– Что же удивляться. Сама говоришь, у них продвинутое Средневековье. Щетку я сейчас дам новую, пасту покажешь.
Из ванной гостья вышла очень довольная – Андрей заметил, что ей стоит больших усилий не улыбаться.
– Благодарит. Говорит, наши щетки – это офигительная штука.
– Слово «офигительно» я и без перевода разобрал. Только не знал, что у словечка древнеанглийские корни.
– Так у них много иноязычных словечек затесалось. Приноровишься, и все понятно. От нас им кроме «офигительно» еще парочка словечек перепала. Ненормативных. Она, когда мент прицепился, услышала знакомое. На букву «бэ». Она знает, что оно значит, и знает, что у нас с проституцией борются. Когда мент за ствол схватился, испугалась. Теперь жалеет, что не сдержалась.
– Хм, ну с проституцией у нас еще не столь радикально борются. Значит, про огнестрельное оружие она тоже знает?
– Вполне. У нее даже был когда-то пистолет. Какой-то «логгер». Заряды кончились, и ствол похоронить пришлось.
– «Люггер»? Мань, ты точно переводишь?
– Как умею. Головой не мотай. Она недоверие очень хорошо понимает. И вообще, у нее просьба или предложение. Я сказала, что ты старший, она к тебе напрямую желает обратиться.
Белка села за стол, аккуратно сложила маленькие исцарапанные кисти и медленно заговорила. Андрей подумал, что глаза у нее совершенно взрослые. Глазам и двадцать лет можно дать, и все сорок. Нелегко жизнь у водоплавающих белок складывается.
Гостья просила предоставить возможность отправить электронное письмо. Очень важное. Секретного в нем ничего нет, просто один человек гостит сейчас в этом мире и не знает, что дома произошли важные события. Собственно, поэтому этого человека и ищут. Белке очень жаль, что из нее такой глупый поисковик. Если почту нужно оплатить, то у Белки есть серебро.
Андрей посмотрел, как гостья трогает свое драгоценное ухо, и пробурчал:
– Недурной бизнес намечается. Может, нам стать провайдерами мира «Х»?
– Ты же не будешь у девушки побрякушки отнимать? – возмутилась Мариэтта. – Видишь, для нее это сообщение абзац как важно. Ждешь, когда оплату натурой предложат?
– Нет уж. Она меня немножко пугает. И вообще, я интима с малознакомыми дамами избегаю.
– Брехун. Письмо-то ей отправим?
– Куда деваться. Полагаю, электронное сообщение как измену родине нам не инкримируют.
С компьютером Белка все-таки была знакома поверхностно. Высунув кончик языка, стукала одним пальцем по клавиатуре. Адрес она для надежности сначала нацарапала на бумаге. Мариэтта помогла набрать текст. Сообщение было коротким. Мариэтта перевела:
Девушки обернулись к Андрею.
– Да отправляйте уже, хакерши. Надеюсь, это не код апокалипсиса.
Мариэтта перевела, девицы хихикнули и вместе нажали «Отправить». Белка обернулась. Ее улыбку Андрей перенес практически не дрогнув – видно, попривык.
– Клянется, что вреда от этого никому не будет. Это их, тамошние проблемы. Им очень мама нужна.
– Которая хозяйка? Знаешь, я даже думать не хочу, что там такое происходит, – уныло сказал Андрей. – Пойдемте, еще чаю выпьем.
От чая Белка не отказалась. Конфеты ей нравились. Девушки говорили, судя по лицам, о чем-то серьезном. Андрей сходил в ванную, перевесил подсыхающий комбинезон. Вернулся – Мариэтта сидела какая-то окаменевшая.
– Ты что?
– Старый, у меня просьба будет. Очень важная. Личная. Можно?
– Думаешь, я тебе отказать могу?
– Можешь. Здесь можешь. Мы успеем за МКАД сгонять?
– Смотря куда. Цель сказать можешь?
– На кладбище. К мужу.
– Скажешь – съездим.
– Понимаешь, Белка в некромантии понимает. Мне бы узнать, что он думал, когда… Я об этом все равно часто вспоминаю. Андрей, помоги, пожалуйста. Другого шанса ведь не будет, – сдавленно пробормотала Мариэтта.
– Поехали. Но честно сказать…
– Знаю. Мрак, суеверие и паранойя. Но мы попробуем.
За МКАД выскочили удачно. По дороге Андрей показывал достопримечательности – в основном не для гостьи, а чтобы Мариэтта была при деле – переводила. Белка, не столь уже напряженная, вертела головой, спрашивала. Видно, понимала, что переводчице не по себе. Умная девица, вот только с этой некромантией… Проезжали мимо парка – там катались вылезшие на солнышко роллеры. Белка крайне заинтересовалась. Мариэтта, объясняя, даже начала хихикать.
Умолкли, только когда сворачивали от деревни к кладбищу. Деревянная церквушка одиноко торчала на пологом холме. Но кладбище, хоть и имело статус деревенского, выглядело ухоженным – хоронили в основном людей городских.
– Мань, ты прости, – осторожно спросил Андрей. – Вы его действительно поднять собираетесь?
– Нет. Белка говорит, можно спросить прямо в земле. – Мариэтта смотрела исключительно на подплывающий церковный крест. – Андрюш, ты не волнуйся.
– Ладно. Я в машине подожду.
– Спасибо.
Андрей смотрел, как они идут по дорожке между могил, – обе невысокие, одна в щегольской курточке, другая в великоватой спортивной ветровке – ничего более подходящего в мужском шкафу не нашлось. Белка снова была напряженной – даже жестче, чем когда из воды выдернули.
Сумасшествие. Зачем привез?
Хотелось выйти из машины. Кладбище было безлюдно, только на дальнем краю кто-то возился у бытовки-вагончика. Неподвижно сидела ворона на невысокой березке. Ветер гулял между крестов.
Из машины Андрей так и не вышел. Накатило нехорошее. Ворона вдруг суетливо взмыла в воздух, замахала крыльями, удаляясь в сторону далеких коттеджных домиков. Ближние могилы вдруг стали еще ближе. Андрей принялся торопливо рыться в бардачке, нашел початую пачку тонких сигарет. – еще от покойного Алексея Валентиновича остались. Сунул сигарету в рот, – пальцы дрожали, – нашарил зажигалку. Так и застыл – щелкнуть в мертвой тишине духу не хватало.
Девушки появились из-за могил, шли, держась за руки. Мариэтта мотала головой. Расцепились только перед джипом. Капчага распахнула водительскую дверь, выдернула изо рта начальника сигарету, швырнула под колеса. Прижалась лбом ко лбу Андрея. Щека у нее была мокрая.
– Спасибо, Старый. Поехали, опоздать можем.
Она всхлипывала на заднем сиденье. Белка утешать не пыталась, просто гладила ладонь новой подруги. Уже пересекли МКАД, когда Мариэтта решительно высморкалась, что было не так просто из-за «гайки».
