В песенке до последнего куплета описываются по очереди разные предметы, находящиеся в «леске за моим домом».
Все хором подхватывают припев, затем весело чокаются.
— Поскольку у нас настоящее государство, мы создали настоящее правительство. Орландо — министр внутренних дел, армии и охоты. Фетнат — министр здравоохранения и строительства хижин. Ким — министр связи, информации и науки. А я, Эсмеральда, президент республики и министр кухни, шитья и финансов. А ты, малышка, кем будешь?
Кассандра размышляет.
— Твои предсказания нас не интересуют, — предупреждает Ким.
— Э-э… ну, я могу привнести…
— …пока не знаю, — уклончиво говорит она.
— Здесь каждый должен знать свои обязанности, — настаивает Эсмеральда.
— Может быть, я буду министром иностранных дел?
— Кем?
— У вас есть соседи: албанцы, цыгане, еще кто-то. Я могла бы помочь вам лучше с ними контактировать.
— Отлично! Она произносит слово раз в полчаса, строит из себя немую и при этом хочет стать нашим официальным представителем.
— Может быть, оттого, что она говорит мало, ее слушают внимательно, если ты понимаешь, что я хочу сказать.
Эсмеральда с недоуменным видом пожимает плечами и поворачивается к девушке:
— Хорошо, ты сдала экзамен на диплом бомжа. Ты можешь выносить зловоние и грязь, ты можешь драться. Теперь надо обучиться остальному. Ругаться и плеваться, например.
— Если хочешь общаться с албанцами — это очень важно. Оскорбления — основа речи каждого хорошего бомжа.
— Мне кажется, я умею ругаться, — бормочет Кассандра.
— Давай.
— Э-э… урод?
Все смеются.
— Найди что-нибудь получше!
— Тупица?
— Что-нибудь посильнее!
— Имбецил?
— Более злое!
— П…к!
Эсмеральда сплевывает.
— Ни в какие ворота не лезет. Нет, ты, конечно, хорошо ругаешься, но так, как это делают буржуи. А надо ругаться чрезмерно, надо убивать словами, — объясняет Барон. — Слова должны быть грязными, они должны обжигать тебе рот, их нужно выплевывать в лицо обидчику, нужно испытывать желание избавиться от них. Как от жевательного табака. Ну-ка скажи для примера «дерьмо».
— Э-э… дерьмо?
Все начинают хохотать. Затем заставляют Кассандру работать над произношением слова «дерьмо», пока не добиваются желаемого эффекта. Точно так же они отшлифовывают слово «п…к». Фетнат говорит о том, что необходимо четко представлять себе значение произносимого слова.
— «Гнилой»… ты видишь гниль. «Шлюха» — ты видишь вульгарную женщину, размалеванную и полуодетую. Когда ты хорошо представляешь себе слово-бомбу, когда оно уже у тебя во рту, ты катапультируешь его в человека-цель, словно плевок. Давай-ка придумай что-нибудь действительно отвратительное и внешне, и внутренне.
Кассандра размышляет, машинально почесываясь.
— Налет внутри биде?
— Вот, уже лучше. Это хотя бы что-то означает. Давай еще сильнее!
Кассандре ничего не приходит в голову.
— Ничего не можешь придумать? Ладно, важно не только оружие, важен и момент, когда ты его применяешь. Нужно, чтобы оскорбления стали естественным способом выражения мыслей, — добавляет Эсмеральда. — Например, Царевна, ты хочешь узнать, сколько времени. Что ты говоришь?
— Э-э… Который час?
Дружный вздох разочарования срывается с губ обитателей Искупления.
— Ты должна сказать: «Который час, мать вашу!» Или: «Который час, черт подери!» Или уж, если хочешь показаться вежливой: «Можешь сказать, сколько времени, п…к?»
Кассандра сосредоточенно кивает, словно прилежный ученик, запоминающий урок.
— При этом, если человек тебе незнаком, сударем его ты называть не будешь. Нужно, чтобы на ум тебе сразу пришло что-то типа «кретин».
— Какой-то тип недостаточно быстро едет перед тобой в машине, что ты говоришь? — спрашивает Фетнат.
— «Эй, кретин, езжай давай»?
— Неплохо.
— Кто-то к тебе пристает?
— «Ты мне осточертел!»
— «Ты мне осточертел, блин, дерьмо, п…к!» будет лучше. Так богаче. Не бойся давать ряд
