Следующие два дня были выходными, и я посвятила их нашему участку. С утра я поехала на базар, где купила луковицы, семена и рассаду самых разных цветов и принялась высаживать все это в клумбы. Я ходила по участку в перчатках, с лейкой и граблями, и Ариша, увидев такой всплеск трудового энтузиазма, пришел в неописуемый восторг:
– Полетт! Как это здорово, что ты наконец осознала всю прелесть общественно полезного труда! Согласись: ведь так приятно делать что-то своими руками...
Я не стала разочаровывать деда, не призналась в том, что не очень-то люблю возиться с землей. Просто мне нравится, когда летом все цветет и благоухает.
Работая на клумбах, я от нечего делать рассуждала про себя. Пожалуй, это дело я закончила. Преступник наказан. Даже человек, который был свидетелем преступления и не заявил о нем, тоже наказан. То, что перстень пропал, конечно, неприятно, но это, извините, не в моей компетенции – искать пропажи. Пусть этим занимается милиция, они за это зарплату получают. А я теперь буду выращивать цветочки, выпалывать сорняки и поливать клумбы и кусты крыжовника.
Ближе к обеду позвонила Алина, пожаловалась на свое неважное самочувствие. Сказала, что все еще лежит в постели с пирамидкой на голове и пытается восстановить гармонию души и тела. Я посочувствовала ей и пообещала навестить в ближайшее время. Потом я принялась готовить нам с Аришей обед. Так в хлопотах незаметно прошел день.
Николай позвонил в понедельник вечером. По его голосу я сразу поняла, что что-то случилось.
– Полина, дело – дрянь...
– Они отказались искать перстень?
– Хуже.
Я опешила. Что может быть хуже?
– Николай, объясни толком, что случилось?
– Они обвинили в воровстве... меня.
Я еще раз опешила.
–
– Представь себе.
– И чем они это обосновали? Зачем ты украл у себя перстень? Ведь он, насколько я понимаю, не был застрахован?
– Да не был он застрахован, кто об этом вообще думал! А украл я его вовсе не у себя, а, как сказали мне менты, у прямого наследника Андрюши Лютикова! Это он, как сын погибшей, является...
– Стоп! Я поняла. А про замок что сказали? Следы взлома есть?
– Нет. Замок открыли родным ключом.
– Понятно.
– Полина, что тебе понятно?
– Что мне придется приехать к тебе.
Я положила трубку и пошла собираться.
...Николай открыл сразу, на меня пахнуло ароматом свежезаваренного зеленого чая с жасмином. Сбросив в прихожей туфли, я прошла на кухню. Там был накрыт стол: чайные чашки, коробка конфет и печенье в вазочке, даже баночка с клубничным джемом. Мы сели к столу. Николай принялся разливать чай, я машинально взяла конфету, начала разворачивать ее.
– Тебе обвинение предъявили? – спросила я.
– Да.
– Подписку взяли?
Николай усмехнулся:
– Разумеется. Когда они узнали цену перстня...
– А откуда они ее узнали?
– Из какого-то каталога. Следователь сразу обрадовался: ага, говорит, раз перстень таких бабок стоит, так вы его и украли у наследника Андрея Лютикова! Потому как перстень вовсе не ваш, и вы ввели нас в заблуждение. Ну, как? Нехило закручено? Я же говорил: не надо было ментов вызывать... Теперь я снова под следствием. А как они обрадовались, когда раскопали про мою первую судимость! Следователь едва лезгинку у себя на столе не танцевал!
– Не переживай. Нет худа без добра. Зато теперь мы знаем, что к тебе залезли не случайные квартирные воришки, а кто-то свой.
– В каком смысле свой?
– В таком. Ключ от твоего замка?
– Сказали, от моего.
– Значит, взять его мог только человек, вхожий в твой дом. – Я победно посмотрела на Николая.
Он некоторое время переваривал эту мысль.
– Свой, говоришь?
– Конечно! И заметь: взяли исключительно ведьмин перстень, хотя в шкатулке полно всякого другого добра. Значит, знали, что именно этот перстенек стоит намного дороже всех остальных, мелочиться не стали. Отсюда, как говорил Глеб Жиглов, вопрос: кто из твоих знакомых, бывавших в доме, знал о перстне?
Николай поставил чашку с чаем на блюдце. Он честно перебирал в уме всех своих знакомых и наконец выдал:
– Таких двое: во-первых, это Дармир Заворожный...
– Но он, как мы знаем, лежит в больнице с тяжелейшим сотрясением мозга и, значит, отпадает...
– ...и второй человек – это Эвелина Раневич.
– А вот это уже теплее! Я так понимаю, она здесь бывала часто?
– Полина, я никогда не любил ее...
– Сейчас не об этом. Итак, Эвелина Раневич в твоем доме бывала, о перстне знала. И еще нам известно, что они с Андрюшей были заняты его поиском. Очень заняты. Эта дама, похоже, мечтала не только жить в этом уютном гнездышке, но и владеть дорогим перстенечком... Николай, где у тебя лежат запасные ключи от квартиры?
– Здесь, в ящике стола, – Николай встал, подошел к буфету и выдвинул один из ящиков, – здесь было два запасных ключа. И еще один я повесил на кольцо, когда Ярослава умерла. Это был ее ключ, так что их должно быть всего три...
Он осекся. В руке он держал кольцо, на котором было только два ключа. Николай показал связку мне:
– Полина, нет, ты видишь, что делается? А где же третий ключ?
– У того, кто украл перстень.
– Это Эвелина, точно! Линуля, блин! Больше некому. Она тут шарилась... Ну, коза! Я вчера до вечера на работе был, потом мы с тобой в больницу к Андрюхе ездили, потом в кафе... Весь день квартира пустовала, делай что хочешь!
– Причем машины твоей во дворе не было, и это послужило ей знаком, что ты отсутствуешь.
– Нет, ну тварь, а?! Так, и как же мне с ней разобраться? Пойти и замочить?
– Не стоит. Тем более ты сейчас под следствием.
– А что же тогда, спустить? Не смогу. Может, ментам ее слить?
– А если найти перстень и предъявить следователю? Тогда у них отпадет причина вести это дело.
– Ты что, Полин, где же мы его найдем?
– Ну не садиться же тебе из-за того, чего ты не совершал!
– То-то и обидно: за то, что совершил, не посадили, а за то, чего не делал...
– В общем, дело ясное, будем искать перстень. – Я встала. – Спасибо за чай, мне пора.
– Как, Полина?! Подожди, побудь еще немного.
– Не могу: дела.
Я направилась в прихожую.
