– Благодарю, Рэймон. И ты, и твои дети всегда можете рассчитывать на мою поддержку.
Они проводили Джэтибона взглядом. Он направился наверх, в игорный зал – в свою епархию. Официант принес еще два полных бокала. Кейн заказа не делала, она удивленно подняла бровь, вопросительно взглянув на официанта.
– Господа, которые сидят рядом со сценой, угощают вас, госпожа Кэйси. А старший из них желал бы занять немного вашего времени.
Вместо ответа Кейн подняла бокал, повернулась к Рудольфо Луи, и только потом пригубила виски. В тот же момент старик и его компаньон поднялись и направились к чете Кэйси. Эмма незаметно, под столом, положила руку на бедро Кейн.
– Госпожа Кэйси, как приятно снова вас видеть. Отлично выглядите, – Рудольфо протянул руку для приветственного пожатия.
– Садитесь, прошу, господин Луи. И, пожалуйста, называйте меня «Кейн».
Пожав руку старика, она представила Эмму.
– Это моя жена, Эмма.
– Очень приятно, госпожа Кэйси. Это мой племянник Хуан, – младший Луи сел, с трудом заставляя себя прекратить откровенно пялиться на Эмму. Глаза его непристойно горели.
– Как ваше самочувствие после… несчастного случая?
При словах «несчастный случай» Эмма сжала бедро Кейн. Та видела, как Эмма стиснула зубы от напряжения.
– Я прекрасно себя чувствую. Любимая обо мне заботится, – после этого замечания Кейн почувствовала, что Эмма начала расслабляться.
– Вот и хорошо, – Рудольфо улыбнулся и откинулся на кожаную спинку дивана. – Я ужасно сожалею, что нарушаю ваше уединение, но не мог бы я занять несколько минут вашего времени?
– Как вам будет угодно, – ответила Кейн, тем более, что она ради этого и пришла в «Близнецы».
– Наедине, – добавил Рудольфо.
– Что бы Вам ни требовалось сказать, можете говорить при Эмме.
Ладонь, лежащая на бедре Кейн, снова напряглась.
– Ничего, любовь моя, мне все равно нужно в дамскую комнату, – Эмма встала, и все присутствовавшие тоже. – Посторожи мое место, – улыбнулась она и чмокнула Кейн в губы.
Лу последовал за Эммой, а Хуан направился следом, оставляя дядю наедине с Кейн.
– Что я могу для вас сделать? – спросила Кейн.
– До этого мы еще доберемся, сейчас я хотел спросить о Бракато. Я слышал от Рэймона, что это он организовал нападение на вас.
Кейн в задумчивости провела кончиком изящного пальчика по краю бокала, потом смерила главу мексиканской наркокартели испепеляющим взглядом.
– У Большого Джино и у моей семьи долгая история, но, я уверена, что не имеет смысла сейчас тратить время на то, чтобы объяснять, в чем разница между нами. Бракато дал понять, что он хочет развязать войну между нашими кланами, а я готова дать отпор. Если вы хотите заниматься с ним общими делами, пожалуйста. Это меня не касается. Только передайте своим людям, что, если я не заинтересована в данном вопросе, то это не значит, что я готова терпеть это. И если они перейдут мне дорогу, будут последствия.
Улыбка Рудольфо на какое-то мгновение исчезла, и так же быстро расцвела еще шире, приобретя, однако, хищное выражение.
– Не нужно мне угрожать. Я к вашей заварушке не имею никакого отношения. Моя семья заинтересована только в том, чтобы сделать деньги, и я рассчитываю на то, что вы не будете вмешиваться. Да, я планирую сотрудничать с Бракато. Сотрудничать и только.
– Тогда, скажем так, у меня свои планы в отношении большого Джино, а ваш бизнес меня не касается. Даю слово.
Рудольфо протянул ладонь, чтобы скрепить договор рукопожатием.
– Хотя, наверное, я должен был сначала предложить сделку вам. Вы были бы прекрасным компаньоном, у нашего союза могли бы быть самые выгодные перспективы.
– Благодарю, но, как я уже говорила, меня это не интересует.
– Я и мой племянник еще какое-то время будем в городе… на случай, если вы пересмотрите свое решение.
– Благодарю еще раз, но, пожалуйста, не стоит рассчитывать на мой звонок, – Кейн встала и протянула руку первой.
Увидев, что разговор практически завершен, Эмма направилась к их столику, но не успела и несколько шагов пройти, как ее нагнал Хуан Луи, преграждая путь. Он был весь в черном, отчего ладони его казались бледными, как мел, когда он поднял руки, останавливая Эмму игривым жестом.
– Эмма, разреши занять минутку твоего времени.
Лу был рядом, и Эмма чувствовала себя в достаточной мере защищенной, чтобы не звать Кейн на помощь.
– Что я могу для вас сделать?
Хуан рассмеялся и подошел ближе.
– Я весь вечер смотрел на тебя, так что это я должен был задать такой вопрос.
Лу тоже сократил дистанцию.
Эмма посмотрела на Кейн взглядом, выражающим опасение, потом кинула негодующий взгляд на Хуана.
– И как это понимать?
– Ты производишь впечатление женщины с большими аппетитами. Вот только не могу поверить, что этот голод может утолить другая женщина, – Хуан выдержал убийственно тяжелый взгляд Лу.
– Не думаю, что вас должны касаться какие-либо детали моей личной жизни, но могу утолить ваше любопытство, там все в полном порядке. И даже если бы чего-то не доставало, вы явно были бы последним человеком в мире, к кому бы я обратилась. И, просто чтобы вам спокойнее спалось, пожалуйста, зарубите себе на носу, что не следует вообще предлагать мне что бы то ни было. А тем более, не следует разговаривать со мной в такой манере. Однажды вам может не поздоровиться, если Кейн выйдет из себя, а характер у нее вспыльчивый. И иногда ее настроение целиком зависит от моего, – Эмма развернулась и, покачивая бедрами, направилась к столику, где ждала ее Кейн.
В спину ей донесся смех Хуана:
– Это не все, Эмма. Меня какой-то бабой не напугаешь.
Эмма все же расслышала этот обидный комментарий сквозь музыку и, не оборачиваясь, обронила:
– И еще кое-что. Меня зовут госпожа Кэйси. Это тоже постарайтесь запомнить.
На этот раз засмеялся Лу.
Глава тридцатая
– Это уже совсем ни в какие ворота не лезет! – Джино изо всех сил хлопнул входной дверью. Он тащил Эрис от самой машины. Отловить ее удалось в баре, куда она уговорила водителя свернуть после ресторана. Джино был в ярости. Эрис подвернула ногу на лестнице, но боли не чувствовала, точно была в бреду.
Она поднялась на второй этаж и решительными шагами направилась в спальню, не желая больше выслушивать упреки и крики, которых ей уже хватило, пока они с Джино ехали в машине. Теперь у Эрис раскалывалась голова – ноющая боль в шее и затылке не предвещала ничего хорошего. Она услышала, как цокали по паркету подбитые металлом каблуки его дорогих туфель.
– Куда пошла? Я еще не закончил, – Эрис чуть не упала, когда Джино схватил ее за плечо и грубо развернул к себе. – Меня заколебало вечно краснеть за тебя перед отцом.
– Тогда хватит доставать меня, чтобы я пошла с тобой, когда собираешься с ним встретиться. Ненавижу сидеть и пялиться на то, как этот жирный боров пихает в себя жратву, как…
Джино отвесил ей сильную пощечину, не позволив закончить оскорбление. Эрис не удержалась на ногах и повалилась на пол, из ее рта потекла кровь. Их отношения трещали по швам уже давно, но Джино никогда прежде не опускался до рукоприкладства. Во взгляде Эрис была одна только ненависть. Она поверить не
