кратковременный прилив сил, который затем сменится усталостью, головной болью, тошнотой и потерей аппетита.
Она беспокоилась о Кейт и Джеффе. Дважды в день она говорила с ними по телефону, мучаясь оттого, что дети были в мрачном настроении. Она очень скучала без них, и они тоже. Но где ей теперь взять силы, чтобы дать необходимую им материнскую заботу? И наверное, если бы Джоанна не взяла их на свое попечение, миссис Уилсон не справилась бы с ними одна.
Надин пыталась связаться с Карлом – он так и не перезвонил Джоанне, – но безуспешно, от чего пришла в настоящую ярость. Дети у них общие, и она считала себя вправе рассчитывать на его поддержку.
Тетя Салли звонила раз в несколько дней. Надин старалась не расстраивать ее и отца, поэтому упорно утверждала, что идет на поправку. Повесив трубку, она боролась с тошнотой, неизменно одолевавшей ее при усилии казаться веселой.
Однажды утром позвонила Ферн:
– Привет, Нэдди. Я звоню узнать, как ты.
– Ужасно. Очень скучно. Хочется поскорее выздороветь и убраться отсюда к чертовой матери.
– Уверена, скоро так и будет. Мы устроили все так, что, когда ты вернешься, тебе не придется ждать своих сцен. Все остальное мы отснимем. Люд передает тебе привет, и Меган, и Рик.
Надин напряглась и повела разговор воодушевленно. Она оценила то, что съемочная группа в ней нуждается. Возможно, Люд станет теперь мягче и терпимее к ней. Однако стоило ей повесить трубку, как настроение тут же упало.
Когда доктор Мак пришел осмотреть ее, Надин спросила напрямик:
– Я хочу знать, что со мной происходит. Почему я то чувствую себя лучше, то снова еле волочу ноги?
Он удовлетворил ее любопытство.
– Что? Пересадка почки?!
Надин была поражена. Она и представить себе не могла, что ее дела обстоят так плохо. Как и все редко болеющие люди, она понятия не имела о том, насколько серьезными могут быть заболевания.
От страха сердце у нее ушло в пятки. Она с трудом воображала себя на операционном столе. Но, с другой стороны, без операции жизнь станет для нее нескончаемой мукой, которую невозможно выдержать…
– Вы хотите сказать, что когда кого-нибудь убьют или кто-то внезапно умрет… – шепотом вымолвила она. – И вы получите разрешение семьи на то, чтобы забрать у него почку…
– Все гораздо сложнее, чем вы предполагаете, – ответил доктор и рассказал ей о таких вещах, как совместимость крови и тканей, о возможном отторжении организмом чужого органа.
– Значит, ситуация безвыходная?
– Вовсе нет. Вам повезло больше, чем кому бы то ни было еще в вашем положении. У вас есть сестра- близнец.
– Вы имеете в виду, что Джоанна… что можно пересадить мне ее почку?
– Да.
– Но почему вы до сих пор не поговорили с ней? Я пролежала здесь уже много недель.
– Нужно было подождать, пока хотя бы одна ваша почка восстановится. Трансплантация – крайняя мера.
– Но мне нужно как можно скорее вернуться к работе! Из-за моей болезни остановились съемки фильма, меня ждут люди. Эта проволочка стоит больших денег.
– Успокойтесь. Вам вредно волноваться.
– Господи! Вы минуту назад заявили, что я не могу работать, не могу прожить без этой чертовой машины и двух дней, а теперь говорите, что мне вредно волноваться! Да я ведь полутруп, разве не так? Скажите, если бы не гемодиализ, я бы умерла, да?
Доктор не ответил и стал просматривать последний анализ крови Надин, который принесла сестра.
– По крайней мере поговорите с Джоанной о трансплантации. Или я это сделаю сама. Жаль только, я плохо в этом разбираюсь.
– Довольно разговоров, прошу вас.
– Вы сказали ей, а она отказалась!
– Нет, это не так. – Его голос смягчился. – Надин, давайте отложим этот разговор на завтра.
Надин хотела возразить, но он уже вышел. Сестра сделала ей укол.
Джоанна сидела в кресле напротив доктора Хэллорана, пытаясь осмыслить его слова. Хэллоран, нервно вертевший в руках карандаш, старался таким образом справиться с раздражением против коллеги Мака, чтобы иметь возможность разговаривать с пациенткой спокойно. Хотя он был сторонником демистификации медицины и считал, что пациент должен понимать, насколько это возможно, какова суть его заболевания и в чем состоят методы лечения, неумение доктора Мака держать язык за зубами выводило его из себя. В то же время он понимал, что миссис Леннокс была настойчива в желании узнать правду о состоянии здоровья сестры.
– Миссис Леннокс…
– Называйте меня просто по имени, пожалуйста, – попросила Джоанна, испытывая неловкость от такого официального обращения.
