несколько секунд закрылась, и мы поехали вниз.
Ну что я хочу от этого двуклеточного?! Он служит Валентину, наверняка получает хорошие деньги. Какого черта он будет рисковать своей работой?! Ему приказано встретить меня, проводить в палату, побыть пять минут, затем посадить в машину и продолжать здесь дежурить. Он это выполняет. Откуда ему знать, что дом Валентина для меня превратился в тюрьму, что мне трудно там дышать, спать, просыпаться, изображать из себя влюбленную и преданную идиотку! Об этом никто не догадывается, даже я этого не подозревала до тех пор, пока не увидела Дэвида.
Я покорно села в машину, ожидавшую у входа. Зубатый захлопнул дверь и, стукнув по капоту, дал знать, что можно ехать. Сам повернулся и пошел внутрь больницы.
Зачем он остался? Что там происходит, когда меня нет, кто приходит к Дэвиду? Неужели эта красотка-китаянка? И специально не отвечает на мои звонки! Змея!
В салоне со мной находился еще один «мальчик» Валентина. Это был сорокалетний молчаливый Вова, бывший мастер спорта по боксу. Его коротко стриженная крупная голова всегда была повернута чуть вправо, от этого возникало ощущение, если сидеть слева или впереди, что он подсматривает за тобой. Валентин, судя по всему, доверял ему, потому что Вова находился со мной все время, я постоянно натыкалась на него в доме и чувствовала его присутствие, даже когда закрывала дверь спальни и ложилась в постель.
Мы ехали уже минут пять, но не сказали друг другу ни слова. По дороге сюда мне удалось вытянуть из него только то, что он в Нью-Йорке живет три года и очень этому рад , потому что в Рашке, как он сказал, его дни были уже кем-то посчитаны.
– Ой, – вскрикнула я, – забыла. Мне же надо купить лекарство. Остановись у какой-нибудь аптеки.
– Какое лекарство? – подозрительно всматриваясь в меня, спросил Вова.
– У меня женские дела начались, живот болит.
– Дома все есть, – не допускающим возражений тоном сказал он.
– Того, что мне нужно – нет! – сказала я и крикнула шоферу: – Останови здесь на углу, я выйду!
Но шофер, не обращая на меня внимания, проехал угол и продолжал движение.
– Соедини меня с Валентином! Немедленно! – закричала я. – Если ты этого не сделаешь, я ему скажу, что ты полез на меня и хотел изнасиловать! Ты не проживешь и дня после этого!
Голова Вовы повернулась еще больше вправо. Он дико вытаращил на меня глаза и сжал губы. Затем достал телефон и набрал номер.
– Шеф, извини, но она желает с тобой немедленно поговорить! Мы едем домой. Нет, ничего… Да… Как обычно… Хорошо…
Он протянул мне трубку.
– Валька, что происходит?! Я что, под арестом?! Почему мне не позволяется пойти в аптеку? – закричала я в трубку. – Почему, черт побери, я не могу выйти из машины и просто пройтись по улице? Что происходит? От кого ты меня прячешь?
– От тебя самой, – мягко ответил он. – Ты хочешь в аптеку? Что тебе нужно, скажи Вове, он…
– Нет, я хочу сама! И после этого хочу прогуляться! Затем возьму такси и вернусь. Почему я не могу этого сделать?! Почему?
– Пожалуйста, делай что хочешь, – сухо сказал он и добавил: – Надеюсь, ты сейчас в состоянии принимать обдуманные решения. Я не уверен, что смогу каждый раз вытаскивать тебя из дерьма. Передай трубку Вове.
Я вернула телефон охраннику. Надо признаться, особой радости от победы у меня не было. Мне не понравился его сухой жесткий тон и главное легкость, с которой он согласился на мои требования. Сейчас было совсем не время с ним ссориться.
– Куда тебе надо? – спросил осторожно Вова, закончив разговор с Валентином.
– Попроси шофера остановиться. Я выйду здесь.
– Мы можем тебя довезти…
– Нет, спасибо, я сама доберусь.
Я дождалась, пока лимузин с Вовой вольется в поток машин, и, свернув на соседнюю улицу, прошла несколько кварталов. Я шла медленно и постоянно оглядывалась, проверяя, не вернулись ли они. Выйдя на тротуар, остановила такси и попросила отвезти меня в больницу.
Я смотрела в окно на снующих по узким улицам Гринвич Виллиджа людей, лица которых слились для меня в одно. Джонни! Конечно, это он ходит к Дэвиду, больше некому! Поэтому Валентин не хочет, чтобы я задерживалась в больнице и с ним встречалась! Он его почему-то с самого начала невзлюбил, и сейчас я наверняка именно его увижу у Дэвида в палате.
Я вдруг поняла, что соскучилась по этому чернокожему великану. Никто другой не давал мне такого ощущения защищенности, как он. Только, пожалуй, Ларри. Но мысли о муже были запретной темой, я не позволяла себе вспоминать о нем, потому что это приносило боль. Он не заслужил того, как я с ним поступила. Мой Ларри, мой добрый доверчивый Ларри не заслужил, чтобы…
Нет, не думать, не думать и не вспоминать!
ГЛАВА 51
Несмотря на вечер, в приемном покое больницы было все так же много народу, к дежурной в справочную стояла очередь. После недолгих споров со средних лет медсестрой, которая пыталась мне обьяснить, что часы посещения закончились и к больным больше не пускают, я дала ей пятьдесят долларов, и это решило все разногласия. Она даже предложила проводить меня наверх, но я помнила дорогу и в ее помощи не нуждалась. Подобревшая медсестра продолжала настаивать, мне пришлось грубо оборвать ее.
И вот я снова иду по длинному больничному коридору. Даже не иду, а скорее, бегу. Остается совсем немного до двери в палату к Дэвиду, я слегка замедляю шаг, представляя, как сейчас удивится Джонни, и, словно пораженная громом, замираю в двух шагах от…
Ларри. Он вышел из палаты и, увидев меня, тоже застыл. Я почему-то вспоминаю ответ Валентина на мой вопрос, от кого он меня прячет. Да, ты, как всегда, прав, меня действительно надо защищать от самой себя!
Неизвестно, сколько бы мы так простояли, если бы вдруг рядом с Ларри не появился Джонни.
– Кэтрин?! – удивленно вскрикнул он. – Наконец! Что с тобой произошло, куда ты исчезла? Из гостиницы ты выписалась, мне не звонишь. Где ты пропадала?!
Я хотела что-то сказать, но вместо слов получился короткий хрипящий выдох. Джонни подошел ко мне, взяв за руку и сочувственно заглядывая в глаза, спросил:
– Тебе плохо? Ты бледная… Позвать врача? Кэтрин, ты слышишь меня? Что с тобой?
– Не волнуйся, Джонни, с моей женой такое бывает, когда она придумывает очередную ложь! – тихо сказал Ларри.
– Эй, эй, братец, полегче! Дай человеку прийти в себя, – остановил его Джонни и, повернувшись ко мне, участливо предложил: – Может, тебе воды принести?
– Нет, спасибо, – собравшись с силами, ответила я. – Мне надо сесть… иначе упаду.
Джонни, поддерживая меня за локоть, помог сделать несколько шагов к двери в палату Дэвида. Ларри стоял и безучастно следил за нами, пропустив вперед, зашел и прикрыл
