– Э-э, полегче! – предостерег Луганский. – Центр все-таки.
Куроедов лишь поддал газу.
– А ты говоришь: бульон! – хохотнул он. – Мне теперь охрана только так, для престижа.
– Полегче, говорю! – занервничал майор.
Одарив его насмешливым взглядом, Куроедов сбросил скорость.
– О'кей, Юрик, сохраним твою драгоценную жизнь. Только вот что: на девушку мою не зарься, могу сильно обидеться. Понял, Юрий Васильевич?
Луганский хмуро на него покосился, разгладил усики и промолчал.
Даша приклонила голову на плечо Глеба, который вел «жигуленок» к дому. Стемнело, и на улицах вспыхивали огни реклам. Поерзав у мужа на плече, Даша зевнула.
– Чаепитие вроде прошло продуктивно. Стороны умиротворились, и бузотер держался в рамках. Надеюсь, на неделю его хватит.
Глеб улыбнулся.
– Вряд ли стоит рассчитывать на неделю.
– Почему?
– Такой уж у Саши характер. С ним все время надо держать ухо востро.
Даша опять зевнула.
– Какой ты циник.
Глеб скривил губы.
– Я романтик. Глубоко законспирированный.
Даша подняла голову с его плеча.
– Это я сказала.
Глеб вдруг подрулил к тротуару и заглушил мотор.
– Даш, я мерзавец. Я столь редкостная сволочь, что, сказать откровенно, никогда бы о себе такого не подумал.
Даша взяла его за уши и развернула к себе.
– Ты о Мак-Грегоре?
Глеб с болью смотрел ей в глаза.
– Дашка, что я натворил?
– Любовь моя, ты дурак. Кто мог такое предвидеть? То, что ФСБ вешает на тебя убийство…
– Отпусти уши, дура.
Но Даша держала его крепко.
– Ты не мог этого предвидеть.
– Мог, обязан был! Ведь я чувствовал, что он лезет в неприятности… Дашка, он был забавный и трогательный. Только и умел, что двигать взглядом предметы и высекать огонь из пальцев, но жутко собой гордился. А ты говоришь, на меня убийство вешают. Даш, на мне оно и висит. Ричард обратился ко мне за помощью, а я… я, мерзавец, ответил: некогда мне, роман пишу.
По Дашкиной щеке поползла слезинка.
– Смотри сюда, морда, – указала она на свою переносицу. – Мы ведь найдем убийцу, правда? И щедро с ним поквитаемся.
Глеб кивнул.
– Как пить дать. Только Ричарда уже не вернуть, и это теперь на мне. – Он включил зажигание и продолжил путь к дому.
«Жигуленок» бесшумно катил по вечернему городу.
– И на мне, – сказала Даша. – Не жадничай.
Они доехали до дома, вошли в подъезд и поднялись в лифте на свой этаж. Ручка их двери удерживала свернутый лист бумаги. Глеб взял его, и они с Дашей молча прочли: «Ждали – не дождались. Пошли вы на хрен. Посуду вымыли. Света». И чуть пониже: «Девицы больше не пристают, Илюха загрустил. Стас». И еще ниже: «Ну их обоих в большую попу. Только работать мешали. Завтра опять приду. Илья».
Глеб с Дашей обменялись улыбками. Открывая ключом дверь, Даша спросила:
– С чего начнем?
Глеб переступил вслед за ней порог квартиры.
– Попробуем разыскать этих Ньюгартов.
Даша включила в прихожей свет.
– И где их искать?
