фотоаппарат спас кому-то из нас жизнь.
Поэт понял, что больше ничего ему не скажут, и сам переменил тему:
– Здесь так красиво цветут ромашки… на краю леса. Я хотел их сфотографировать для моей жены. Вот и забрел сюда. Вам помочь вылезти?
– Нет, – сказала Лидочка, – я еще немного здесь побуду.
– А разве вода не холодная?
– Вода хорошая, теплая, хоть и прохладная, – светски ответила Лидочка.
– Значит, вы без меня дальше справитесь?
– Постараемся, – сказала Лидочка. – Спасибо за помощь.
– Спасибо за помощь, – повторила Ольга. – Вы не обижайтесь, что мы пока ничего не рассказываем. Мы сейчас совершаем… как это сказать?
– Мы совершаем противоправные действия, – ответило из траншеи желтое чудовище, в котором по голосу можно было угадать Лидочку. – И нам не хотелось вас впутывать.
– Хорошо, – согласился поэт. – Тогда, может быть, вы мне подскажете, кому сдать фотографию, на которой молодой человек кидает в Лидию Кирилловну кусок бетона?
– Давайте мне, – сказала Ольга. – Спасибо. Жалко, что мелко получилось.
Вересков с неохотой ушел. Ему так хотелось помочь женщинам. Но в нем не нуждались. А настоящий мужчина всегда уходит, если чувствует, что в нем не нуждаются.
– Вряд ли эта фотография тебе поможет, мама, – сказала Катька, заглядывая матери через плечо. – На этом снимке Фархад строит плотину.
– Кто?
– Это узбекский такой герой, ты мне в детстве книжку читала. Он плотины возводил, а Ширин его любила за это. Забыла?
– Прекращаем дискуссию, – сказала Лидочка. – Я замерзаю.
– Да что вы! – удивилась Катька. – Жарко, как в печке.
– А я в тени, – ответила Лидочка. Ей не хотелось и дальше нащупывать добычу босыми ногами. Так можно остаться без пальцев. Найденный на дне траншеи сук Лидочке пригодился.
Лидочка продолжала охоту за сокровищами.
Теперь ей было все равно – красива ли она, или при виде нее дети зажмурятся от ужаса.
Лидочка медленно вела суком по дну, затем делала маленький шаг и завершала поиски ступней. Дело двигалось медленно. Лидочка приближалась к дальней стенке траншеи, затем, дойдя до нее, поворачивала и шла обратно.
Ольга и Катя стояли на краю траншеи и давали советы.
Солнце светило им в спины.
С каждым шагом раствор, наполнявший траншею, становился все гуще. Лидочке уже казалось, что даже двигаться в жиже тяжко, словно угодила в трясину.
Лидочка упрямо направилась пересекать траншею, на этот раз чуть правее.
И тут нога наткнулась на что-то твердое. Она замерла, лишь пальцы двигались под водой, ощупывая ящичек.
– Что-то есть? – спросила Катька. Она умирала от нетерпения.
– Не знаю, боюсь сглазить.
Лидочка зажмурилась и присела. Жижа, как вода Мертвого моря, норовила вытолкнуть ее наверх.
Плоский ящичек, хоть и увяз в глине, легко поддался.
Лидочка подняла его и выпрямилась. Но она не сразу смогла открыть глаза, потому что ресницы ее слиплись от глины.
Чтобы протереть глаза, надо было выпустить ящичек – что же делать? И тут сверху прогремел голос Ольги:
– Давай сюда, я подержу.
Лидочка потянула руки с ящиком вверх, в направлении голоса.
– Это видео, – сообщила Ольга. – Сейчас возьму.
И тут Лидочка почувствовала значительное движение воздуха, словно рядом пронесся грузовик. Тут же ее отбросило в сторону, мимо пронеслось некое тяжелое тело и с оглушительным плеском, под двуголосый женский вопль рухнуло в воду. Лидочка выпустила из рук видео и чуть не захлебнулась.
К счастью, она сразу пришла в себя и, протерев кулаками глаза, увидела нечто ужасное.
В траншее, совсем рядом, медленно поворачивалось желтое чудовище, похожее на мумми-тролля. Одного взгляда на кричащую, мечущуюся по краю траншеи Катьку было достаточно, чтобы понять: ребенок остался сиротой.
– Ольга! – воззвала Лидочка. – Немедленно приди в себя! Я в этой траншее бултыхаюсь уже полчаса и еще жива. Ты и минуты не просидела, а уже переживаешь.
Ольга тяжело дышала, не слушая Лидочку.
– Протри глаза, – приказала Лидочка. – Представь, что ты моешь голову. Главное, чтобы мыло в глаза не попало.
– Мама будет жить? – спросила Катька. К ней возвращался детский цинизм.
– Не валяй дурака, – оборвала ее Лидочка. – Твоей маме ничего не угрожает. Мы принимаем грязевые ванны. Она еще не привыкла, а я уже освоилась.
– Не смейся над матерью, – включилась в беседу Ольга, которая немного протерла глаза и разлепила веки.
– Давай я тебя подсажу, – сказала Лидочка. – Вылезай.
– Не надо, – великодушно заявила Ольга. – Раз уж я вляпалась, то буду с тобой вместе искать.
Угодив в воду и потеряв пристойный облик, Ольга преобразилась. В ней проснулся командир и даже вождь. Она не давала Лидочке пасть духом и проявить слабость. Она двигалась зигзагами через траншею, словно броненосец, бесстрашно бороздя ногами дно, тем более что она была обута и не боялась железок и гвоздей.
Лидочка же топталась на месте, отыскивая оброненный аппарат. Казалось, куда деться ящику, должен опуститься к ногам Лидочки, но лишь минут через пять Лидочка нащупала его в метре от точки, где он ушел в желтую воду.
Никогда Лидочка не подозревала, что может испытывать такое всепоглощающее счастье, как в момент этой находки.
– Катя! – вскричала она, вздымая видик к солнцу. – Я его нашла, только, умоляю, не падай в траншею.
– Вас понял! – ответила Катя. – Приступаю к исполнению.
Она присела на корточки и приняла добычу.
– До чего вы его довели, Лидия Кирилловна, – сказала она с упреком. – Сколько же раз можно кидать в воду ценную электронику?
– А что еще мы ищем? – спросила Ольга. – Больше вроде искать нечего?
– Мама, ты заблуждаешься, – сказала Катька. – А вдруг мы найдем пистолет? Ведь ты больше всего боялась, как бы Витька его не отыскал, правда?
– Неужели ты думаешь, что он лежит в луже? – спросила Лидочка. – Это было бы наивно со стороны преступника.
– Не более наивно, чем разбрасывать по ямам ценную японскую видеоаппаратуру, – заметила Катька.
Что-то твердое лежало как раз под пяткой и мешало Лидочке стоять.
– Погодите, – сказала Лидочка.
Она нырнула и нащупала плоский металлический предмет. Выпрямившись и отфыркиваясь, Лидочка почистила его, бок блеснул.
– Пистолет! – закричала Катька, напугав гулявших вдали с собакой дачников.
– Нет, – сказала ее мать. – Быть того не может. – Наверное, она только себя считала способной находить в грязи пистолеты.
– Может, может, – подтвердила Лидочка, – держи.
