полным успехом. Налётчик трындел без умолку. Вот только понять этого 'зулуса' было совершенно невозможно – ни одного языка, на котором с ним пытались заговорить, он не знал. Не помогла даже терапия от Олега и Станислава. Чёрная кудрявая голова моталась под тяжёлыми ударами и жалобно верещала, но по-русски, почему то, так и не заговорила.
– Тьфу ты! Олег, погоди.
Иван сел на песок напротив негра и принялся гнуть пальцы. Язык жестов и простое перечисление африканских стран, позволили выяснить, что зовут пленника Сале и он из Нигера. Поняв, что кушать его пока не собираются, Сале оживился и замахал руками. Оказывается, как расшифровал его картинки на песке и жесты Маляренко, на корабле было две команды. Гребцы из Нигера, соплеменники Сале и десять воинов-сенегальцев. Тут негр скривился и сплюнул, мол, сволочи они последние. А мы, мол, нигерцы – белые и пушистые. И вообще – мы солевары и никогда ни с кем не воевали.
– Ага. Конечно.
Олег был мрачен. В корабле они нашли ещё два совсем свежих трупа. Мужской и женский. Оба белые. Оба изнасилованные до смерти.
– Суки. Пираты они и убийцы.
Тут милиционер проявил инициативу, а негр заверещал и схватился за сломанное ребро.
– Степанов!
– Я!
– Иди… служи.
– Есть!
Страшная смерть двоих несчастных Ваню не тронула. Насмотрелся уже. А смерть Леночки… саднило где-то глубоко в душе, но…
'Потом. Я припомню это ИМ потом'
Дальше шла самая важная часть допроса, ради которой всё и затевалось.
– Это ты построил?
Иван ткнул пальцем в Сале, а потом на лодку и нарисовал процесс строительства. Негр, как зачарованный смотрел на этот мультик, а затем вскочил и изобразил пантомиму.
Нет. Это не они. Это, негр показал на Ваню, белые люди. Там. Где мы живём. Сколько нас?
Негр посмотрел на свои растопыренные пальцы, а потом принялся тыкать ими в песок, оставляя десятки отметин.
Чёрных, было, сто. Сейчас семьдесят.
Жёлтых – двадцать.
Белых – двадцать.
Там живём. Там. Он махнул на восток. Три недели гребли. Медленно. Нет. Больше кораблей нет. Такое дерево одно было. Сале показал, как он мёрз. Потом показал два пальца.
Дядя Гера призадумался.
– Это они этот кораблик два года, что ли, строили?
Иван посмотрел в жёлто-чёрные глаза пленника и, неожиданно для самого себя, произнёс.
– Серый, забирай его на лесопилку. Пусть пашет. Как негр.
Иван впервые пощадил врага.
После бурных дебатов, в которых участвовали все, даже женщины, было решено первым делом поставить две вышки. Одну в Севастополе и ещё одну в Юрьево. И оснастить их прожекторами, снятыми с самолёта. Франц уверенно заявил, что такие штуки он сделает. Генераторы были, аккумуляторы, тоже с самолёта, имелись.
– Поставим ветряки, как там. Помнишь?
Немец забыл, как называлась Спиридоновка.
Кроме того было решено не мучаться со стеной. Плетёной изгороди хватало, чтобы обезопасить себя от зверья, а от каменной стены всё равно толку бы не было. Да и блоков для строительства потребовалось бы столько, что Ваня просто схватился за голову. Зато на входе в горло затона было решено поставить каменный форт. Ну ладно не форт. Просто дом. С бойницами вместо окон. Прямо у воды. А на конце косы, там, где негры напали на девочек, заложить каменный якорь, в который потом следовало вмуровать конец цепи или троса.
– Цепь с севера привезём. Олег?
– Так точно. Я её отложил на потом, больно тяжёлая, зараза. Длины как раз хватит.
Идею шефа 'закрывать вход' в затон все горячо одобрили.
– Далее.
Маляренко оглядел всех собравшихся. Кроме пришлых из Бахчисарая здесь были все мужчины из его округи.
– Гера. Тебе заказ на тесаки. Наконечники для копий и стрел. О цене поговорим отдельно. Сергей – с тебя кожаные доспехи. Хотя бы самые простые. Грудь, руки, ноги. Если получится сделать – то и шлем. Гера, попробуй нарубить пластины из железа. Хотя бы грудь и живот прикрыть.
Серый согласно кивнул и сделал пометочку в самодельном блокноте. Бумажное производство на одном из хуторов он уже запустил, теперь надо будет осваивать кожевенное дело.
'Справимся'
– Здесь, на побережье, каждый мужчина обязан являться раз в неделю на военную подготовку. Оружием и доспехами обеспечу всех я. Юра это касается и тебя и всех твоих людей. Кроме стариков. Олег подготовка на тебе. Ребят из дружины поставишь сержантами. Приказ подготовь – пора им расти.
Семёныч. С тебя арбалеты. Ещё хотя бы десяток. Привлекай для работ всех, кого сочтёшь нужным. И сделайте простенькие луки. Десятка два. Пусть не особо мощные. Их отдадим женщинам и подросткам. Стрелять из окон смогут – и ладно.
Форт будем строить не один, а два. Один там, где решили, а второй – за моим домом, у пляжа. Там, где коса смыкается с берегом. Таким образом, с обеих сторон по берегу посёлок будет прикрыт. С моря тоже. Даже если кто на косе и высадится, ему придётся или вплавь плыть двести метров по затону или штурмовать форт номер два.
– А со стороны степи?
Ваня почесал нос. Это был самый слабый пункт его плана.
– Привезём с севера бригаду – заставим копать ров и насыпать вал. Больше я ничего придумать не могу. Поверху пустим невысокий плетень и набьём колья. Гера, извини, та половина семей, что тебе обещана, пока на ваши хутора не попадает.
Лужин-старший понятливо кивнул и посмотрел на сына.
– Ты всё записал? У себя будем делать тоже самое. Пора нам тут, Иван, АРМИЕЙ обзаводиться. Единой. Пусть и на двух разных базах.
Ваня посмотрел на старого лысого старшего лейтенанта в отставке, военного пенсионера Георгия Александровича Лужина, подошёл и молча его обнял под одобрительный гул мужчин.
Танюша боготворила своего ребёнка. Она любила и Машину Анечку, но… это, оказывается, было не то. Не то чувство абсолютного счастья и любви. Маленький голубоглазый крепыш ел, спал и снова ел. И ещё немножко кушал.
Сейчас ребёнок спокойно спал в своей кроватке, а Тане не спалось – было ещё не поздно и окна пропускали достаточно света, чтобы можно было в десятитысячный раз перечитать найденный у одного из погибших пилотов дурацкий триллер. Ещё у Тани имелся мануал по управлению самолётом, но его выпросил почитать перед сном Франц. Литературы очень не хватало. Женщина села в постели, подтянула ноги и положила подбородок себе на колени. Почему то было зябко. Таня дёрнула плечом.
'Надо одеться'
В доме, несмотря на близкую зиму, было тепло и уютно и Таня, по привычке, у себя в спальне
