Графиня приподнялась. Силы ее быстро прибывали.
– Ну-ну, девонька, ну-ну… Эка невидаль: старуха в обморок упала… Глеб Михайлович, вы не могли бы помочь мне подняться?
– Пардон, Наталья Дмитриевна, я как-то замешкался. – Глеб подал ей руку, и Даше показалось, что он сам вот-вот свалится.
– Восемнадцати секунд хватит? – спросила она с тревогой.
– Пятнадцатью обойдусь, – пообещал Глеб.
– О чем вы шепчетесь? – улыбнулась графиня. – Консилиум у моего тела собирать пока рано. Конечно, эта волчица-оборотень могла бы меня потрепать, но вы, по счастью, ее спугнули. Судя по всему, интересное у них там общество.
Глеб задумчиво потер переносицу.
– Скажите-ка, у этой женщины-оборотня запястья рук не были забинтованы?
Графиня нахмурилась, припоминая.
– Да, кажется… одна рука была замотана чем-то красным. А что, Глеб Михайлович, вы разве ее…
– Вопросы потом, Наталья Дмитриевна, – прервал ее Глеб. – Собирайте вещички, закрывайте дом и поехали.
Графиня посмотрела на него в недоумении.
– Куда?
– Сегодня поживете на квартире у Даши, причем под охраной. А завтра к вечеру я поселю вас в одном безопасном местечке.
– Глеб Михайлович, по-моему, вы зря хлопочете. Вряд ли они рискнут вернуться и повторить свое назойливое приглашение…
– Простите, графиня, – проговорил с поклоном Глеб, – если вы не подчинитесь, мне придется вас похитить.
Графиня рассмеялась.
– О, я подчиняюсь! Хоть меня давно уже не похищали и стоило бы освежить память! Дашенька, вы поможете мне собраться?
Сборы оказались недолгими. Через полчаса графиня вручила Глебу небольшой чемоданчик и заперла дом. Взгляд ее был печальным. Глеб обнял ее за хрупкие плечи и посмотрел в глаза.
– Скоро я изведу эту нечисть, Наталья Дмитриевна. Вы сможете вернуться, если захотите. Обещаю.
– Дай-то Бог! – вздохнула графиня, сходя с крылечка. – Я не стесню вас, Дашенька?
– Ничуть, – улыбнулась Даша. – Тем более что теперь я живу у мужа.
– Как? Вы разве… – Графиня остановилась у калитки, переводя растерянный взгляд с Даши на Глеба. Но, очевидно, что-то заметив в их лицах, она заулыбалась и погрозила ила пальцем. – Поздравляю. Не знаю даже, кому из вас повезло больше.
– Мне! – объявили одновременно Глеб и Даша и, взяв графиню под руки, усадили в машину.
Притормозив у ближайшего таксофона, Глеб вышел и позвонил Стасу. Рыжий был малость навеселе, но приехать к Даше согласился и обещал прихватить Такэру. Узнав, что сегодняшняя вахта рассчитана примерно на сутки, Стас вовсе не огорчился, а вроде бы даже обрадовался. И Глеб повесил трубку, слегка недоумевая.
Когда они вновь покатили в сторону Москвы, Глеб обратился к сидящей рядом графине:
– Наталья Дмитриевна, пожалуйста… как все произошло?
“Жигуленок” мчался сквозь сумерки, густеющие на глазах. Графиня усмехнулась.
– Произошло все весьма забавно. С утра заявились Ира и Ян. Помните, я рассказывала о молодых сотрудниках, которые…
– Мы все помним, – заверил Глеб.
– Ну вот. Они стали меня уговаривать, чтобы я отправилась с ними и продемонстрировала наконец свои способности. Разумеется, я отказалась категорически. Однако они не желали слушать никаких резонов. Тогда мне пришлось проявить характер. Ну, вы представляете… Глеб Михайлович, Дашенька, ведь я была в образе старой мегеры, притом утомили они меня чрезвычайно. Словом, я столкнула взглядом их с крыльца и обрушила им на головы сугроб. Тот, что у забора, надо признать, достаточно грязный. Мне даже совестно сделалось. Не смейтесь, Дашенька: я вела себя скверно… Ну вот. Они, пардон, слиняли, притом с угрозами, но обещали вернуться. Тогда я зашла к соседке и позвонила вам, друзья мои. Признаться, я немножко струхнула.. Ну вот. Они вернулись с весьма неприятной дамой и с одним шотландским бароном…
– С Мак-Грегором? – удивился Глеб.
– Вы его знаете? – удивилась графиня. – Лет эдак тридцать назад, когда я выглядела еще вполне прилично, он пытался даже за мной волочиться. И агитировал при этом вступить в какое-то могущественное тайное братство. Он и сегодня, хоть и не признал меня в облике уродливой старухи, начал буквально с того же.
– Каналья! – не сдержался Глеб.
– Нет-нет, Глеб Михайлович, – заступилась графиня, – он вел себя скромно: высекал огонь щелчком пальцев, двигал взглядом предметы… Подобные экзерсисы я еще гимназисткой проделывала. А барону так хотелось произвести впечатление. Он пытался даже урезонить эту… с позволения сказать, даму (я б ее и в