растительноядные увеличились бы настолько, что соскребли с Земли весь зеленный корм и в массовом порядке поумирали бы от голода.
Признаки характерные для кошек «перекочевали» в эмбриональное развитие. У плода кошки на завершающих стадиях эмбриогенеза уже можно увидеть кошачьи черты. Тоже самое имеет место у растительноядных животных. Например, эмбрион лошади имеет лошадиные черты, как банально это не звучит. Что касается древней человеческой стадии развития, то она передвинулась на более ранний период эмбриогенеза и основательно подсократилась. Тем не менее, в эмбриональном периоде всех позвоночных от рыбы до обезьяны включительно можно разглядеть этот период. Так новорожденные позвоночные более человекообразны, чем их родители.
То, что детеныш обезьяны похож на человека, заметили давно. Это отметил и французский натуралист Сент-Илер в 1836 году. Например, новорожденный шимпанзе имеет большую голову, скелет характерный для человека. Его челюсти вполне сопоставимы с челюстями человека. Его розоватая кожа почти не имеет волос, за исключением шапки волос на голове. Однако по мере роста шимпанзе постепенно теряет человеческие признаки, и все более походит на взрослую обезьяну. Так объем его головного мозга по отношению к растущему туловищу сокращается. Его челюсти резко «выезжают» вперед. Начинают быстро расти клыки, которые достигают величины леопардовых. Тоже самое наблюдается у всех человекообразных обезьян. Они в процессе взросления стремительно теряют человеческие черты и приобретают обезьяньи, иначе говоря, звереют на глазах. Вероятно, этот процесс, происходящий с растущей особью обезьяны, в сжатой и ускоренной форме повторяет исторические изменение обезьяньего вида (о чем и говорил Э. Геккель), который происходит от человеческого вида. Однако не только человекообразные обезьяны сохраняют в своем эмбриональном и младенческом состоянии человеческие черты, тоже самое происходит у самых разных позвоночных. Новорожденные медведи, собаки, кошки, зайцы и крысы имеют большую голову и сравнительно маленькие челюсти, что делает их похожими на приматов. Их тело в большей степени походит на тело человека. Многие млекопитающие рождают на свет голых розовых малюток, которые, однако, вскоре покрываются шерстью. Так поросенок в эмбриональном состоянии имеет закладки пяти пальцев, которые позже сокращаются до четырех (два из них превращенных в копыта, а еще два остаются недоразвитыми). Человеческие черты в эмбриональном периоде имеют не только млекопитающие. Например, мордочка новорожденного крокодильчика гораздо более короткая, нежели у взрослой особи, глаза по отношению к черепу занимают гораздо больший объем.
Детеныши всех позвоночных неизменно вызывают у людей теплые чувства. Каждый человек хочет погладить и приласкать малышей. А все потому, что он подсознательно улавливает сходство детенышей животных со своим собственным обликом. Об этом еще писал Конрад Лоренц. Персонажи мультфильмов идут на поводу у чувств зрителей, желающих видеть на экране образы с инфантильной детской внешностью.
Аналогичен процессу трансформации мультипликационных героев процесс одомашнивания животных. Так, приручая лошадей, коров, свиней, собак, кошек, кроликов, домашнюю птицу, человек вольно или невольно стремился остановить их индивидуальное развитие на стадии детства. Действительно, домашние животные больше похожи на детенышей (они ласковы, общительны, зависят от человека), чем дикие звери. Даже морфологически они имеют признаки, характерные для малышей. Можно сказать, что, приручая животных, человек вычленяет и обналичивает в их развитии человеческие черты. Например, вид волка, по всей видимости, длительное время подвергался одомашниванию. В результате этого появилась собака, которая, хотя и скрещивается с волком, но по ряду признаков сильно от него отличается, в первую очередь, своими детскими (инфантильными) чертами, которые превращают ее в четвероного друга и помощника человека.
Весьма любопытно и другое явление. В самом человеческом обществе, по утверждению ученых, все больше распространяется дето-подобный идеал. Взрослые люди желают быть «вечно молодыми». Это выражается не только в стремлении помоложе выглядеть, но и в «моде» на детское поведение. Инфантилизм все шире распространяется среди людей, как норма. Можно предположить, что это происходит потому, что стадия ребенка соответствует исторической стадии наших богоподобных предков. Нынешний человек стремительно теряет изначальные черты, приданные ему Богом, и постепенно дрейфует в сторону животного существования. В качестве реакции на этот процесс у современников появляется стремление походить телом и душой на красивых и умных предков, что выражается в обожествлении детства…
Однако и звери уважают детство. Преклонение взрослых животных перед детенышами жестко закрепилось в качестве родительского инстинкта. Самки с остервенением защищают свое потомство. Без этого вид вряд ли смог существовать. Однако, от того, что звери обожают детей, они не перестают быть зверьми…
Вероятно, древние млекопитающие прошли долгий исторический путь, гораздо более долгий, чем мы с вами, а также современные млекопитающие. И они сильно изменились за это время. Так плацентарные звери превратились в сумчатых. Эмбрион последних рождается недоразвитым. Например, у кенгуру 12- дневный эмбрион, выходит из полового отверстия явно «недоношенным». Он, цепляясь за шерсть, ползет в верх по животу матери, по дорожке, которую она вылизывает для него своим языком. Затем он находит сосок и намертво присасывается к нему. Защитой детенышу на несколько недель служит материнская сумка — складка кожи на животе (от чего сумчатых животных и прозвали сумчатыми). Сегодня уже многие ученые считают, что сумчатые произошли от плацентарных. Сокращение сроков пребывания в организме матери и появление сумки позволило упростить способ выращивания детенышей.
Другой пример. Зверообразные рептилии появились за полсотни миллионов лет до динозавров. По данным палеонтологов многие из них имели млечные железы, шерстяной покров и являлись теплокровными, сродни современным млекопитающим. Жили эти удивительные животные, даже внешне похожие на современных крыс, лисиц и волков очень давно, когда «настоящими» зверьми даже и не пахло — в пермский период, 285–245 млн лет назад. (По существующим представлениям, «настоящие» звери появились в начале кайнозоя, около
65 млн лет назад.) Очень может быть, что предками зверообразных являлись древние антропоморфные существа, ископаемые остатки которых не сохранились. (Вообще, человеческие кости очень плохо сохраняются в ископаемом состоянии. Это наиболее хрупкий материал, среди остовов разнообразных живых существ.)
Организация тела рептилий, как древних, так и современных значительно отличается от млекопитающих. Более всего бросается в глаза — это отсутствие постоянной температуры тела, отсутствие млечных желез и волос на коже и отсутствие умения рожать живых детенышей. Практически все рептилии яйцекладущие. Они не вынашивают детенышей в своем организме, процесс появления на свет потомства у них сильно упрощен. Так, самки крокодилов зарывают яйца в кучи с гниющей органикой, благодаря чему выделяется тепло, необходимое для выращивания эмбрионов. Птицы в отличие от многих рептилий проявляют больше заботы о своем потомстве. Они предпочитают сами высиживать свои яйца. И даже у эмбриона птицы, находящегося внутри яйца, можно отыскать человеческую стадию. Передняя лапа птицы имеет закладки пальцев. В зависимости от вида, эти пальцы «уходят» в крыло. Однако ископаемый археоптерикс имел на сгибе крыла три мощных свободных пальца с острыми когтями, которыми цеплялся за ветки или хватал свои жертвы.
Чем ниже опускалось существо по лестнице инволюции, тем дальше оно уходило от своего первоначального облика, тем сильнее оно утрачивало былой антропоморфный образ. Так, земноводные имеют пальцы на обеих конечностях, но в абсолютном большинстве случаев они не знают, что с ними делать. Кистеперая рыба, якобы предок всех сухопутных позвоночных, вероятно, не вышла из моря, а вошла в него. Ее знаменитые конечности остались у нее с того времени, когда ее предки бегали по суше. Эти конечности, имеющие плечо, локоть и предплечье, бедро, колено и голень являются рудиментами, а не предадаптациями, как утверждают дарвинисты. И в самом деле, как объяснить с позиций эволюционизма то,
