счастью, в последнее время она исправно посещала Жоржетту Клингер, так что волосы были в порядке.
Гвен критически осмотрела свой нос. Ну, плох он или хорош – Ники все равно некуда деваться. Чудовищу не обязательно превращаться в принца, поскольку оно – источник идей.
Сидя в такси, Гвен решила, что не дрогнет, если Ники разыграет трогательную сцену. Ведь она поняла, что ее просто использовали. Да, сначала Гвен обвиняла во всем Люка, но после стольких месяцев полного молчания сообразила, что он и Ники стоят друг друга.
И вот Гвен стояла на лестнице перед дверью Ники. С каким воодушевлением она взбежала бы по ступеням еще совсем недавно! Но теперь все отболело, и в душе были только холод и пустота.
И все же при виде Ники решение Гвен подверглось серьезному испытанию. На кукольном личике не отразились недавние неприятности.
Ники была в коротком белом платье с низкой талией, смотрелась эффектно и шикарно. «Прямо-таки сама чистота и невинность!» – ехидно подумала Гвен. Молочно-розовая кожа, темно-рыжие волосы, васильковые глазки – букет осенних цветов в алебастровой вазе, да и только.
Квартирку, искусно освещенную несколькими канделябрами, украшали опавшие листья. Мягко играла музыка Вивальди – любимого композитора Гвен. Ники предусмотрительно сняла телефонную трубку и положила на столик.
Гвен мысленно поставила малютке пять с плюсом за подготовку сцены. Если бы творческие таланты Ники соответствовали ее умению плести интриги, ей не понадобилась бы помощь Гвен.
Безоблачная; невинная улыбка мигом угасла, едва Гвен молча опустилась в кресло.
Ники поспешила налить вино.
– Ты, конечно, вправе на меня злиться! Я бы на твоем месте чувствовала то же. Но когда ты услышишь, как все случилось…
– Я уже слышала всю твою чертову историю! – резко оборвала Гвен. – У нас состоялась весьма откровенная беседа с Дианой Синклер.
Она верно рассчитала – девчонка побледнела от страха.
– Когда? – прошептала она.
– Кажется, в мае, когда я прочла в «Варьете» миленькую статейку про тебя, Люка Мерримэна и «Эбботт и Синклер»!
– Прости меня! Представляю, что тебе пришлось выслушать от Дианы, – с милой гримаской сказала Ники. – Вечно она все портит! Гвенни, я ведь хотела сегодня помириться с тобой! Да, я действительно заранее узнала про тебя все, подстроила наше знакомство и воспользовалась ситуацией. Но и подумать не могла, что так тебя полюблю! Когда это произошло, все изменилось. Я поняла, как это чудесно – быть с женщиной, особенно с тобой! Мне хотелось признаться тебе во всем, но я боялась, что ты не поверишь. А потом Люк начал ходить за мной по пятам, умоляя вырвать его из когтей Дианы. Ведь несмотря на свою внешность, он всего лишь большое дитя. Без разрешения Дианы и шагу не смел ступить!
И Ники понесло. Она сообщила, будто ей пришлось переспать с Люком, чтобы завоевать его доверие.
– Мне казалось, что когда шоу будет в эфире…
– Ровно пять месяцев, – сердито прервала ее Гвен, досыта наслушавшись этой галиматьи, – ты не интересовалась, жива ли я. Наверное, сейчас я услышу, что Люк приковал тебя цепями к стене?
– Нет, нет, просто… я боялась, что у меня не хватит сил на такой звонок! А что касается писем… ну, понимаешь, мне было ужасно стыдно. Я знала, ты все поймешь неправильно…
Да, Ники, несомненно, лгунья, интриганка, воровка, а может, и похуже того. Она сама разбила розовые очки Гвен. Жестокая, бессердечная, расчетливая Ники. Убийца.
– Ладно, хватит пороть чушь! Ты позвонила по одной причине – надеясь, что я спасу шоу Люка. Напишу какой-нибудь диалог или еще какую-то чертовщину. Ну так вот – забудь об этом. Твоему шоу уже ничто не поможет. Оно было дерьмовым с самого начала.
– Но ведь ты сама дала мне идею! – обиженно воскликнула Ники.
– Я? – Гвен язвительно расхохоталась. – Просто поразительно – украсть чужую лодку, а потом возмущаться, что она течет! И что же ты теперь сделаешь, мелкая пакостница? Подашь на меня в суд?
– Не знаю, не знаю! – Ники в отчаянии заметалась по тесной комнате.
Они вместе перечитали по пунктам контракт, и Гвен покачала головой:
– Положись на слово ветерана, детка: это шоу позволили выпустить такому ничтожеству, как ты, только потому, что сразу сочли его провальным. Ты обрекла себя на такой конец с самого начала. И всем на тебя наплевать. Они хотели одного – помешать съемкам «Пэта Уинстона». Так что хватай деньги, пока дают, и сматывайся. На то, что тебе заплатили за тринадцать выпусков, можно прожить целый год.
– Но что же мне теперь делать? – заныла Ники. – Я не могу возвращаться в офис, чтобы опять отвечать на звонки, просто не могу! Гвенни, ну, пожалуйста, помоги мне! Я, конечно, ужасно дурная. Но если бы ты знала, как я скучала по тебе, как мне было тошно ложиться под эту свинью – кстати, это не так-то часто и случалось! – скороговоркой добавила она. – Поверь, он ничуть не похож на того, за кого себя выдает, – особенно в постели!
Гвен понимала, что не должна прислушиваться к этой лжи, но ей уж очень хотелось поверить Ники. И вера вернулась к Гвен после двух бокалов вина. От алкоголя пропала охота спорить, Гвен стала терпимее и, разумеется, любвеобильнее. Правда, она не спешила сдаваться, по крайней мере пока не удостоверилась, что Ники выдает ей хотя бы полуправду.
– Если я соглашусь помочь – не забывай, я сказала «если», – тебе придется навсегда отказаться от мысли стать независимым автором и ты будешь честно пахать на мое литературное агентство. Во-вторых, я больше не желаю слышать ни о каком прайм-тайм. После такого провала ни одна компания не подпустит тебя к съемочной площадке и на пушечный выстрел. В-третьих, не делай никаких попыток что-то написать или поставить. – Гвен не спускала с Ники настороженного взгляда.
Девица и глазом не моргнула. Сидя на стуле, она внимала каждому ее слову.
– Скорее всего я пристрою тебя, но придется как следует работать, а не отсиживать часы!
Вздохнув, Ники снова взялась за свое:
– Гвенни, думай что угодно, но я так по тебе скучала…
– Где сейчас Люк? – резко перебила ее Гвен.
Ники пожала плечами, всем своим видом выражая недоумение.
– Почему не стоит у тебя под дверью? Ведь он ходил за тобой по пятам, ему так не терпелось залезть к тебе в трусы, или я ослышалась?
– Мы почти не были с ним вместе последнее время. Да у него и вставал-то через раз! Кроме того, мы постоянно ругались из-за шоу. Ох, ну пожалуйста, не смотри на меня так! Я этого не вынесу!
В голубых глазках заблестели слезы, Ники героическим усилием выжала их из себя, и они увлажнили румяные щечки. Она смотрела на Гвен с раскаянием, любовью и страхом…
«Черта с два!» – чуть не выкрикнула Гвен, тщетно стараясь подавить свои чувства, ведь она знала, что эти слезы – проявление жалости к себе…
Но в конце-то концов, разве любовь не иллюзия с начала и до конца? Разве для нее действия не важнее намерений? Прежде она принимала от Ники такую «любовь» и была счастлива. И Гвен мучительно хотелось испытать это вновь.
Когда Ники припала к ее коленям, картинно рассыпав свои роскошные волосы, и, зарыдав, стала клясться в вечной любви, Гвен не могла не поверить ей хотя бы отчасти.
– Мне так не хватало твоих нежных губ, Гвенни, твоей гладкой кожи, твоего тела… Ты одна, одна способна меня удовлетворить! – всхлипывая, повторяла Ники.
– Это правда? – Гвен все же не выдержала. – Потому что, если это правда, я бы хотела, чтобы ты переехала ко мне без всякой корысти, спалив все мосты. Ты станешь моей. Только тогда мы начнем все сначала. Я не переживу, если ты снова меня покинешь.
– Да. – Ники не колебалась ни секунды. – Да, я готова! О, Гвенни, я давно хотела жить с тобой! – И она еще крепче обхватила ее колени.
Вот тут Гвен сдалась окончательно. Ведь теперь она получит все, о чем мечтала. Ради того, чтобы спать с Ники, можно даже помочь ей сделать карьеру.
