Проснулся я совершенно одуревший от долгого сна. Прошел в прекрасно оборудованную ванную, умылся. Вернувшись к кровати, увидел вчерашних монашек и поднос с едой. Положительно, мне начинало здесь нравиться.
После завтрака за мной зашел уже знакомый мне мрачный монах, именно он командовал моим расстрелом.
— Доброго утра, брат Ирвин.
— Доброго утра — извини, не знаю твоего имени…
— Брат Пьер. Поторопись, брат Фредерик ждет тебя…
Отказываться от приглашения я не стал, благо чувствовал себя не так уж и плохо. Одевшись, быстро прошел за монахом.
Выходя из лифта, вновь увидел охранников, их лица были мне не знакомы — судя по всему, это была другая смена. Нас даже не остановили, из чего я заключил, что этот мрачный монах является одним из ближайших помощников Фредерика.
Сам Фредерик был в своем кабинете. Увидев меня, улыбнулся.
— Садись, Ирвин… Ты уже познакомился с Пьером?
— Да, брат Фредерик.
Фредерик улыбнулся.
— Вот что, Ирвин: пока мы здесь, наверху, забудь это глупое слово. Я для тебя просто Фредерик.
— Согласен. — Я поудобнее устроился в кресле. — Итак?
— Думаю, для начала надо ввести тебя в курс дела — почему мы здесь, чем именно занимаемся, чего хотим. После этого мы подумаем о том, чем займешься ты. Ты не против?
— Ну разумеется…
— Тогда слушай. Итак, все довольно просто…
Нельзя сказать, что рассказ Фредерика меня слишком уж поразил, я ждал чего-то подобного. Дела обстояли примерно следующим образом. Здесь, на Скагерраке, в распоряжении Фредерика находилось около двухсот монахов и порядка сотни монахинь — тех, кто остался после смерти брата Карона, прежнего главы ордена. Фредерик не уточнил, что стало с Кароном, я тоже не стал выяснять подробностей.
Итак, два года назад, заполучив в свои руки орден, Фредерик начал осуществлять уже давно задуманную им реформу.
Прежде всего ему не нравилась пассивность ордена, его невмешательство в общественную жизнь. По мнению Фредерика, это было большой ошибкой. Имея солидные финансовые ресурсы — упоминание о них меня особенно заинтересовало, — орден мог бы активно влиять на политику планет. Но для этого требовалось изменить психологию монахов, приучить их к мысли о том, что служение богу заключается именно в активном влиянии на людей. Переубедить тех, кто вырос на баснях о святом Патрике, было почти невозможно, любая попытка насильственного изменения философии привела бы к заседанию Совета Старших Братьев и отстранению Фредерика с поста главы ордена. Пришлось действовать более тонко, путем интриг и разного рода хитростей, в результате уже через год несколько наиболее ненавистных Фредерику братьев были вынуждены покинуть Скагеррак. На их место Фредерик привел других, более подконтрольных ему монахов. Получив большинство в Совете, снова выкинул наименее лояльных, заменив их на этот раз своими людьми со стороны. В итоге за два года в Совете не осталось ни одного неподконтрольного ему человека, все эти люди полностью разделяли взгляды Фредерика. А взгляды эти были более чем либеральны…
Для начала Фредерик пригласил три десятка головорезов-наемников, объяснив это Младшим Братьям необходимостью усиления безопасности — у всех еще была на слуху печальная судьба былых собратьев по ордену, Белых Монахов. Потом началась активная пропаганда, требовалось полностью трансформировать психологию монахов. Прежде всего Фредерик под страхом смерти запретил всякое членовредительство — ему нужны были воины, а не калеки. В качестве временной поблажки оставили жесткие кровати и возможность носить по праздникам деревянную обувь. Впрочем, отступничество не наказывалось и даже поощрялось. Ежедневные проповеди на темы необходимости вмешательства в общественную жизнь мало- помалу начали давать свои плоды, и к моему приходу Фредерик почти убедил монахов в том, что такое вмешательство есть исключительно богоугодное дело. Теперь предстоял новый этап: приучить монахов к мысли о возможности причинить насильственную смерть другому человеку, это должно проходить вкупе с обучением монахов методам ведения боевых действий, благо в инструкторах недостатка не было. По словам Фредерика, наемники уже подучили нескольких Старших Братьев, результат получился отличным. Особенно преуспел некий брат Дональд, Фредерик обещал меня сегодня же с ним познакомить. С некоторыми из Старших Братьев я уже познакомился — там, в пыточной комнате. При упоминании об этом Фредерик развел руками и предложил не серчать на братьев, ведь они всего лишь выполняли его приказ.
Одним словом, в перспективе орден Духотворцев должен был стать мощной структурой, способной оказывать влияние на правительства других планет. Но в отличие от тех же Белых Монахов влияние должно быть анонимным — никто не должен был знать, кто именно стоит за теми или иными требованиями. Невыполнение требований будет вести к терактам. Именно скрытность представлялась Фредерику главным оружием в борьбе со спецслужбами, именно отсутствие этой скрытности было главной ошибкой Белых Монахов.
Я спросил Фредерика, почему он решил перевоспитать этих монахов, а не набрать новых. Фредерик объяснил, что эти люди являются представителями своих приходов, после обучения в Храме они займут там важные посты. Таким образом, разветвленная сеть ордена будет сохранена. В противном случае пришлось бы начинать все заново. Со временем этих людей сменят другие, еще более лояльные, их подготовку Фредерик намеревался начать в ближайшем будущем.
Говоря откровенно, к концу этого повествования даже я был впечатлен величием обрисованных Фредериком перспектив. У меня появлялась прекрасная возможность сделать головокружительную карьеру, превратившись из скромного взломщика в одного из руководителей мощнейшей террористической организации — назвать все это как-то по-другому у меня не поворачивался язык. Увы, я с детства не люблю убивать людей, меня не раз упрекали за этот недопустимый для цивилизованного человека недостаток.
Я спросил о том, что здесь делают, монахини и не вводят ли они своим присутствием монахов в искушение. Засмеявшись, брат Фредерик ответил, что они живут в своей части Храма и братья встречаются с ними только во время воскресных молитв или в лазарете, он тоже находился под их опекой. Впрочем, с ухмылкой подчеркнул брат Фредерик, в последнее время с монахинями проведена большая работа, с некоторыми из них я вскоре познакомлюсь. Подробности он уточнять не стал.
Вскоре зашла речь о моей новой работе, я насторожился — говоря откровенно, я мало что мог, помимо взлома. А учить монахов вскрывать двери мне показалось несколько бестактным.
Но все закончилось великолепно. Стоило мне упомянуть о том, что я являюсь специалистом по части безопасности и отвечал в свое время за охрану ракетных баз — к слову сказать, это была чистейшей воды ложь, — как всегда молчаливый и мрачный Пьер едва не взвился, ему как раз не хватало толкового напарника. Выяснилось, что именно Пьер отвечал за вопросы безопасности, в том числе и за охрану Храма. Фредерик не возражал, сказав, что для меня это хорошая возможность познакомиться с Храмом и привыкнуть к местной жизни, а через какое-то время для меня найдут более ответственную должность. Я, подумав для приличия, согласился.
Ближе к полудню брат Фредерик извинился и сказал, что ему надо побеседовать с группой наиболее перспективных Младших Братьев. Мы встали, Пьер схватил меня за руку и потащил показывать свое хозяйство, чему я был несказанно рад. В самом деле, еще вчера я понятия не имел о том, как ко всему этому подобраться, а теперь удача сама плыла мне в руки. Было похоже, что я и в самом деле ухватил за хвост пресловутую синюю птицу.
Пульт управления системой обороны Храма находился в одной из самых высоких его точек. Туда мы поднялись на том же самом лифте — оказалось, что он мог подниматься гораздо выше этажа Старших Братьев. Выбор места для пульта управления мне понравился, все говорило о том, что брат Пьер ничего не смыслит в этом деле. В самом деле, какой идиот догадался расположить пульт управления на самом верху, в непосредственной близости от зенитной установки? Любой противник в первую очередь взорвет эту чертову установку, а с нею и весь центр управления. Поразмыслив, я объяснил Пьеру его ошибку, благо мне это
