Старик начал уставать. Он говорил воодушевленно и потихоньку выдыхался.
— У меня сложности с именами. Не тех, кого я посадил в тюрьму, или ребят, которых я хорошо знал, а других. Простите меня. В любом случае Дженнингса неожиданно вызвали из Европы. Думаю, это была последняя капля. Когда он приехал, Арианы дома не оказалось. В тот вечер он вышел прогуляться и наткнулся на них прямо на Гранд-Арми-плаза. Наверное, он подумал, что они выходили из отеля «Плаза» после свидания. Не знаю уж, что сказали друг другу мужчины, но Ариана бросилась на защиту своего кавалера. Прямо там, на улице, на виду у прохожих. Никто не вмешался. Дженнингс выхватил пистолет и пригрозил сопернику. Тот принялся насмехаться, обзывал его ужасными словами. Оскорблял его как мужчину. Фриленд рассвирепел и выстрелил. Но вместо любовника пристрелил Ариану. Убил наповал одним выстрелом в грудь.
Локхарт на минуту задумался:
— Убийство при смягчающих обстоятельствах — вот на чем настаивал бы я. Ариана виновата во всей чертовой неразберихе. Если бы она не была такой распущенной… Так или иначе, его признали виновным в убийстве.
Отношение к убийству супруга не очень-то изменилось с тех пор. Хоть это не новое явление, его так и не поняли до конца. Правда, оно могло оказаться достаточным основанием интереса Лолы к саге о Фриленде Дженнингсе.
— И его посадили?
— В ту самую тюрьму. Осужденные, которых не защищала банда, выполняли черную работу. Добывали камень на острове, делали неподобающие джентльмену вещи. К счастью, у Фриленда были средства. Он платил Реджио и Клири и вел более утонченный образ жизни. Он-то и стал причиной их краха. Именно Фриленд сообщил мне о наркотиках. Написал мне письмо и объяснил, как все продавалось на острове. Ему нравились его тюремные апартаменты. Он занимал небольшую башенку. Ее окна выходили на Ист-Ривер — прямо на его дом на Манхэттене. Много он за нее платил. Ему разрешалось держать несколько ящиков вина и носить любимую одежду. У него даже радио с наушниками было, так что он оставался в курсе событий.
Голос Локхарта заметно ослабел. Я наклонилась поближе, чтобы расслышать.
— Фриленд не выносил наркоманов и не мог спокойно видеть, что творилось с заключенными низшего класса. Он понимал, что наркотики представляли опасность для всех. Это были подлые люди, отчаянные и жестокие.
— Его убили, когда прибыли ваши полицейские во главе с Маккормиком? Он сопротивлялся…
— Слава богу, мы не имели к его смерти никакого отношения. Его убили сами же бандиты. Один из них всадил ему нож под ребра. Зарезал, как свинью.
— Потому что донес про наркотики в тюрьме?
Орлин Локхарт немного помолчал, потер правый глаз и возмущенно ответил:
— Вы такая же нетерпеливая, как она. Вам, как и Лоле, нужны только бриллианты Фриленда. Вы тоже верите, что они закопаны на острове Блэкуэллс?
22
Старик хотел рассказать историю по-своему.
— Маккормик был прав. Он знал, что Фриленд Дженнингс — мой друг, и считал, что мне не следует находиться рядом с его комнатой во время рейда. Как только мои помощники схватили Реджио и Клири, их бандиты разбежались. Не забывайте, в то время членов шайки даже не запирали. Десятка два затеяли разборки. Они знали, что их скоро переправят через реку по-настоящему. Это были последние минуты свободы перед тем, как их продажный мир рухнул. Двое самых злобных ворвались к Дженнингсу и приперли его к стене. Он не занимался вымогательством, а значит, не был своим. Они относились к нему по- особенному только потому, что он платил двум заправилам за свои привилегии.
— Думаю, им нужны были его деньги.
— Им было нужно все, что у него есть. И вот так вокруг моего старого знакомого выросла целая легенда. — Старик взглянул на меня. — Эту часть вы, девочки, особенно любите. Говорят, что Джозеф Реджио потребовал у Фриленда Дженнингса его бриллианты. Сверкающие кусочки льда, которые можно с легкостью пронести контрабандой. Забудьте о мешочках, в которые их обычно кладут. Они не нужны. Вы могли натолкнуться на честного надзирателя, который нашел бы их при обыске. Зато они поместятся в туфлю, и никто ничего не заметит. Их можно вынести тайком в складках подола посетительницы. Совершенная валюта для заключенного капера.
— Дженнингс действительно хранил бриллианты в тюрьме?
— Ну, он намекал мне, что да. Делал все, что нужно, лишь бы остаться в живых.
— Он прятал их в своей комнате?
— Теперь это уже часть легенды, сынок. Я говорю вам, что сказали мне и комиссару Маккормику ребята, а не то, что я видел своими глазами. Они сказали, что Дженнингс был хитрым малым и не доверял никому из окружавших его головорезов. Обычно он хранил у себя не больше двух или трех камешков, ведь их было очень сложно пронести. Гораздо проще спрятать камешек, чем пачку банкнот или золото, чтобы Реджио оставался доволен. Но, видите ли, на острове было много других мест, где он мог хранить свои драгоценности.
— Насколько я понимаю, они управляли тюрьмой, мистер Локхарт, — сказал Майк, — но не имели доступа к остальной части острова за ее пределами.
— Ага! Но вы забываете, чем каждый день занималось большинство заключенных.
— Некоторые узники работали уборщиками в других больницах и сумасшедших домах, — предположила я, все еще цепенея от этого потрясающего факта.
— Но большинство, барышня, выполняли черную работу. На острове было много богатых месторождений горной породы. Превосходный материал для строительства, гранит и гнейс. Осужденные в полосатых формах днями напролет добывали камень. Кое-кто из людей Реджио считал, что Дженнингс заплатил какому-то рабочему и тот выкопал ему безопасное место в одной из каменоломен. Тайник, в котором он мог спрятать свой запас драгоценных камней. Так Дженнингс мог не бояться, что, если бандиты найдут и отнимут все камешки, которые он хранил в своей комнате, ему станет нечем платить Реджио.
— Значит, кто-то тайком приносил бриллианты мистеру Дженнингсу и он использовал их по мере необходимости?
— Думаю, приносил его адвокат. Знаете, есть старый способ носить камешки. Заверни в бумажный мешочек, умещающийся на ладони, и можно ходить, куда хочешь, в полной безопасности.
Локхарт был прав. Даже сегодня в бриллиантовом районе Среднего Манхэттена и во всем мире самые дорогие камни перевозили таким вот образом — заворачивали всего лишь в тонкий клочок бумаги и клали в карман брюк и пиджака самому неправдоподобному курьеру.
— Во время рейда бриллианты нашли?
— Всего два. Я сам их видел. Один детектив принес их в кабинет надзирателя. Первый, розоватого цвета и величиной с голубиное яйцо, был вшит в отворот брюк. Второй оказался кристально чистым и сверкал ярче любой звезды, что я видел на своем веку. Он был маленький и лежал в крошечной прорези на кожаной обложке Библии, принадлежавшей матери Фриленда. Он держал книгу рядом с кроватью. — Старик рассмеялся. — Думаю, бандитам в голову не пришло бы заглянуть в книгу Господа. Проблема заключалась в том, что один из людей Реджио — кажется, его звали Кеннелли, но я не уверен — решил напасть на Дженнингса сразу после начала рейда. Это был его единственный шанс заполучить бриллианты, и он это прекрасно знал. Они с подельником ворвались в комнату и потребовали отдать камни. — Локхарт уже порядком ослабел и загрустил. — Отчасти в его смерти виноват я.
— Почему?
— Если бы там действительно были еще бриллианты… Но бедняга Фриленд не уступил этим ублюдкам лишь потому, что был уверен в своей безопасности во время рейда.
— Он знал, что приедете вы с Маккормиком?