– Обожаю, когда можно показать человеку, как он облажался. У меня целая коллекция глянцевых, 10 на 15, с места событий.
Кейн заметила, что на столе под рукой у агента лежала папка. Она едва не вскочила, чтобы схватить ее и посмотреть, что именно ему удалось заснять на пленку.
Мюриэл так стиснула подлокотники плетеного шезлонга, что прутики заскрипели. Напротив нее сидела Кейн. Мюриэл и Энтони, видели, что она поначалу была растеряна.
– Кейн, поднимись лучше к Эмме? С этим я сама разберусь.
– Нет, я хочу послушать, что он скажет, – ее голос сорвался на едва различимый хриплый шепот, и Кейн заставила себя замолчать, не желая, чтобы все сказанное прозвучало еще более жалко.
– Обсудим все здесь или там, где ты сможешь позлорадствовать перед коллегами? – спросила Мюриэл.
– Конечно, я только и думаю о том, чтобы показать Шелби и всем прочим, кто вы такая, Кэйси, но пока и этого довольно. А вот если вы не соизволите рассказать мне все, что я хочу знать, придется придать этому более официальный тон.
Мюриэл знала, что за безразличным выражением лица Кейн скрывалась напряженная работа мысли. Она просчитывала тысячи вариантов развития событий. А Кертис нарочно говорил загадками, и его стратегия в полной мере работала.
– То есть, вы хотите, чтобы я стала вашим информатором? – изумилась Кейн.
– Вы будете сотрудничать с Бюро, и делать это Вы будете с удовольствием.
– Знаешь, Энтони, сначала ты покажешь мне то, что находится в папке, тогда посмотрим. Если нет – нет и сделки.
Больше всего на свете Мюриэл хотелось крикнуть Кейн: «Заткнись, дьявол тебя дери!». Каким безрассудством было позволить агенту ФБР играть твоим будущим.
– Кейн…
Та вместо ответа вскинула руку, точно бросая кости в этой дерьмовой игре.
– Ну, так как, Энтони? – спросила она, и голос ее звучал все более уверенно.
– Я пытался вам помочь, но теперь мне придется пойти к агенту Хикс и предоставить полный рапорт, – он встал и поспешно взял со стола папку, от которой Кейн и Мюриэл не могли отвести взгляда. Остановившись в дверях, Энтони оглянулся и проговорил: – Знаешь что, Кэйси? Когда я начинал работать в Бюро, то поклялся, что никогда не внесу в работу личной составляющей. И я прекрасно справлялся. На этот раз я получу истинное удовольствие, наблюдая за тем, как тебя посадят. Ты думаешь, ты такая до хрена умная, но все на самом деле иначе, ты ничем не отличаешься от той сволочи, с которой водишь дела. Ты глупа, как мешок дерьма.
Мюриэл дождалась, пока он закрыл за собой дверь. Они с Кейн остались наедине.
– У нас серьезные проблемы?
– Сестренка, тебе бы пора понять, что для всего есть свое место и время. И сейчас они явно не подходят для такого разговора.
– Я не могу планировать, не зная, против чего иду.
– Брось, Мюриэл, мне просто нужно время подумать. – Кейн повысила голос, сама того не заметив. Нет, чувство паники было ей незнакомо. Она была предельно осторожна, или, по крайне мере, так полагала, но, если у Энтони действительно была пленка с тем, что она сделала со Стефано прошлой ночью, ее осудят на целую вечность, а то и на две подряд. Он не принял ее условий, так что Кейн оставалось только ждать, что Энтони сделает с этой информацией.
Кейн, не раздумывая, вышла из дома и села в первую же машину у крыльца, от которой нашла ключи. Никто и слова сказать не успел, как она уже выехала за ворота и помчалась в сторону центра. Кейн почти чувствовала кожей, что за ней по пятам гнался невыносимый страх.
Глава тридцать четвертая
Джино Бракато сидел на стуле возле кровати, безразличным взглядом уставившись в окно. Потом он посмотрел на неподвижную фигуру под одеялом. Ни на звонок в дверь, ни на телефон он не обращал внимания. Его смятая одежда пахла парфюмом любовницы, ему было наплевать на свой внешний вид. Все его внимание было приковано к застывшей груди его супруги.
Он собирался отвезти ее в любой реабилитационный центр, где взялись бы помочь отъявленной наркоманке, но, когда он вернулся домой, было уже поздно. Как бы он ни тряс и ни бил ее, Эрис не реагировала. Увесистый пакетик белого порошка на тумбочке, возле самой ее головы, говорил красноречивее любого объяснения. Она нашла-таки выход, сбежав от него и семьи. Ни вернуть ее, ни отправиться следом он не мог.
– Господин Бракато? – в комнату постучала няня. – Видите ли, мне очень нужно вам кое-что сказать, пожалуйста.
– Что такое? – он приоткрыл дверь, оставив маленькую щелку.
– Звонил Ваш отец, уже много раз, он хочет поговорить с Вами. Он чем-то очень встревожен. Госпожа Бракато хотела бы, чтобы я принесла малыша? Она любит проводить с ним время по утрам.
– Нет! Жена плохо себя чувствует и не хочет, чтобы ее беспокоили. Не води к ней моего сына, а всей обслуге скажи, чтобы держались от спальни подальше.
– Да, сэр. Простите, что побеспокоила.
Едва няня вышла, в спальню ворвался Джованни.
– Когда, черт подери, я звоню тебе, поднимай трубку! – закричал он с порога. Потом остановился и презрительно ухмыльнулся, бросив взгляд на женщину в смятой постели и кокаин на тумбочке: – Знаешь, в чем твоя беда? Совсем своих домашних распустил, мальчик мой. И жена твоя должна понимать, что не положено валяться в кровати в девять утра. Пора бы тебе дать бабе понять, кто в доме хозяин.
– Она мертва, – прошептал Джино. Он закрыл лицо руками, силясь не разрыдаться перед отцом. Несмотря на все проблемы между ними, он любил Эрис и никогда представить себе не мог, что их отношения могли так закончиться.
– Вот дерьмо, – спокойно произнес Джованни. – Что произошло?
– Она донюхалась до отключки. Меня вчера ночью дома не было, а когда я пришел, она уже – вот. Папа, что же мне делать теперь?
Отец отвесил ему увесистую оплеуху, так что Джино едва не повалился со стула.
– Для начала соберись и говори как мужчина, которого я воспитал, а не как бессильный ублюдок. Что делать – избавиться от нее, потом доложить, что она пропала. Джино, если они найдут ее здесь, ты сядешь, вне зависимости от того, что на самом деле произошло. Приходи скорее в себя, потому что сейчас, среди бела дня, ты тут ничего поделать не сможешь. У нас большие проблемы, мне нужна твоя помощь.
– Что случилось? – Джино встал и прошел в другой угол комнаты так, чтобы между ним с отцом была максимально возможная дистанция.
– Твои братья все куда-то подевались. Я объехал их дома, проверил все места, где они могли быть, никого из троих не нашел. И если Стефано и Михаэль постоянно влезают во всякое дерьмо, то уж Фрэнсис не стал бы заставлять меня ждать. Мы ведь сегодня утром должны встретиться с кланом Луи, и он собирался ехать со мной, – Джованни стал трясти сына за плечи. – Когда ты последний раз их видел?
Джино с ужасом вспомнил о последнем звонке Стефано, и на него безжалостно обрушился груз вины. Джино бессильно плюхнулся на кровать. Если с братом что-то случилось, отец никогда не простит, что он позволил себе поставить женщину выше семьи.
– Я видел его вчера днем, мы были все вместе, – солгал он. – С тех пор я от них ничего не слышал.
– Иди в душ. Переоденься, – приказал Джованни. – И не забудь запереть дверь, нам не нужно, чтобы тут кто-нибудь разгуливал, пока нас нет. Ночью, когда найдем твоих братьев и разрулим дела, придумаем, как быть с твоей небольшой проблемой. По крайней мере, большинство тех, кто знал твою жену, знали и то, что она была конченой наркоманкой. По ней никто и тосковать-то не будет.
«Кроме меня», – подумал Джино, оглянувшись на женщину, которую когда-то любил.
Глава тридцать пятая
– Думаешь, это просто уловка, чтобы отвлечь нас от чего-то более серьезного? – спросила Клэр.
– Я уже столько ошибалась в последнее время, что боюсь делать какие-либо предположения, – Шелби
