продлить действие препарата до пяти-шести недель. И тогда мы позволили им продолжать работу.
Министр замолчал и искательно взглянул на Йенсена, но, не найдя в его лице ничего для себя утешительного, вздохнул и продолжал:
– В начале лета изобретатель прислал письмо, в котором уведомлял нас о готовности D5Х. Его вызвали на заседание комитета, чтобы выяснить детали. По словам ученого, ему и ассистентке удалось решить все проблемы. Продолжительность действия препарата довели до шести недель. Более того, теперь препарат начинал сказываться не ранее чем через две-три недели после приема. И самое главное – удалось разрешить проблему его распространения. Ученые предложили растворить препарат в клее, который впоследствии будет использован для почтовых марок. Продолжать?
– Да.
– Стоимость производства препарата чрезвычайно низкая. Создатели могут предоставить такое его количество, которого хватит на несколько миллионов почтовых марок, причем стоить это будет немногим дороже, чем обычный клей. Остаток можно хранить в герметической посуде неограниченное время и использовать в случае надобности, особенно в минуту кризиса в стране.
Изобретателю велели подготовить необходимое количество препарата для нанесения на почтовые марки и держать состав наготове. 1 августа он сообщил, что задание выполнено, за что получил благодарность. Такова роль института в этом деле.
– Но вы так и не ответили, что такое «Стальной прыжок»,—напомнил Йенсен.
– Сейчас узнаете,—поспешно ответил министр.—Комитет, занимающийся предвыборной кампанией и операцией «Стальной прыжок», испытывал значительное давление со стороны некоторых руководителей коалиционных партий. На прошлых выборах в голосовании участвовало менее половины избирателей. И хотя эти цифры не были опубликованы, их невозможно было скрыть. Тщательный анализ общественного мнения показал, что подавляющее большинство избирателей, отказывающихся голосовать, составляют низкооплачиваемые категории рабочих и служащих. Партия, к которой я ранее принадлежал и которая была сильнейшей в коалиции, представляла собой основу системы «всеобщего взаимопонимания». Это социалистическая…
– Не смейте произносить это слово! —раздался голос врача.
– …точнее, социал-демократическая партия имела влияние именно в низкооплачиваемых слоях населения. В результате падения числа избирателей кое-кто начал сомневаться, не занимает ли наша партия —вернее, наша бывшая партия – слишком много постов в коалиционном правительстве несоразмерно с ее влиянием.
– Следовательно, вы действовали в собственных интересах,—заметил Йенсен.
– Ни в коем случае! Я, как и остальные члены комитета, думал только о благе народа. Мы знали, что народ останется верным коалиции и поддерживает политику всеобщего взаимопонимания и благосостояния.
– Несмотря на то, что более половины избирателей отказывались голосовать?
– Но это вовсе не означает, что они не поддерживали правительство.
– А что же это означает, по-вашему?
– Просто большая часть народа не считала необходимым проявлять свою преданность правительству. Исключительно плодотворные результаты, достигнутые коалицией, и высокий жизненный уровень обеспечивали им уверенность в завтрашнем дне.
– Разве эта уверенность не была одной из основ системы «всеобщего взаимопонимания»?
– Черт побери, неужели им трудно дойти до избирательных участков раз в три года! – Министр на мгновение потерял самообладание.
– Это вас раздражало?
– Конечно! Но еще больше нас раздражало то обстоятельство, что безответственные левые элементы подрывали общественный порядок. Эта ничтожная кучка смутьянов непрерывно организовывала марши протеста. Они выступали против всего – начиная от выдачи одноразовых пакетов (которая, кстати, проводится только у нас в стране) до нашей внешней политики. Мы гордимся, что страна вот уже больше ста лет придерживается политики нейтралитета.
Теперь он говорил с жаром и даже был вынужден остановиться, чтобы перевести дыхание.
– Подавляющее большинство населения не принимало всерьез их болтовни об угрозе империализма и их обращений к совести человечества. Между прочим, я и сам выступал с подобными речами во время предвыборной кампании. Подумать только, они призывали к революции, которую мы осуществили одним росчерком пера много лет назад! Но народ все-таки не выступал против социалистов. Более того, они находили новых сторонников, особенно среди молодежи, верящей наивным лозунгам тупоумных иностранцев. Им даже удалось проникнуть в одну из самых важных сфер нашего общества.
– Какую же?
– Нет, нет, не в полицию. В здравоохранение. Многие медики были заражены ядом социализма еще со студенческой скамьи, что очень беспокоило преданных режиму врачей. Узнав, что подрывная работа ведется беспрепятственно, мы решили принять соответствующие контрмеры.
– Какие именно?
– Мы решили осуществить операцию «Стальной прыжок». Под этим названием имелось в виду мероприятие, призванное раз и навсегда сплотить и активизировать народ. Доказать, сколь безосновательной была критика нашего государства всеобщего взаимопонимания и благосостояния. Мы намеревались вести кампанию решительно, не стесняясь в средствах.
– И одним из этих средств был D5Х?
– Да,—чуть слышно выдохнул министр. Но уже в следующее мгновение голос его поднялся до крика: —Иначе какого черта я сидел бы здесь, выбалтывая вам государственные тайны?
Но Йенсена нелегко было сбить с толку.
– Продолжайте,—сказал он.
– Мы прибегли к этой мере по рекомендации врачей, входящих в состав комитета.—Министр, казалось, осознал свое положение и опять стал говорить негромко.—Они испробовали препарат и гарантировали его безопасность – при условии, что он не попадет в руки безответственных людей. И тогда комитет принял решение о применении препарата D5Х.
– Каким образом его распространяли?
– Использовали в клее на марках во время предвыборной кампании. Разве вы этого до сих пор не поняли?
Йенсен промолчал.
– Мы решили в первую очередь испытать препарат на людях тех профессий, лояльность которых не вызывает сомнений.
– Кого вы имели в виду?
– Профессиональных военных, полицию, преданных правительству врачей, таможенных служащих, молодежные организации и чиновников министерств. А для того чтобы лучше наблюдать, как будет действовать препарат, в этот период решили вести ожесточенную пропаганду против врагов общества.
– Что еще вы сделали?
– Генеральный врач потребовал ареста всех врачей и студентов-медиков, которые были зарегистрированы в архивах службы безопасности, как враги общества и социально опасные элементы. Он считал, что их надо изолировать на время кампании.
– Почему?
– Из опасения, что кто-нибудь из них может узнать о составе клея и тогда будет грандиозный скандал. Если бы тайна применения препарата D5Х стала достоянием общественности, под угрозу была бы поставлена вторая стадия кампании.
– В чем она заключалась?
– Вторая стадия состояла в том, чтобы распространить препарат в виде налоговых купонов с клейким слоем среди всех низкооплачиваемых слоев населения, причем рассчитали, что препарат должен начать действовать за неделю до выборов. Именно на этот период наметили резкое усиление предвыборной пропаганды по радио, телевидению и в печати. Для планирования этой решающей стадии предвыборной кампании предполагали воспользоваться опытом, полученным при применении препарата для первой группы
