К трем часам я вернулась к зданию прокуратуры. Петр Валентинович уже маячил там с озабоченным выражением лица. Увидев меня, он просветлел. Понятно было, что он за меня боялся. Мы присели на лавочку, и я рассказала ему про коллизии следствия.
— Я понял, что там что-то не то. Они явно не хотят говорить. Мы еще с вами посоветуемся, как из них что-то вытащить…
— Петя, мы же на «ты», — напомнила я ему.
Он опять заалелся, как маков цвет.
— Хорошо, — послушно сказал он, — я попробую. Мы с тобой обсудим, как их разговорить. Но я пока проверил другое.
— Петя, я говорила с Мигулько, он сказал, что Климановой тоже звонили из гостиницы «Ковчег».
— Да, вот я как раз это и проверял. Ночью, когда тебе звонили, коммутатор ведь был отключен.
— Да.
— Но звонки были.
— Да.
— Какой вывод?
— Вывод? — повторила я. — Значит, звонили не через коммутатор.
— А как?
— Петя, я не знаю. У меня технический кретинизм.
— Как-то напрямую подключились к кабелю.
— Интересно, кто это делает и зачем.
— Я пока нашел только одну кандидатуру. — Петя протянул мне какую-то бумагу. — Это список работников гостиницы и людей, которые так или иначе гостиницу обслуживают.
— Ага! — я сразу нашла в списке данные работника АТС, закрепленного за гостиницей. — Телефонный мастер вполне мог подключиться напрямую к кабелю. И звонить мне в номер, и даже в Петербург. Но фамилия его и имя, хоть и были достаточно необычными, — Опорос Михей Николаевич, — ничего мне не сказали. Если это действительно он звонил, то зачем?
— Зачем ему это делать, Петя? — повторила я уже вслух.
— Пока не знаю, — вдумчиво ответил Петр Валентинович. — Надо изучить его личность. А пока мы, знаете, что сделаем?
— Что?
— Пойдем пообедаем. А из ресторана позвоним Михею Николаевичу. Я тут присмотрел чудный ресторанчик, называется «Белый шиповник». Я тебя приглашаю.
Ресторанчик действительно был чудный. Он находился прямо на берегу реки, стилизован был под охотничий домик, увитый белым шиповником. В обеденном зале на стенах висели картины, изображающие псовую охоту, а над камином располагались два портрета — мужской и женский, изображающие, надо думать, беглую графиню и ее любовника. Тем более, что мужчина, запечатленный на портрете, был одет в гвардейскую форму. И внешне кого-то мне напоминал. А может, мне это казалось.
Народу в ресторане не было вообще. Заглянув в меню, я подумала, что вряд ли отсутствие наплыва посетителей объясняется дневным временем. Скорее всего, тем, что цены здесь были обозначены в у. е., что для области вообще не характерно. Все знают, что в области уровень цен сильно отличается от питерского, и вчетвером там можно наесться до отвала на сумму, которой в городе едва хватит одному погрызть что-нибудь в скромном бистро.
Тем не менее я была приглашена, и решила, что могу абстрагироваться от столбика цен в меню.
— А что мы скажем этому Михею? — робко спросила я у Пети после того, как официант, принявший у нас заказ, отошел от столика. — Надо придумать, что ему сказать, а то вдруг спугнем.
— Сейчас придумаем, — отозвался Петя. Он вертел головой, осматривая зал.
Взгляд его задержался на портретах графини и офицера, и он спросил:
— Лицо мне кого-то напоминает. Не знаешь, на кого офицер похож?
— Я тоже не могу вспомнить. Но кого-то он точно напоминает. Может, какого-то артиста? Официант принес аперитив.
— А позвонить от вас можно? — спросил Петя.
— Конечно.
С любезной улыбкой официант притащил на наш столик телефонный аппарат с длинным шнуром.
— Скажите, а это, как мы поняли, графиня Молочкова и ее возлюбленный? — поинтересовался Петя, кивком головы показав официанту на портреты.
— Точно так, — подтвердил официант. — Это подлинные портреты, работы крепостного художника Владимирова, восемнадцатый век.
— На кого он так похож? — продолжал расспрашивать Петя. — Может, на какого-то артиста? Официант покачал головой.
— Мне он никого не напоминает, — ответил он вежливо, но безразлично.
Выждав несколько секунд и убедившись, что вопросы мы исчерпали, и просьб никаких больше не имеем,
