заинтересует экскурсия по территории вокруг Брода Уолберна?
Джульетта была готова подхватить изумленное хрюканье, которым капитан Чейни отреагировал на непривычную смелость Алмы. Условности, которых придерживались в обществе в обжитых восточных районах, на жизнь первопроходцев не распространялись. Алма имела полное право пригласить Джеффри разделить с ней содержимое корзинки для пикника, Джульетта определенно не собиралась готовить интимные трапезы на двоих и поглощать их вдали от посторонних глаз. И в то же время мысль о том, что Джеффри уляжется на расстеленное Алмой одеяло и станет утолять с ней свой аппетит, наполнила ее такой неожиданной и неоправданной бурей ревности, что Джульетта совершенно растерялась, не зная, как с ней бороться. Тем более что в зеленовато-серых глазах Джеффри вспыхнул интерес и он наклонился к Алме, одарив ее улыбкой, которую так хотелось получить Джульетте.
– Вы будете моим проводником?
В ответ Алма смогла только пролепетать чуть слышное испуганное «да».
– Я бы весьма хотел отыскать столь высокие горы, что на них надо было бы подниматься двенадцать полных человеческих жизней.
В голосе Джеффри послышалось ошеломляющее возбуждение.
– В этой части Канзаса никаких гор нет, Джеффри, – не выдержав, вмешалась Джульетта.
Джеффри презрительно скривил губы.
– То, что происходило со мной в последнее время, заставляет меня усомниться в истинности этих слов. Что вы скажете, прекрасная Алма?
Джульетта изумленно смотрела, как Алма опустила взгляд на собственные груди и покраснела до самых корней волос.
О, как правильно поступила Джульетта, когда отстранилась от Джеффри вопреки желанию приникнуть к нему! Его прикосновение зажгло в ней огонь, который она считала давно погасшим, его голос и улыбка заставили ее решить, что она одна может оказаться особенной, важной, единственно нужной этому человеку. Его откровенный флирт с Алмой, его готовность уединиться с нею и весь остаток жизни карабкаться по ее чертовым «горам» ясно говорили о том, насколько «особенной» и «важной» Джеффри д'Арбанвиль считает Джульетту Уолберн.
– Мы можем наткнуться на приграничных разбойников, – предупредила его Алма, кокетливо хлопая ресницами. – Что вы скажете на это, а?
– Я буду рад возможности испытать свое копье против любого, кто отважится бросить мне вызов, – мягко ответил Джеффри.
Джульетта возмущенно фыркнула. Оставив их глазеть друг на друга, она решительно зашагала к дому. Было немного трудно видеть – несомненно, потому, что неотступный ветер прерий резал ей глаза и они начали из-за этого слезиться. Но это не имело значения. Никакого значения. И вообще ничто не имело никакого значения.
Алма крикнула ей вслед:
– Мисс Джей! Вы разрешите мне зажарить для пикника вашего кролика?
Джульетта приложила ко рту сложенные рупором ладони, чтобы ее голос лучше расслышали, и, приостановившись на секунду, прокричала в ответ:
– Берите его, Алма! Делайте с ним что хотите. Он мне совершенно не нужен.
Глава 8
Спустя час Джеффри появился в дверях кухни Джульетты – запыленный и растрепанный. От его одежды распространялся едкий запах мази для лошадей.
– Я должен привести себя в пристойный вид. – Он гневно нахмурился. – А потом я должен позвать мисс Алму Харкинс от Уилкоксов, чтобы мы могли есть кроликов и осматривать здешнюю местность.
– Ах да, ваш пикник! – Джульетта поздравила себя с тем, что в ее небрежном тоне звучало полное отсутствие интереса к их планам и не чувствовалось того жгучего возмущения, которое снедало ее весь прошлый час. Но не смогла не испортить впечатления, пробормотав фразу, которая все это время не давала ей покоя: – Ваша экспедиция к горам!
Джеффри заметно повеселел, и его нескрываемая радость пробудила в ней какую-то безымянную боль. – Надеюсь, это несравненные горы.
– Готова поручиться, что подобных мало. Джеффри уперся рукой в дверь, отчего слишком тесная рубаха вся натянулась и взбугрилась мышцами. От этого движения с грубой ткани слетело облачко пыли. Джульетта невольно подумала о том, сколько пыли он собрал, ухаживая за повредившей ногу лошадью, а сколько – упав на землю, чтобы защитить даму при звуке выстрела «кольта». Глядя на его мощную фигуру, представлялось невероятным, что он мог вдавить ее в землю, не сплющив при этом в лепешку. А еще невозможным казалось, чтобы ее тело так хорошо запомнило ощущение его веса, так что одной только мысли об этом было достаточно, чтобы пробудить в ней самые неподобающие ощущения – острое волнение и жар.
Свободной рукой Джеффри провел по волосам, подняв новое облачко из пылинок и кусочков высохшей травы. Он выполнял эти пустяковые движения, не сводя взгляда с Джульетты, словно привык заниматься своим туалетом на глазах у женщины.
– А вы не согласитесь пойти с нами, Джульетта?
В его лице не было и намека на плотское желание. Джульетта разумом понимала, что это должно было бы ее успокоить. Несколько секунд смущение не давало ей ничего ему ответить: было неловко от сознания того, что в то время как она приписывала его невинным словам всевозможный тайный смысл, Джеффри искренне хотел только отыскать цепь высоких гор, на которые можно было бы подняться. Как и любой мужчина, раз решив что-то сделать – в данном случае забраться на гору, – он был занят одной этой мыслью, забыв обо всем остальном.
Потом смущение исчезло, сменившись ликованием, а оно в свою очередь мгновенно уступило место тому же гнетущему чувству, которое не покидало Джульетту с той минуты, когда она ушла, оставив Алму с Джеффри в прерии. Господи, да что это с ней? После стольких лет успешного контроля над своими
