Бесится.
— Еще бы. Тебе что, трудно было написать постановление об отказе?
