Поглядел на дверь. Верно, еще идти и идти. Махнуть, что ли, рукой? Но мы же не в файле, не в искусственной картинке. Зачем лишняя гимнастика?
– Пошли! Тут близко. Покажу!
В дверях она на миг задержалась, повернулась.
– А знаешь, завидую твоей Л!
Не сказала – шепнула на ухо. Я бы мог ответить – не стал.
– Красиво! Никогда такого не видела!
Не спорю – красиво. Очень! Жаль, что бываю тут редко. Лунный зал в стороне от главного прохода, а времени в Туннелях всегда в обрез. Но – не сейчас.
– Нам просто повезло, Альда. Если бы не луна, мы бы ничего не увидели. Только мрак.
Но луна здесь, где и требуется, – в зените. Теперь Ее время. Холодное сияние заполняет огромный зал, льется через неровный провал в разрушенном своде, расползается над гулким полом. Лунные блики на камне, лунная пыль в недвижном воздухе…
И вновь чудится, что рядом со мною – тень. Бесплотная, прозрачная тень, наполненная лунным огнем.
– Готова?
Я тоже шепчу, словно голос может спугнуть, отогнать лунное марево. Да и к чему шуметь, мы рядом, совсем рядом.
– Возьми меня за руку, Альда!
Сильные пальцы смыкаются на моем запястье. На миг становится холодно, очень холодно… Показалось! Пальцы теплые, живые. Мы не призраки – ни я, ни она.
– А парашюты?
Улыбаюсь. Зачем отвечать?
…Прислушаться! Почувствовать! Поверить!..
[…………………………..]
…Медленно-медленно, осторожно-осторожно, затаив дыхание, тихо, не спеша. Мы уже над полом, над неровным камнем, мы – пылинки лунного пламени, мы – часть этой ночи. Выше, выше, к яркому лику луны, равнодушно взирающей из надмирного далека. Зал исчез, он внизу, мимо нас проплывают неровные сколы каменных глыб. Еще немного, самую малость…
Есть!
Небо над нами, небо под нами, небо вокруг. Лунное море плещет, захлестывает, выталкивает все выше, все дальше, к сверкающей поверхности Селены, серебряной хозяйки Ночи…
Альда рядом, уже не улыбается, яркие губы крепко сжаты. Что она видит? Лунное море, безбрежный сверкающий океан – или другое, свое?
– Смотри, Альда! Город!..
Не надо поворачивать головы, не надо разглядывать горизонт. Я и так вижу, даже не открывая глаз – далекие огни северных кварталов, черное пятно в центре, еле различимую громаду Диска, бесконечный проспект, ведущий на восток. Мой город, он всегда со мной, и я остаюсь с ним, где бы ни приходилось бывать.
Чем соблазнить меня хочешь, Джимми-Джон? Такое тебе не придумать, акула!
– Твой дом отсюда виден, Эрлих?
– Нет, там темно. Очень темно.
Решаюсь – осторожно освобождаю руку. Ничего не происходит, Альда по-прежнему рядом, все так же неспешно плывет по сияющему огню. Кажется, она даже не заметила. Как тогда, в моем сне.
В моем? В нашем?
А может, все просто? «Здесь» может случиться что угодно, присниться кто угодно.
Мне приснилась Альда – девушка из города призраков.
[…………………………..]
– Не хочу уходить, Эрлих! Не хочу!..
– Оставайся!
– Нет, сейчас я проснусь… Мы еще увидимся? Пусть призрак, пусть ты живешь в городе-призраке… Ты найдешь меня, Эрлих?
Она – призрак. Я – призрак.
28. БОЛЬ
(Rezitativ: 1’19)
…По кругу, темным пятном, вверх и вниз. Всплывая, уходя назад, подступая совсем близко. Край битой чашки, острый угол, мигающий глазок пульта, красный, тревожный. Не уйти, не ухватить, не исчезнуть. Пространство замкнулось, съежилось, пошло трещинами, отсветами, отблесками…
Желтый свет. Желтый огонь. Желтые отблески. Желтая боль.
