тотчас сбреет... Ничего особенно придумать нельзя, Тея. Постараюсь, чтобы чужие войска не пришли в Микены, и чтобы обошлось без большой крови. Наверное, так и поступил бы настоящий Клеотер...
Звезды внезапно показались мне ледяными. Я перевел взгляд на костер – горячий живой огонь успокоил.
– Почему ты считаешь, что ты ненастоящий? – внезапно спросила девушка. – Ты же говорил, что видишь сны...
Я зевнул.
– Моя сестричка и достойная супруга, богоравная Дейотара, ванактисса микенская, доходчиво объяснила все по поводу ложных снов, которые посылают боги. Шутка старины Дия...
– Ты же не веришь в наших богов, ванакт!
– Тем меньше оснований верить снам, о богоравная жрица!
Тея зябко передернула плечами., Я поспешил снять фарос и накинуть ей на плечи.
– Не знаю, говорить ли тебе... Когда ты спал, Клеотер, я сидела рядом. Просто хотелось поглядеть на тебя... И тут я вспомнила, что со спящими можно разговаривать. Спящие не лгут, они могут вспомнить то, что забыли наяву: детство, родителей... Бабушка научила меня этому...
Я осторожно взглянул на Тею и мысленно помянул Инанну, хранительницу наших душ.
– И ты... И мы с тобой говорили?
Тея кивнула.
– Я решилась... Ведь это важно – для тебя.
«А для тебя?» – чуть не спросил я, но укусил себя за язык.
– Я говорила с маленьким мальчиком по прозвищу Лико. Он рассказал мне, что его обижают соседские мальчишки, но пообещал разбить им всем носы. К тому же сообщил, что не дружит с девчонками...
Я хмыкнул.
– Но потом Лико куда-то исчез, и со мной говорил кто-то другой. Его тоже звали Клеотер, но он хвастался своим железным кинжалом и рассказал, что победил сына орхоменского базилея в соревнованиях по бегу...
Я еле сдержался, чтобы усидеть на месте. Спокойно, Нургал-Син, боги опять шутят. Или девушка что-то напутала...
– А потом исчез и он. А тот, кто остался, не помнил ничего... Тебя заставили тебя забыть обо всем, что было до того, как ты оказался в Тире, ванакт. Остались лишь какие-то обрывки, но я не уверена, что эти воспоминания – твои... Может, ты Лико, сын воина Лая, может, Клеотер, сын Главка. Но может, кто-то третий...
Я глубоко вздохнул и принялся считать до десяти. Не помогло, и я начал мысленно писать свое имя иероглифами земли Та-Кемт. На третьем значке – кажется, это был гусь и волнистой чертой внизу – я, наконец, успокоился.
– Спасибо, великая жрица, – я медленно встал и придвинулся ближе к костру (почему-то стало очень холодно). – Как говорят ассурцы, счастье хорошо, а правда лучше... Или они говорят совсем наоборот?
Рука девушки осторожно коснулась моего плеча.
– Извини... Вначале я испугалась, но потом подумала... Память можно потерять – из-за болезни или какого-то горя. Но чужая память.. Для этого нужен сильный колдун, умеющий разговаривать с душами и приманивать их. Зачем такому колдуну деревенский мальчишка? Зачем возиться с сыном козопаса или простого воина?
– Тебе так хочется, чтобы я оказался настоящим Клеотером? – я заставил себя усмехнуться. – Законным ванактом микенским?
– А ты и есть настоящий, – спокойно ответила Тея. – Тайну твоего детства скрыли боги. Но они же привели тебя на престол...
– А диадему снимают только вместе с головой, – вздохнул я. – Где-то я уже слышал подобное... Да, о богоравная Тея, недаром я всю жизнь побаивался колдуний!..
Внезапно откуда-то из лесу донесся тихий свист. В тот же миг я выкинул из головы всю эту ерунду и начал быстро шарить по траве в поисках секиры. Но «черная бронза» осталась в храме. Тея покачала головой:
– Это не враги, ванакт. Тебе предстоит еще один разговор.
– Ну, ты сегодня главный дамат церемоний, тебе виднее, – я вынул кинжал, который догадался захватить с собой, и положил рядом. – Какая-нибудь старушка-знахарка?
– Очень дряхлая, – согласилась девушка. – Не обижай ее, о великий ванакт!
Из-за деревьев медленно проступила огромная черная тень. Кто-то широкоплечий, громадного роста, осторожно вышел на поляну, осмотрелся и шагнул к нам.
– А вот и старушка, – пробормотал я, но кинжал брать не стал, почувствовав немалое любопытство. Кого еще могла позвать Тея к нашему костру?
...Здоровенный детина – почти с Афикла ростом, курчавая борода, веселые смеющиеся глаза. За поясом – хеттийский меч, ноги босые, но плащ дорогой, сидонский, явно с чужого плеча.
– Радуйся, ванакт!
Голос – под стать взгляду, насмешливый, уверенный.
– Говорят, полагается падать пред тобой на колени, так ты уж объясни, как именно...
