самоходок. Над кварталом было видно зарево.
Подкатил мотоцикл.
– Товарищ капитан, когда отходили, вашего инженер-капитана зацепило. По ногам очередью лупануло.
– Вези в бригаду. Поосторожнее. И доложите там о ситуации. Немцы скоро очухаются.
– Есть! – Мотоциклист лихо развернулся и умчался.
Капитан сумрачно посмотрел на Женьку:
– Цел? Смотри мне. Так, товарищи офицеры, – ко мне!
Командного состава было мало, даже с учетом примкнувшего к начальству сержанта командира орудия.
– Что будем делать? Хаты здесь не очень – разобьют мигом.
– Обозначим сопротивление и драпанем. – Катерина почесала биноклем украшенную шрамиком бровь. – Товарищ капитан, может, нам пока «арт-штурм» добить? Что он, как прыщ недодавленный, торчит? Немцы у него возятся, гусеницу латают.
– Сможешь? – капитан Варварин глянул на командира орудия.
– Не вижу серьезных препятствий, – сдержанно сказал сержант. – Бронебойные есть, потратим два- три, загнется коробка. Только и позиция наша тю-тю. Раскроемся.
– Все равно здесь оставаться не будем, – капитан смотрел в сторону перекрестка. – Выкатятся, развернутся и расстреляют, как в тире. Бей самоходку и отходим к реке. Задержим перед мостом.
– Мне, товарищ капитан, лучше между домов базироваться, – сумрачно сказал танкист. – Здесь еще пошныряю, а там сожгут мигом. Я и так высунуться на голое боюсь.
– Правильно боишься. Ладно, шныряй. Если мост подорвем, отходи к центру города.
Сержант пошел к орудию, а Катерина неожиданно подхватила под локоть Варварина.
– Что еще за интим? – настороженно пробурчал капитан.
– А нам зачем к реке? – вполголоса осведомилась Мезина. – Стрелков изображать? Постреляют. Пехота мы лажовая.
– И что предлагаешь? Отходить за мост к бригаде?
– Я, товарищ капитан, самокритично настроена. От наших двух стволов что на мосту, что в бригаде толку немного. Лучше мы вперед пойдем. К заветному переулку Маяковского. Как бы дело ни повернулось, нам там завтра быть нужно.
– Брешешь прямо в глаза начальству, – с грустью констатировал капитан. – На охоту собралась? И парня тащишь? Белые колготки не забудьте.
– Что охота? – раздраженно зашептала Катрин. – Ну, так пальну пару раз. А у моста что мне делать прикажешь? Ситуация вон скверная. Что вместе с бригадой в «клещи» попасть, что у моста под огнем сидеть. Уж лучше мы как умеем. Целее будем. Вот с танком проедемся, понаблюдаем. Если мост за нами сохранится, придем завтракать. По-иному обернется – рандеву на Маяковского никто не отменял.
– Да, по-моему, уже отменили, – скорбно сказал капитан. – Если перед нами не часть группы Пайпера, то тогда кто? Может, мы объект собственными руками полчаса назад уничтожили?
– Разберемся, – без особого огорчения сказала Катерина. – Фрицем больше, фрицем меньше. Сдался нам этот штурмбаннфюрер. Нет, на Маяковского все равно идти нужно, я ничего не говорю.
– Дура ты, Катя. Недооцениваешь ставки. Надоел мне ваш детский сад…
– В смысле – можно нам проваливать? Слушаюсь, товарищ капитан. Не сомневайтесь, будем на месте в целости и сохранности. А может, и позавтракаем вместе…
Бодрый шепот Мезиной пресек выстрел «сорокапятки» – орудие открыло огонь по замершей на перекрестке самоходке, пытаясь всадить бронебойный в видимую из-за угла часть борта.
Женька лежал среди смерзшихся кирпичей, уткнув нос в пыльный снег, пытался туже подтянуть ремень каски. Орудие стреляло быстро, но почти одновременно с первым выстрелом оттуда, с перекрестка, начал лупить пулемет. Пули стучали по стене и камням, несколько взвизгнуло, отрикошетив от щита «сорокапятки». Откуда били немцы – понять было трудно, даже всезнающая командирша лежала за камнями с винтовкой, ничего не могла высмотреть и лишь сердито шипела: «Не ерзай, говорю».
Женька постарался совсем замереть, услышал глухой хлопок, – рубку самоходки озарила краткая вспышка.
– А, сука! Ну как каменная. С пятого снаряда только, – удовлетворенно прохрипел наводчик. – Откатывай, ребята…
Женька ухватился за скобу станины, рядом уцепилась Катрин, поднажали артиллеристы. Пятясь на карачках, оттащили орудие под прикрытие рухнувшей стены магазинчика. Орудие тяжело переваливалось резиновыми колесами по кирпичам. Немецкий пулемет бесновался, но пули теперь безопасно свистели над стеной.
– Цепляй! – полуторка пятилась к орудию, его мигом подцепили. Артиллеристы полезли в машину.
Катрин шлепнула ладонью по битым доскам борта:
– Эй, водитель кобылы, не испорть агрегат.
Водитель что-то неразборчиво ответил из кабины. С пассажирского места высунулся на подножку Варварин:
– Катерина, ты мне смотри!
Командирша кинула ладонь к сдвинутой на глаза ушанке:
– Есть смотреть, товарищ капитан!
Полуторка газанула, последний мотоцикл еще раньше утарахтел во тьму. За развалинами остался «Т- 60», приглушенно рокочущий мотором, и двое разведчиков, поджидающие отставшего товарища. Катрин вспрыгнула на броню, переговорила с выглядывающим из башни танкистом. Улыбалась. Женька с совершенно неуместным осуждением подумал, что девица есть девица. И здесь пококетничать найдет повод. Впрочем, все, кроме фальшивого младшего лейтенанта Землякова, чувствовали себя уверенно. Начихать им на пулемет – привычные.
Женька постарался сесть ровнее, поправил полы шинели. А что дальше? Честно говоря, идея двинуть в город вдвоем казалась весьма опрометчивой. У Катьки, конечно, имидж валькирии, лихой и опытной, но…
– Эй, разведка, давай на броню. Прокатимся пару кварталов, – скомандовала Катерина.
– Так нашего Николу бы дождаться, товарищ младший лейтенант, – неуверенно сказал один из разведчиков. – Он здесь, рядышком…
Катерина что-то сказала танкисту, спрыгнула на тротуар:
– Давай!
Лязгнул люк, танк резко дернулся, почти прыгнул вперед.
– От же дает! – с опасливым восхищением сказал разведчик, глядя, как танкетка уносится в переулок.
– Ну да, легкобронированная татарская конница, – Катерина одобрительно сплюнула. – Так, где наш друг Колька?
– Так пулемет не дает глянуть…
Немецкий пулемет слегка угомонился – выдавал короткие профилактические очереди, пули лупцевали окна дома на противоположной от развалин магазина стороне улочки.
Пользуясь затишьем, проползли на угол. Катрин прошипела, чтоб «доблестное толмачество» позади держалось, но Женька все-таки выглянул. Самоходка потихоньку горела. Прибитое клубами дыма пламя озаряло перекресток. Смутно мелькали какие-то пригнувшиеся фигуры.
– Сюда не полезем, – решила начальница. – Отходите до угла, а я фрицев немного развлеку.
Женька поспешно шел за разведчиками. За спиной хлопнули три быстрых, почти слившихся воедино винтовочных выстрела. Озверело ответил пулемет. Катрин, на ходу дозаряжая «СВТ», догнала бойцов у соседнего дома.
– Взбодрились, камрады. Ну, сворачиваем…
Громыхнуло – видимо, в «Штуге» взорвались боеприпасы. Из окон с жалобным звоном посыпались уцелевшие стекла.
Женька лез через заборы, поднимался по лестницам, спрыгивал на груды камней и железяк.
