Этой ночью (Варфоломеевской!) наш лагерь по-прежнему полон бурной жизнью. Слышатся песни, громко бьют барабаны, ярко горят костры, отгоняя холод и тьму. Мои спутники уже спят, маленькая Викири пристроила головку на лохматом боку похрапывающего Чипри. Мбомо спит беззвучно, положив руку на цевье мушкета. Куджур дремлет, прислонившись к черному стволу огромной старой акации.
Во что им всем обойдется мой безумный порыв? Или я вновь кривлю душой, прячась за романтические словеса? Мой порыв не безумен, да и не порыв вовсе. О чем-то подобном я подумал сразу же, когда решил идти в поход. Мне, одиночке, хворому немолодому европейцу с несколькими тюками коленкора, не добраться до цели, более того, не выжить. Теперь же я не просто в 'танке', но и, следуя завету моего Даймона, приближаюсь к тому, чтобы командовать целой 'танковой' колонной. Отчего бы, собственно, и нет? Мой друг доктор Ливингстон, борец за мир, дружбу и отмену рабства, меня бы, конечно, не одобрил…
Мой друг доктор Ливингстон, если верить Даймону, умрет от дизентерии и полного истощения 1 мая 1873 года на берегу неведомого озера – брошенный всеми, и Богом и людьми. Его прах похоронят в Вестминстерском аббатстве.
Не претендую – ни на первое, ни на второе.
Ближе к полуночи займусь очередными измерениями.
Дорожка 11. 'Девочка Надя'. Исполняет ансамбль народных инструментов 'Карусель'. (3`53).
Алеша скользнул в толпу, протиснулся между спинами, от тяжелой сумки увернулся. Куда теперь? К трибуне, обратно? Или на месте остаться?
Привстал на цыпочках, огляделся.
…Не дал бог росту, даже отца перегнать не вышло. Девушки знакомые – кто на вершок выше, кто на полголовы. Это если Джемину приплюсовать.
Кепи, камуфляж, кокарды… Ага! Десант во всей красе – возле самой трибуны. Ровно стоят, хоть и не в охране, просто флаг демонстрируют. Вот и флаг, как положено, десантный, еще советский. Не один – рядом старый знакомец, малиновый с золотом. 'Отечество и Порядок' на боевом посту.
Туда?
Вновь всмотрелся Алексей, важное и неважное примечая. Что в его положении важное? Снайпер в боевой готовности? Ему в толпе делать нечего. Сидит где-нибудь в номере гостиницы, окнами на площадь. Наводи, целься…
А вот и важное, хоть и не слишком. Охрана! Возле трибуны, понятно, штатские, а дальше не менты – 'каштаны'. То ли гости важные 'внутренним органам' в упор не доверяют, то ли еще веселее. Городское начальство характер показывает, мол, ни к чему нам хулиганы коррумпированные. Политическое недоверие, никак иначе!
…Министр внутренних дел по поводу погоревшего горотдела специально выступил. Моргал сквозь очки, руками разводил. Ходят, видите ли, слухи, народ смущают. Слухам оным верить не след, причина в несоблюдении правил пожарной безопасности. Огнетушители старой системы, работают через один.
Вчера в Крыму кандидата в депутаты в упор застрелили, средь бела дня. Тоже, видать, противопожарной безопасностью манкировал, потому как 'политической составляющей' не обнаружено. Был кандидат, нет кандидата, солнце всходит и заходит…
Двигаться сквозь толпу, особенно когда не лето – весна ранняя, народ в куртках и пальто, не слишком весело. Сплошное 'извините' да 'разрешите'. Хорошо, опыт имеется – побегал в свое время демократ Алеша Лебедев по митингам, потолкался от души.
– Извините… Можно? Простите!..
А что на трибуне? Началось, кажется. Сейчас к микрофону подойдет – утиной походкой, про антинародный режим задвинет.
– Товарищи! Антинародный режим в Киеве, продавший нашу Родину – СССР в Беловежской пуще…
– А-а-а-а-а-а-а!..
Товарищ Север головой покачал. А еще говорят, демократии в стране нехватка! Будь ее, демократии, чуток поменьше, этот митинг только на Сабуровой психиатрической даче проводить.
– …Навеки с Россией! Навеки с Россией! Мы и есть – Россия. Украинцев выдумал австрийский наместник Галиции граф Стадион в 1849 году. Сине-желтый флаг – это знамя Нижней Австрии. Ихний Грушевский – полковник австрийского генерального штаба!..
– А-а-а-а-а-а-а!
Баба Галамага – председатель футуро-социалистической партии. Или социал-футуристической, много их, не запомнишь. Она же Пани Муська, она же мадам Климакс. Боец, фурия интернационализма!
– …'Нэзалэжну' Украину создал Збигнев Бжезинский на деньги Римского клуба. Нас предали и продали, товарищи! Нас заставляют говорить на их галицийском наречии, учить их суржик. Украинская 'мова' – это 'мова' бендеровцев, в оккупацию фашисты тоже запрещали говорить по-русски. В Галиции вновь создается СС – 'Опир', штурмовые отряды для установления у нас бендеровского фашизма!..
– А-а-а-а-а-а-а-а! У-у-у-у-у-у-у!
Переправил мысленно Алеша 'бендеровцев' на 'бандеровцев' да и подумал: слушают, подвывают. Значит, правильно кто-то деньги вкладывает, посылает Бабу Галамагу в предвыборное турне. На Сабуровой даче тоже избиратели имеются, искренние, душой голосуют. Мало их? Не так и мало, полплощади набежало, лишний голос урну не ломит.
– …Двойное гражданство! Единая армия! Поможем России в Чечне, она поможет нам в Крыму. Нет НАТО! Нет 'Макдоналдсам'! Нет кока-коле, от нее развивается лейкемия!..
