нечистоты. Не бейтесь на их стороне, Сато-сан.
Глеб вышел.
Братья Абэ услыхали тарахтение его отъезжающего «жигуленка». Сато и Такэру также вышли из подъезда и направили свои стопы к припаркованному неподалеку «форду», за рулем которого, точно статуя Будды, восседал полусонный русский толстяк. Узрев своих клиентов на заднем сиденье, толстяк встряхнулся, завел мотор и неторопливо поехал к посольству. Едва ли этот представитель московской обслуги знал по- английски, тем более — по-японски, однако братья Абэ повели разговор почти шепотом.
— Значит, ты оборотень, — с горечью произнес Такэру. — Ты «клык Змея».
Сато печально усмехнулся:
— Вижу, господин в лиловых одеждах неплохо тебя просветил.
Такэру выдержал взгляд старшего брата.
— Он мой друг, Сато-сан. И я его не предам.
— Разве я требую этого, глупышка?
— Тогда почему ты оборотень? Почему ты с ними?
— Оборотень, малыш, не значит мерзавец. Это лишь определенные свойства организма. Подобные способности тоже от Бога, а уж использовать из можно по-разному. А почему я с ними?.. Вот тут действительно моя вина, за которую предстоит еще расплачиваться. Если господин в лиловых одеждах одержит вдруг победу, что ж… Надеюсь, убив меня, он не станет мстить тебе.
— Сэнсей не станет тебя убивать, — запальчиво возразил Такэру. — Он не убивает хороших людей.
— Увы, брат… Среди монстров, которые меня окружают, хорошему человеку не место.
— Переходи на нашу сторону, Сато!
— Поздно, малыш. Мистер Грин прав: я увяз по уши.
Такэру сжал руку брата.
— Сато-сан, помнишь, когда я был маленьким, ты читал мне книгу «Бусидо: путь самурая»?
Сато напрягся, бледнея, однако нашел в себе силы улыбнуться.
— Не странно ли, Такэру, что ты напомнил мне об этом сейчас?
Тем временем «форд», ведомый толстяком, похожим на Будду, мягко затормозил у посольства Японии.
Воскресеньице получилось, мягко сказать, насыщенным. Даже навестить графиню сил не оставалось. По этому поводу Глеб ощущал уколы совести.
— Ну как она там? — выпытывал Глеб у Даши, набирая номер Ильи.
Даша с улыбкой покосилась на шкаф.
— Цветники разбивает, стрижет английский газон… Сельская идиллия.
— Не обижается, что я не зашел?
— Она вся в хлопотах. Расслабься.
— Хорошо. Может, завтра время выкрою…
— Эй, на палубе! — прорезался в трубке голос Ильи. — Ты кому звонишь: мне или покойной тете Песе?
— Тебе, тебе, — проворчал Глеб. — У тети Песи занято.
— Если мне, так и разговаривай со мной. Не отвлекайся.
Глеб вздохнул:
— Виноват. Спешу отчитаться в проделанной работе.
Выслушав его рассказ о встрече с братьями Абэ, Илья в досаде проговорил:
— Тут, понимаешь, сидишь напрягаешься… идеи рожаешь — аж мозги трещат. Потом звонишь ты и все на фиг портишь.
Глеб хмыкнул:
— Дело обычное, старик. Оперативные данные часто не соответствуют прогнозам аналитиков. Так какие у тебя идеи?
— По моим прикидкам, американский сенатор тянет на роль Змея.
— Едва ли, — задумчиво возразил Глеб. — Сомневаюсь, что Змей лично занимается вербовкой.
— А я о чем? — буркнул Илья. — Ты все карты мне спутал. Значит, старший брат Такэру может в кондора превращаться?
— Наряду с прочим.
Даша слушала их разговор, прижав ухо к трубке. Илья недоверчиво уточнил:
— Он что же, и летать умеет?
— Несомненно.
— Старик, а ты умеешь в кого-нибудь превращаться?
Глеб рассмеялся.
Даша крикнула в трубку:
— Спроси меня — я тебе отвечу!
— Отвечай, — потребовал Илья.
— Мне самому интересно, — поддержал его Глеб. Даша ответила без запинки:
— Превратиться он может в кого захочет. Только он не захочет, потому что для него эти превращения хуже горькой редьки. Он просто этим делом брезгует.
Илья хмыкнул:
— Старик, она права?
— Черт меня дери, — пробормотал Глеб. — Уберите от меня эту бабу.
Даша показала ему язык.
— Илюшка! — крикнула она в трубку. — Я же его мысли читаю!
— Как тебе это удается, Лосева-Грин?
— Представь, никакой телепатии! Ведь я только что описала мои собственные мысли и ощущения. А Глеб… он жутко несамостоятельный: он воспринимает все точь-в-точь как я.
Глеб рассмеялся:
— Уйди немедленно!
— Дуська, ты меня слышишь?! — кричал из трубки Илья.
— Слышу, сынку, слышу! — отозвалась Даша. Рассмеялись все трое.
— А сам-то он летать умеет? — продолжал допытываться Илья.
Даша пренебрежительно скривила губы.
— Что за вопрос? Если мы вчетвером порхали вокруг люстры, как мотыльки, неужели он не сможет то же самое сделать в одиночку?
— Да, старик, — поддакнул ей Глеб, — для аналитика вопрос неудачный.
Илья вздохнул:
— Ладно, с кем не бывает. Слышь, Дусь! Можно я завтра у тебя поработаю? У меня тут кое-какие мыслишки завелись…
— О чем речь! — с готовностью согласилась Даша. — У тебя же есть ключи, так что…
— Ни в коем случае! — категорически заявил Глеб. — Дашкина квартира пока под запретом. Работай здесь, у нас. Только я сам за тобой заеду.
— У тебя найдется место? — засмущался Илья. Глеб и Даша переглянулись.
— Поищем, — пообещал Глеб.
— В шкаф тебя посадим, — обнадежила Даша.
— В шкаф так в шкаф, — легко согласился Илья. — Во сколько заедешь?
Договорились на десять утра, на том и распростились. Даша многозначительно произнесла:
— Завтра, между прочим, понедельник.
— У меня уроков нет, — сказал Глеб. — Выходной перенесли с субботы на…
— Я не об этом, — прервала его Даша.
— Знаю. Ты имела в виду, что завтра — две недели, как мы познакомились.
— Все-таки вспомнил, — улыбнулась Даша. Глеб развел руками:
— Если ты о чем подумала… я жутко несамостоятельный.
