могла, что с ней так поступили.
– И что же, ты все еще можешь чувствовать себя мужиком, жирный ты сукин сын? – она отняла руку от лица, ошеломленно глядя на залитую кровью ладонь. Но изрядная доза наркотиков не позволяла почувствовать боль.
– Отвали от меня! – вскричала Эрис, когда Джино попытался помочь ей встать.
Эрис подсела на то, чем Джино торговал, как только они встретились. Поначалу – ничего особенного, просто способ немного скрасить будни. Когда отношения их приобрели серьезный оборот, и Джино сделал ей предложение, Эрис взяла себя в руки и даже на какое-то время рассталась со своим «крошкой», как она называла белый порошок.
Ей предстояло стать матерью, поэтому решение далось Эрис сравнительно легко. На долю детей Бракато выпадало и без того немало сложностей, рассудила она, не хватало еще, чтобы из-за наркотиков у ее детей возникли серьезные проблемы со здоровьем. Но теперь Эрис абсолютно не заботила ни собственная судьба, ни судьба их союза с Джино. А в отношении сына у нее не было никаких материнских чувств. Только вина.
Впрочем, многое изменилось с рождением маленького Джино и после того, как Эрис забеременела снова. Она сделала все, что было в ее силах, боролась с собой до последнего, не притрагиваясь к наркотикам, не сдаваясь, но второго ребенка, как бы там ни было, потеряла. С тех пор только небольшие, но все учащающиеся дозы давали ей чувство покоя и короткий отдых от того кошмара, в который превратилась ее жизнь.
– Приди в себя, у тебя же сын. Почему ты о нем не заботишься?
Эрис закрылась руками, когда ее муж приблизился, но Джино лишь стиснул ее запястья, поднимая на ноги.
– Маленький Джино тебя даже не знает. Он не догадывается, что эта приходящая идиотка его мать. Хотя, может для него это и к лучшему.
– Ты прав. Но еще лучше было бы, если бы он не знал ни тебя, ни меня. Тогда у него был бы шанс выжить.
На этот раз Джино размахнулся сильнее, и кулак пришелся прямо в лицо. Не оглядываясь, он вышел, оставив жену лежать на полу.
Джино завел машину и махнул ожидавшим его снаружи мордоворотам убираться прочь. Не было необходимости оставлять их у дома любовницы на всю ночь. Джино напряженно обдумывал то, как ему избавиться от Эрис, но течение его мыслей прервалось вибрацией сотового.
– Слушаю.
– Тебе папа звонил? – услышал он голос Стефано.
– Мы с ним поужинали, но с тех пор я с ним не связывался. – Джино надавил на газ. – А что?
– Мне кто-то из людей Луи звонил и сообщил, что у нас проблемы в Миссисипи. Они, похоже, боятся, что у нас на обе сделки бабла не хватит.
– Твои проблемы, братишка.
– Нет, Джино, и твои тоже, раз уж ты в доле. Если папа узнает о том, что мы проделываем у него за спиной, задница будет и тебе, и мне, так что не пытайся уйти от ответственности. Я с этими ребятами встречусь, но хочу, чтобы ты на всякий случай был наготове, вдруг мне понадобится… поддержка.
– Уверен, что справишься сам? Еще не хватало, чтобы из-за тебя все накрылось.
Джино посмотрел на приборную панель. Горели ярко-зеленым цифры: «1:48». Что-то было не так. Рудольфо не из тех, кто занимается важными делами после полуночи, под покровом темноты.
– В нашей семье я не слабак, так что заткнись. И вообще забудь, что я звонил, забудь о сделке в Миссисипи. Я со всем сам разберусь.
– Стефано! – бесполезно кричал Джино в трубку, из которой уже раздавались короткие гудки. Джино сразу попытался перезвонить, чтобы узнать, куда Стефано направлялся, но ответа не было. – Безмозглый ублюдок!
Джино набрал двум другим братьям. Если он правильно расценивал ситуацию, они могли в любой момент навсегда потерять Стефано.
Фрэнсис этой ночью оказался дома и уехать, не вызвав у отца подозрений, не мог. Оставался только Михаэль.
– Выдвигайся и просто найди его, – приказал Джино, поворачивая в сторону любимого клуба Стефано.
– Я вам двоим говорил уже, что не хочу быть замешанным во всем этом, пока отец не в курсе.
– Прекрасно, но если что-то случится, то я обязательно расскажу папе о том, какой ты полезный.
Джино остановился у клуба и спросил вышибалу на входе, не видел ли тот Стефано. Верзила в ответ только руками развел.
– Где ж ты, братик? – понятия не имея, где его искать, Джино поехал к любовнице. Он решил, что лучше оставить мобильный включенным, на тот случай, если Стефано вдруг позовет на помощь.
Что-то подсказывало Джино, что брат нуждался в нем, как никогда, но при этом, почему-то, был вне доступа.
Стефано заглушил двигатель, остановившись у заброшенного здания, которое ему указали. Наступила полная тишина. Он проверил адрес, который второпях записал на салфетке в баре.
Стефано вышел из машины, игнорируя входящий вызов и пытаясь побороть естественный страх перед тем, чтобы в такое время и в таком месте ждать назначенной важным компаньоном встречи, пусть и сулившей изрядные выгоды. На страх у Бракато просто не было права, ведь он не хотел подвергать риску свой бизнес в Миссисипи. Преданность клану – одно дело, но, как учил его отец, бизнес есть бизнес, и он превыше всего.
Ближайшее здание – жуткого вида заброшенная стройка – служило, как Стефано мог догадаться, притоном для наркоманов. Стараясь принять важный вид, Стефано тяжелой поступью направился к двери, которая открылась лишь после того, как он закрыл дверь своей машины.
– Давайте поскорее покончим с этим, уже, блин, поздно, – сказал он парню в дверях.
В слабом свете Стефано увидел подтверждение своей догадки. Пол был усеян использованными «бутылочками» и «баянами», а значит, местные наркоманы частенько сюда захаживали.
– А где Мануэл? – спросил Стефано, пристально глядя на парня, встретившего его у входа. Мануэл Кассо – так звали человека, которому Рудольфо поручил ведение своих дел в Луизиане, Миссисипи, Алабаме и Флориде. Мануэл всегда действовал прямо, а в делах был точен, и они со Стефано успели свести короткое знакомство. Эта встреча казалась Бракато все более странной.
– У себя дома в Майами, как я могу догадываться, но, если честно, мне без разницы, блин, что делают люди, с которыми ты, мелкий клоп, связался.
У Бракато все похолодело внутри от знакомого стального голоса. Его бегло ощупали, вытащили все оружие, что он носил при себе, и швырнули на стул в центре комнаты. Другой стул, стоял неподалеку, и поза человека, расположившегося на нем, казалась совершенно расслабленной и непринужденной. Стефано всегда завидовал обладателям таких нервов.
– Удобно? Поверь, все это не займет много времени, я не хочу, чтобы в ходе нашего разговора ты выглядел жалким, – Кейн сидела, положив ногу на ногу, затем, не спеша поддела носком дизайнерской туфельки валявшийся на полу шприц. «Баян» перевернулся в воздухе и шлепнулся у ног Бракато. – Тебе никогда не приходило в голову задуматься ненадолго о том, что же заставляет людей подсаживаться на это дерьмо, зная, что они разрушат свою жизнь? Что их влечет в такие дыры, как эта, и почему они ширяются? – она указала на шприц, валявшийся рядом.
– Ты притащила меня сюда, чтобы спросить об этом? – он невольно задергался, когда кто-то заломил ему руки и крепко связал. Стефано старался не показывать свой страх. Он с неподдельной горечью отметил про себя, что его мечты умереть в глубокой старости, в собственной постели таяли, как дым.
– Это не риторический вопрос! Но мы здесь не для этого.
– Кейн, знай, если ты мне хоть что-нибудь сделаешь, отец тебя заживо закопает. Я всегда считал, что ты далеко не глупа, – Стефано поерзал, словно ища более удобное положение.
У Бракато пробежал острый холодок по спине, когда Кейн рассмеялась.
