найдешь, будешь счастлив всю жизнь. Не в ярких перьях, стройной фигурке и смазливом личике дело... а в... пусть это банально звучит, но красота преходяща, а душа... душа вечна.
Друг впал в задумчивость и через некоторое время очень серьезно, бледно улыбнувшись, сказал.
- Ты знаешь, мне как-то довелось это проверить на собственном опыте. В каком-то балагане... не помню даже в каком, забрели мы туда с друзьями после кабачка немного в веселом настроении... Так вот. Там, после довольно-таки посредственных жонглеров и клоунов, вышла девушка. Не красавица. Личико кругленькое, носик картошкой, росточек маленький, платьишко, как с чужого плеча... Мы заржали... Как тупые жеребцы заржали. Думали, еще один клоун вылез. А она молчала. Долго молчала. Пока всем ржать не надоело. Потом начала читать стихи... Негромко. Без пафоса и актерских ужимок. Но мне тут же показалось, что читает она только для меня и обо мне. Точнее, о нас с ней. Известные стихи превосходных поэтов, но так, будто их словами она только со мной вела диалог... Я ощутил всей душой, что именно я ее единственная, последняя и прощальная любовь, после которой разлука неизбежна и навсегда... после которой смерть есть покой забвения... Это было настолько щемяще прекрасно... Мне стало плевать на то, как она выглядит. Я в тот момент ее любил больше жизни и вместе с ней прощался с любовью... - Ромис сглотнул комок в горле, - навсегда! Представляешь?! Навсегда!.. Весь ужас этого слова предстал передо мной так ярко, что я не смог сдержать слез. В этот момент дурнушка-артистка казалась мне прекраснейшей и желаннейшей женщиной в мире. Да и сейчас я в это верю! Верю, несмотря ни на что! - яростно выкрикнул Ромис. - Она действительно прекрасна! Поверь мне! Душой! Не телом! Понимаешь?! Но тело - это такие мелочи, что я, наконец-то, понял нашего служителя Создателю, брата Горста, буквально умолявшего нас видеть за конкретным телом душу. Он утверждал, что вместилище может быть прекрасно, но содержать демона, или ужасно, но вмещать бриллиант. Мне, Дит, есть с чем сравнивать. Пойми! Отец - заслуженный человек и его не раз приглашали на балы к нашему барону. Там музицировали, пели и читали стихи дочери окрестных дворян и гостьи барона из других баронств и даже графств, но... Никогда! Ни-ког-да!.. Понимаешь?.. Я не встречал ничего подобного. Теперь мне кажется, что я подло обманываю каждую девушку, какую встречаю, но каждый раз ищу похожую на ту артистку и не могу остановиться. Тогда я легкомысленно решил, что в любой момент я ее найду... И ушел. А надо было схватить, умолять и держать... Теперь поздно!
Ромис оказался романтиком, но и весьма прагматичным парнем. Такое понимание рационального отношения к прекрасному полу заставило меня всерьез задуматься о своем отношении к этому самому 'прекрасному' - у меня было свое мнение - полу.
Пять дней до Лиманго для меня пролетели в обычной дорожной скуке, а для Ромиса в непрестанной борьбе за сердце Виолики. Уж не знаю, каких успехов он достиг, но длительная процедура целования ручки, начинающаяся с пальчиков, к концу поездки достигла уже лебяжьей шейки. У самых ворот города мы почти одновременно получили предложения: Ромису стать сержантом гвардии отца Виолики, а мне - телохранителем Мирасель.
Учитывая, что гвардия графа состояла сплошь из дворян, доказавших преданность и верность сюзерену - отменные качества воина подразумевались само собой - предложение стать сразу сержантом было оч-чень щедрым, и друг не устоял. Я понял это по его виноватому виду, когда он подскакал ко мне и рассказал обо всем.
- Понимаешь, Дит. Такое предложение бывает только раз в жизни. Это немыслимая удача, что нам встретилась эта прелестная девушка. Скажу честно. Я не рассчитывал, что в столице мне удастся поступить хоть куда-нибудь. Таких, как я, тьма-тьмущая. Всем хочется попасть в гвардию короля или хотя бы барона, а тут... - он тоскливо посмотрел на меня и через силу честно сказал. - Я понимаю, что поступаю по-свински, но место только одно... Хочешь, я откажусь и поеду вместе с тобой в столицу?
- Нет, Ромис. Не упускай свой шанс. Зачем ехать в столицу, когда ты уже нашел то, что искал? Я не в обиде. Честно. Даже рад за тебя.
- Правда? - искренне обрадовался Ромис. - Ты действительно не сердишься на меня?
- За что же мне на тебя сердится, если тебе наконец-то повезло? Ну, поступил бы ты в гвардию какого-нибудь графа в столице, а не здесь, что изменилось бы? И скорее всего рядовым, а не сержантом... Так что, не мучайся - все в порядке! Со мной тоже все будет хорошо.
Ромис благодарно улыбнулся мне и ускакал к карете своей дамы. А через пару минут после обмена взглядами: графиня - Мирасель - Зорвес - предложение поступило и мне.
- Сэр Дит. Насколько я понимаю, теперь ты должен быть свободен от обязательств, поскольку не можешь служить служащему? - подъехал ко мне Зорвес.
- Это так, - коротко резюмировал я.
- Значит, тебя ждет следующий найм, а в данный момент ты свободен?
- И это так, - не стал я блистать красноречием.
- Тогда позволь тебе предложить службу соответственно твоей компетенции... - он проговорил это так, будто сомневался, что я из-за своей тупости пойму.
Не желая разочаровывать будущего нанимателя, изобразил ворчанием что-то вроде: 'Угу-ага- пошел-нафиг!'
Дормез с сеньоритой Мирасель, братом Зорвесом и служанкой внутри вкатился на постоялый двор и остановился напротив входа. Я спешился и встал сбоку от дверцы экипажа в полной готовности отразить возможное нападение. Лейтенант гвардейцев, лихо спрыгнув с коня, подошел с другой стороны и, согнувшись в почтительном поклоне, открыл дверцу, предлагая свою верную руку госпоже. Сеньорита царственно сошла на грешную землю - ковры постелить никто не догадался - слегка опершись на предложенную длань и стала подниматься на крыльцо. Дверь резко с визгом петель распахнулась, и навстречу колобком выкатился, видимо, хозяин этих придорожных хором. Однако вместо лица прекрасной Мирасель перед самым его носом внезапно оказалась тупая и злобная харя дикаря. Реакция меня не подвела, и я успел загородить охраняемое тело от поползновений неизвестной в данный момент личности. Колобок с молниеносной быстротой - почти ирбис - вкатился обратно, успев при этом захлопнуть дверь и завизжать праздничным поросенком под ножом неопытного мясника.
Мысленно я себя похвалил - ежедневные тренировки по произвольному входу-выходу в холод, наконец-то стали сказываться, да и бой с разбойниками дал мне существенный пинок... то есть толчок в развитии. В настоящий момент я уже мог практически без предварительной настройки мгновенно входить в это состояние и также быстро возвращаться к обычному восприятию, да и время нахождения в холоде также увеличилось до трех минут, что со всей очевидностью показали тренировки. Насколько это важно для экономии внутренних ресурсов говорит хотя бы тот же бой с разбойниками. Тогда я не мог себе позволить вот также делить доступное время на интервалы и по истечении двух с половиной минут, то есть, исчерпав резервы, я мог оказаться в полуобморочном состоянии против сильных противников. Сумей они воспользоваться моей временной слабостью и одним барсиком стало бы меньше. Слава Создателю, времени разделаться с лжегвардейцами мне тогда хватило, хотя и впритык. Об этой опасности нас неустанно предупреждал наставник, раз за разом повторяя, что уметь делить время в холоде на интервалы, использовать любую секунду обычного состояния для восстановления ресурса и максимально точно определять момент, когда он необходим, едва ли не важнее самой способности.
Между тем, все, кто был во дворе и наблюдал этот короткий эпизод провинциальной жизни, застыли в столбняке, силясь понять, что же такое сей момент произошло. Зорвес почему-то приглушенным голосом спросил, неизвестно к кому обращаясь.
- Что?.. Что произошло?..
Мирасель, приоткрыв ротик, почти не дыша, смотрела на гостеприимно захлопнувшуюся перед
