бетонных плит и пожухлых газонов. Поисковая группа поразглядывала старинный дом: солидный, красного кирпича, с коваными перилами балконов. Правда, самих балконов не имелось: ажурный металл висел в воздухе. Но в целом дом сохранился в приличном состоянии – даже стекла в окнах тускло блестели. На зев подворотни свисал оборванный антенный кабель. Марик задрал голову: небосвод казался очень низким и выглядел монолитным куском серой пластмассы.
– Ага. Звезды и светила в нашем деле не часто попадаются, – печально сказала Маня.
Феофанов щелкал фотоаппаратом, снимая панораму города. Впрочем, какого города? С первого взгляда понятно, что людей здесь нет. Просто свалка недвижимости.
– Так что, Марат? С какого здания начнем? – спросил Феофанов, пряча фотоаппарат.
– Слушайте, вы бы меня Мариком звали. Привычней как-то.
– О, коллега! – непонятно чему обрадовалась девушка. – Нас хрущевки интересуют? Так двинулись к ближайшей. Принюхаемся…
Ничего такого особенного поисковики с ходу не вынюхали и не увидели. Заброшенные дома, мусор под ногами. Феофанов поднял бутылку:
– «Гавана-клуб». Фиг его знает…
Прошли мимо краснокирпичного дома: открылся во всей своей неброской красе торец хрущевки. За ней торчала башня – судя по всему, водонапорная.
– Как? Похож? – Маня обозрела стену пятиэтажки.
– Так все они… – пробормотал с тоской Марик. Сейчас ему хотелось идти к другому дому. Этот был совсем… нежилой.
– Номер-то помнишь? – спросил Феофанов.
– Дом 5, корпус 2, – с изумившей самого себя легкостью ответил Марик. – Крайний подъезд. 133-я квартира.
– Во, определенная ясность образовалась, – восхитилась девушка. – Так чего топтаться? Пошли заглянем.
Поисковики обогнули угол дома. Засохшие кусты в палисаднике, лавочка с урной… Металлическая дверь подъезда с кодовым замком приоткрыта – держит брошенный матрац.
– Я первый, – хрипло сказал Марик.
– Давай, – согласился Феофанов.
И он, и девушка держались спокойно – Маня лишь тронула свою кобуру, ласково погладив полированное дерево. Опасности экстрасенсы не чуяли, а у самого Марика сердце так и колотилось. Держа у плеча автомат, потянул дверь… Против ожидания та не заскрежетала. Зато матрац под берцами напугал – словно по телу ступаешь…
Внутри было темно, – Марик зажег подствольный фонарь. Луч выхватил шеренгу почтовых ящиков – один был забит посеревшей рекламой. Луч выхватил нацарапанное на стене: «Колька удак». Потерянная буква явно неоднократно корректировалась – видимо, юные жильцы вели нешуточную борьбу за точность формулировки.
Марик переступил через груду рассыпанных книг. Поисковики шли следом – довольно тихо шли. Надо думать, тоже кое-какой опыт имели. На втором этаже две двери из четырех были распахнуты настежь. Поваленные стулья, распахнутые дверцы мебельной стенки, тряпье…
– Ушли, – шепотом заметила Маня. – И давно уже…
Марику хотелось бегом взлететь на третий. Может, еще ничего, может, тот подъезд… Спит. Или за продуктами вышла. Тут же, наверное, со жратвой такая проблема…
На лестнице медленно обошел целлофановые мешки с чем-то мягким. Слава богу, без запаха…
Третий этаж… Феофанов из-за спины высветил номера квартир:
– Тьфу, черт. Вообще не разберешь.
Марик глянул на смутный отпечаток: то ли содрали номер, то ли облез от старости. Может, не 133-я квартира была? Может, 233-я?
Память опять начала тухнуть, слабеть, фокусничать…
…Феофанов фотографировал двери – взблескивала вспышка. Марик стоял в узком коридорчике на кухню. Нет, там стол вообще не так стоял. Может, сдвинули? И холодильник… Тот двухкамерный был. Или это уже с общаговским путается?
Маня посветила в совмещенный санузел и тихо сказала:
– Ты не очень огорчайся. Главное, ну… Тел-то нет…
Тут Марик осознал – не будет. Тел не будет, вообще ничего не будет. Может, и к лучшему. Все равно все на свете передохнут. Уж лучше не видеть. Вот как домой звонить? И вечерами наверняка названивают. Мобильник-то отключил, но все равно…
А, кому такая жизнь нужна?!
Поисковики возились в комнате. Планировка-то точь-в-точь. Но, наверное, не та квартира. Определенно не та.
Марик стоял, прислонившись лбом к косяку. Козырек кепи давил лоб, автомат оттягивал руку. Может, сразу и…
– Эй, боец! – позвал из комнаты Феофанов. – Двинулись? Окрестности прочешем. Служба есть служба.
– Иду, – сказал Марик, отрываясь от косяка.
Маня стояла у возвращенного в вертикальное состояние стола, подсвечивая фонариком, разглядывала фото из большого альбома.
– Глянешь? Может, лица знакомые?
– Нет. Не наша квартира. И альбома мы нажить не успели. А соседей я плохо знаю. – Марик посмотрел на стопку альбомов. – Сюда бы того мужика-историка…
Переспрашивать не стали. Личный состав «КП-29», похоже, понимал друг друга без слов, а с патрульным… Что с ним говорить – ясно, не в себе человек.
Двинулись к другой хрущевке. Марик шел с автоматом, упертым в плечо. На «улице» было тускло: вроде и пыли особой нет, но словно сто лет никого живого здесь не было.
– Абзац, какое неодушевленное, – сказала Маня, разглядывая дом, похожий на сельскую школу.
– Град обреченный, – непонятно к чему отозвался старший группы. – Вы как насчет обезьян?
– Если безрогие – то лояльно, – отозвалась девушка. – Там что за твари бегали?
– Вроде павианы. Хулиганистые.
– Ну, мы и сами еще ничего, – бодро заявила Маня и похлопала по рукояти своего оружия. – Вступим в интимные переговоры с предками.
Еще хрущевка… И соседняя… Вроде номер дома рассмотрели – 106. Не то, явно. И форма у номера старинная, таких в Москве уже нет. Прошли мимо кособокого домишки – Маня авторитетно заявила, что это украинская мазанка. Вместе с хаткой в безвременье унесло и несколько яблонь – тянули искореженные сухие ветви. Группа вышла к очередной хрущевке.
– Как, Марик? Подходит?
Патрульный кивнул:
– Подходит. Здесь цоколь крашеный. У нас вроде тоже крашеный был.
Феофанов оглядел дом:
– Черт их знает. Совершенно одинаковые. Я сам в таком жил. Сейчас и под пистолетом бы детали не вспомнил.
В крайнем подъезде было довольно чисто, только почему-то в изобилии валялись разбросанные пустые ведра. Дурная примета, чтоб им… Поисковики поднялись на третий этаж. Все двери оказались заперты.
Маня протерла перчаткой щиток электросчетчиков – цифры здесь еще виднелись.
– У нас тоже тройки в номере были, – прошептал Марик. – Но дверь не та. У нас два замка стояло. А здесь один.
