ничем не грозило. Пьер был удивлен и раздосадован, но я в его глазах только выиграл — после этого он уже без всякой утайки объяснил мне схему расположения электронных снайперов, показал карту минных полей. Стоит ли говорить о том, что я внимал Пьеру с огромным интересом? Прошло не более получаса, а в моей голове уже сложился вариант безопасного прохода до интересующего меня плато. Как я и ожидал, в схеме расстановки снайперов Пьер допустил несколько ошибок, но как раз об этом я ему говорить не стал. Зачем расстраивать бедного монаха?
Одним словом, в компании Пьера я весьма приятно провел время, и к двум часам дня мы отправились на молитву. На этот раз я занял место в первом ряду, вместе с другими Старшими Братьями, и был приятно удивлен, заметив растерянный взгляд брата Юлиана. Увы, брат, все в этом мире меняется…
Очередную проповедь брат Фредерик начал традиционно, обведя притихший зал тяжелым взглядом.
— Триста лет назад на одной из планет нынешней Федерации жил диктатор Канн. Это был свирепый тиран, державший население планеты в постоянном страхе. Никто не мог противиться его воле, миллионы людей лишились жизни в результате его сумасбродств. Он объявлял войны другим планетам, он затевал гигантские, никому не нужные стройки. Он обложил людей непомерным налогом и лишь смеялся, когда ему говорили о непосильности бремени. Всех непокорных ждала смерть, любые попытки сопротивления немедленно пресекались. Диктатор Канн правил три десятка лет, он довел свою планету до нищеты и умер от разрыва сердца во время любовных утех с молодой невольницей…
Фредерик замолчал, его взгляд скользил по лицам монахов.
— Я жду вопросов, — тихо сказал он. — Или вас ничего не удивило в этой истории?
Старшие монахи молчали, я уже знал, что это было традицией. Подразумевалось, что они знают ответы на все вопросы, но молчат, передавая право ответа своим младшим коллегам.
— Итак? — Голос Фредерика стал тверже. — Я жду.
— Почему не вмешалась церковь?! — спросил один из молодых монахов. После утренней беседы с Фредериком я был почти уверен, что этот вопрос был заранее подготовлен.
— Хороший вопрос. Церковь предпочла не ссориться с диктатором, надеясь добиться результата с помощью молитв и уговоров. Кончилось это тем, что диктатор изъял для нужд государства все церковные ценности, а самых строптивых монахов уничтожил.
— Почему его допустили к власти? Как это произошло?
Вопрос задал лысоватый монах, сидевший как раз позади меня.
— Как это произошло? — Фредерик улыбнулся. — А как у нас выбирают правителей? Как получается, что к власти приходят подонки и негодяи? Демократия, братья мои, что я еще могу сказать. Никто не задумывается о том, что людям никогда не дают сделать правильный выбор. Их обманывают, им не дают достоверной информации, в результате люди послушно голосуют за того, кого им предложат. Вот и выходит, что продажные политики — это обратная сторона демократии.
Фредерик замолчал, тут же за моей спиной раздался голос того же монаха. Я уже не сомневался, что и эти вопросы заранее отрепетированы.
— Но почему не нашлось никого, кто мог бы его остановить? Тогда, когда он еще не стал диктатором?
— А что значит «остановить»? — спросил Фредерик. — Как остановить того, кто не желает останавливаться?
Я уже знал ответ и теперь с интересом ждал, как Фредерик подведет к нему аудиторию.
— Арестовать его! — сказал монах. — Посадить в тюрьму!
— А за что? И даже если вам удастся его арестовать, он все равно окажется на свободе. Такие люди не сидят, неужели вам это не ясно?
— Его надо было остановить! — не унимался монах. — Любой ценой!
— Брат Эндрю говорит об убийстве? — В тишине зала голос Фредерика прозвучал особенно зловеще. — А как же древнейшая заповедь «не убий»?
— Одна смерть! Всего одна — и миллионы спасенных. Неужели Господь не оценил бы этого?
— Думаю, он простил бы такой грех. Беда в том, что на этой планете не нашлось никого, кто посмел бы это сделать.
И поэтому я хочу сказать вам, братья: слушайте голос Господа в сердце своем, ибо нет того ужасного, что Господь не смог бы превратить во благо. Ну а грех… — Фредерик снова обвел взглядом зал. — Мы принадлежим не себе, но Господу, и все, что мы делаем, происходит согласно его воле. И во имя Господа мы должны иметь мужество взять на себя ответственность в трудные минуты, ибо это — наш долг…
Фредерик снова замолчал, я подумал, что проповедь закончена, но ошибся.
— Я расскажу вам еще одну историю, — сказал Фредерик. — Это случилось на Земле — очень давно, почти две тысячи лет назад. В то время на просторах африканского континента появилась мощная держава, ее главой был некто Роджер Маури. Когда-то он был простым адвокатом, но благодаря дару умелого интригана и полному отсутствию каких бы то ни было сдерживающих принципов смог пробиться к власти. В его честолюбивые планы входило создание монархии и подчинение себе других континентов, целые народы должны были исчезнуть с лица земли. Но случилось непредвиденное, одна из многочисленных любовниц Роджера раскаялась и ушла в монахини. На исповеди она рассказала отцу Кристоферу о планах честолюбивого правителя. Отец Кристофер был очень богобоязненным человеком и не мог уничтожить Роджера сам. Но он понимал, что угрозы негодяя реальны, что тот ни перед чем не остановится ради их воплощения. Стоит дать ему шанс, и ничто уже не удержит набирающего силу тирана.
Тяжелый взгляд Фредерика скользнул по залу, притихшие монахи внимательно слушали главу ордена.
— И тогда отец Кристофер совершил поступок. Он продал все, что имел, он даже взял церковные сбережения, собранные прихожанами на строительство нового храма. Затем поехал в одну далекую северную страну и нанял там профессионального убийцу, ибо не мог сделать задуманного сам. Убийца сполна отработал полученные деньги, через полгода Роджер Маури был убит выстрелом в голову во время собственной коронации…
В зале снова повисла тишина.
— А что стало с отцом Кристофером? — спросил кто-то из монахов.
— Его осудили за кражу церковных денег и лишили сана, он пять лет провел в тюрьме, потом заболел и умер. Но вера его была сильна, и никогда он не пожалел о содеянном. Перед смертью он рассказал обо всем, что с ним произошло, и единственным, что он утаил, было имя убившего диктатора наемника. А храм все равно был построен и назван именем отца Кристофера.
Фредерик замолчал, молчал и зал. Вряд ли монахам когда- либо приходилось выслушивать подобные истории.
— Помолимся же, братья мои, и сохраним в своих сердцах светлый образ отца Кристофера! — Фредерик воздел руки, зазвучала музыка, зал наполнился уже знакомыми мне ритмичными звуками.
…Зал Молитв я покинул вместе со Старшими Братьями, спиной чувствуя взгляд несчастного Юлиана. Его можно было понять — рассчитывал на повышение, а его место занял я!
Остаток дня прошел вполне спокойно, я продолжал знакомиться с Храмом, без проблем путешествуя по подземным лабиринтам. Меня уже узнавали и приветствовали — скажу честно, мне это нравилось. Может, мне и в самом деле сделать церковную карьеру? Уверен, я смог бы рассказывать байки не хуже брата Фредерика. Я даже знал тему первой истории — о том, как некий взломщик спас мир, украв что-то очень важное. Что именно, я еще придумать не успел.
Ближе к вечеру меня ждал еще один сюрприз: мне выделили роскошную комнату на верхнем этаже, в паре сотен метров от апартаментов Фредерика. Я был уверен, что Солнечный Крест где-то рядом, и с трудом сдерживал восторг. Еще немного — и бесценные сокровища древних монахов будут в моих руках!
Сразу скажу, это был не последний сюрприз. Прежде всего ужинали мы не в общей столовой, а в отдельной трапезной на этаже Старших Братьев. Роскошные яства мало напоминали обычный монашеский рацион, я подумал о том, что при такой жизни быстро растолстею — если не сумею вовремя отсюда убраться. Насколько я понял, сытный ужин компенсировал Старшим Братьям скудость общих для всех братьев дневных трапез. Но самым приятным блюдом оказались обслуживающие нас два десятка монашек. Впрочем, назвать их монашками не поворачивался язык, весьма откровенные наряды и раскованное
