представлял. Жрецы древних ариев, естественно, не оставили никакого описания мира, в котором жили. И рунические заповеди Лист тоже вывел из возможного значения знаков, ни из какой древности они к нам не пришли.
Свое современное общество он считал больным и требующим «ремонта», провести такой ремонт должны были новые люди, то есть люди с новым сознанием, не страшащиеся смерти. Лист писал: «Те, кто умирает „соломенной смертью“ (то есть мирной смертью в собственной постели), уходят в Трудхейм, чтобы стать слугами Тора. После всего, что уже было сказано по этому поводу, не требуется дальнейших объяснений. Освобождение ожидает их в следующих воплощениях, они снова вернутся в этот мир, и придет время, когда они осознают свою миссию — то призвание, которое станет смыслом их существования, — и тогда приступят к выполнению возложенного на них. Таким образом, в течение бесчисленных перерождений все люди станут эйнхериями, и будет достигнуто особое состояние, желанное и предопределенное богом, — состояние общей свободы, равенства и братства. Это именно то состояние, к которому страстно стремятся социологи, то состояние, которое социалисты стремятся осуществить ложными методами, ибо они не могут понять эзотерическую идею, скрытую в этой триаде: свобода, равенство, братство; идею, которая должна созреть, чтобы этот желанный день мог быть снят, как спелый фрукт с Древа Мира». Только люди с бесстрашным мышлением и равнодушные к смерти способны построить прекрасный новый мир, который не способны построить социалисты и коммунисты!
Руны и тут должны были помочь.
Но с этим было сложнее.
Человек очень неохотно меняет стиль жизни, тем более — жизни комфортной и сытой, будь он хоть десять раз арием. Возрождение могло наступить только после масштабного кризиса, то есть после утраты комфорта, вопреки желанию пребывать в безопасности и уюте. Лист пытался вернуть древние идеалы. Единомышленники Листа понимали, они жаждали точно того же. Возрождения. Поэтому рунистика стала в их среде не гипотетическим прочтением древности, а своего рода руководством к действию. Скажем, сам Лист в этом преуспел мало. Трактовки рун в его толковании могли быть верны, а могли быть и не верны — спросить-то не у кого!
Впрочем, читающая публика увидела в книгах Листа чудесно знакомое слово —
Во время наступления русских на Кенигсберг (Калининград) многочисленные жрецы, одетые в черные одежды, собравшись в круг, выпевали руны и совершали ритуальное жертвоприношение, чтобы остановить подходящие к крепости советские войска.
Всего этого будущего, конечно, не знал Гвидо фон Лист. Не знал он, что его труды послужат основой для рождения государства Гитлера.
Философ умер в 1919 году, пережив тяготы Первой мировой войны и не пережив кошмара поражения Германии. О том, в каком виде ей предназначено возродиться, он не предполагал. Однако некоторые прогнозы для будущего он составил. По этим расчетам получалось, что дыхание смерти коснется Европы в 1914 году, возрождение арийской крови случится к 1923 году, а в 1932 году к власти придет «сильнейший из всех». Лист не ошибся: 1914 год принес дыхание смерти, началась мировая бойня; в 1923 году национал- социалисты заставили говорить о себе; а в 1933-м (с ошибкой на год) началась двенадцатилетняя эпоха Третьего рейха, и к власти пришел Адольф Гитлер.
Все точно по Листу.
Но ничего этого философ не увидел.
В начале XX века для пропаганды своих идей он создал общество
Общество занималось в основном культурной политикой и просвещением, устраивало вечера и концерты, а в мае 1912 года, почти перед самой войной, на его основе родился Германский Орден, с ложами в 10 крупных городах. Орден имел тайный совет —
Сам Орден был построен по тем же принципам, что и прочие тайные общества: с особыми ритуалами, засекреченным членством, тайными знаками, посвящением, инициациями на каждом новом этапе, то есть ровно так же, как любая масонская ложа или рыцарские ордена Средневековья. Единственное, что братьев Германского Ордена отличало, — иная вера, неоязычество, неовотанизм.
Как во всяком ордене, тут была жесткая иерархия, строгое подчинение, что братьям нравилось, а также пышные и красивые церемонии. Огромную нагрузку в этих церемониях нес святой Грааль — к «Парсифалю» и Эшенбаху Лист был неравнодушен.
Сохранилось описание приема нового члена в орденское братство — в самом деле, красивая церемония: «Пока неофиты ждали в примыкающих комнатах, братья собирались в церемониальном зале ложи. Мастер занимал свое место на переднем плане под балдахином, по обе стороны от которого стояли два рыцаря в белых сутанах и шлемах, увенчанных рогами, руки их опирались на шпаги. Перед ними располагались казначей и секретарь в белых масонских поясах, глашатай занимал свое место в центре зала. В конце зала у чаши Грааля находился певец в белой мантии, перед ним Мастер Церемоний в голубой мантии, а вокруг них полукругом стояли братья ложи, на таком же расстоянии, как столы казначея и секретаря. За Граалем находилась музыкальная комната, в которой фисгармония и пиано сопровождались маленьким хором „лесных эльфов“. Церемония начиналась мягкими звуками фисгармонии, братья исполняли Хор пилигримов из Тангейзера Вагнера. Ритуал начинался в сумерки, когда братья совершали жест, символизирующий свастику, — Мастер отвечал им. Затем Мастер Церемоний вводил в зал неофитов, одетых в мантии странников, с завязанными глазами. Здесь Мастер рассказывал им об Ордене. Певец зажигал священное пламя в Чаше, с послушников снимали мантии и повязки. Мастер приближался к неофиту и совершал магические действия копьем Вотана, рыцари скрещивали над ними свои мечи. Звучали вопросы и ответы, сопровождаемые музыкой Лоэнгрина, затем послушники приносили клятву верности. Посвященных окружали с криками „лесные эльфы“ и, как новых братьев, вели их к Чаше Грааля, где горело священное пламя певца. В этом ритуале члены ложи должны были олицетворять собой основных персонажей германской мифологии, потому весь церемониал производил сильнейшее впечатление на кандидатов».
Такое описание дано в книге Гудрика-Кларка «Оккультные корни Третьего рейха». Не одна немецкая душа дрогнула, наверно, при таком соединении музыки, зрелища и тайны. Для пущей красочности Лист нашел для Ордена и превосходную эмблему — все ту же столь любезную его сердцу свастику, соединенную с крестом. Впрочем, крест тут имелся вовсе не христианский, а тот, на котором, согласно мифологии Ордена, погиб арманический Крист, связанный с культом Солнца, а вовсе не иудейский Христос.
