– Ползут. Не привыкли к лесенкам. А проблем не было – пара растяжек, и все.
Из дверного проема вывалились измученные и взмокшие лейтенант и минер. У обоих даже перешагивать через тела сил не было.
– Мы торопились, – пояснила чертова фифа.
– Значит, остается шансик до конца поработать? – с надеждой спросил Сан Саныч.
Катрин посмотрела на циферблат своих армейских часов:
– Тот коридорчик с вагончиком многообещающ. Берем тридцать пять минут. Еще пять минут на эвакуацию. Хватит?
– Вполне, – буркнул Андрей.
Зеленоглазая глянула с интересом:
– Слушайте, а как вы это вообще делаете? Расскажите? Или гостайна?
– Сейчас рассказать?
– Чуть позже. За рюмкой чаю. Если у меня будет время.
– Не будет, – не без удовольствия сказала Мариэтта. – Вас, барыня, дома ждут со дня на день.
Катрин с некоторым изумлением поинтересовалась:
– Это ты с чего взяла?
– Знаю. Мы же ФСПП. Экстрасенсы и мыслеотгадчики. Кстати, вы-то сами как домой добираетесь?
– Вы болтовню прекратите, – резко сказал Александр Александрович. – Нашли время.
– Да дай парням отдышаться, – возмутилась спец по тактике. – Если туннель тот – успеем. Если это ход в несметные алмазные копи – придется их бабахнуть.
Андрей нес заряд. Веса в адском устройстве было многовато, к тому же лямки чехла были подогнаны под другую спину. Колено, до сих пор помалкивающее, начало напоминать о себе. И вообще, чувствовать ТАКОЕ за спиной было жутко. Мариэтта оглядывалась, жалостливо посапывала. Она несла оба автомата и, надо полагать, подумывала, не предложить ли под груз заряда свою спину. Лейтенант и минер волокли раненого, Сан Саныч, потерявший прилично крови, пошатывался и с трудом нес пистолет и себя самого. Вот на неутомимую Катеньку можно было бы навьючить и пару ядерных зарядов, но спец по тактике была занята сугубо по специальности – совмещала обязанности головного боевого охранения и разведгруппы.
В начале туннеля миновали несколько тел, кто-то из местных еще дышал, Мариэтта взяла его на прицел автомата. Дальше тянулся пустынный, плохо освещенный коридор. Андрей то и дело спотыкался о рельсы, раненый от тряски постанывал. Из полумрака вынырнула Катрин:
– Сидит хорек какой-то. Вроде бы подстреленный. Возьму-ка я еще грех на душу. Притормозите.
– Не нужно, – прохрипел лейтенант. – Пусть сидит. У нас времени мало. И вообще – скоро всем здесь амба. Пусть хоть шанс останется.
– Добрые все. Одна я скотина. – Катрин исчезла.
На человека Андрей едва глянул – сидит под стеной, скособочился, левый бок придерживает. Лужица темная уже набежала. Чужих если и видит, то в качестве теней. Мариэтта бдительно вела стволом автомата. Прошли мимо – тот даже не шевельнулся. Рельсы идти жутко мешали.
– Ой! – сказала Мариэтта.
Что-то стукнуло о стену, звякнуло о рельсы.
– Ложись!
Андрей упал полубоком, пытаясь прикрыть собой, сунуть в угол пузатую ношу. Впереди у стены сверкнуло желтым, свистнули осколки. На шлем посыпалось крошево бетона.
– Мань?!
– Цела.
Андрей оглянулся – косая фигура, раскачиваясь, уходила прочь.
– Дай автомат!
Мариэтта неловко завозилась со «сто десятым». Но уже стукнул выстрел – в оседающем дыму возникла спец по тактике, уже опускающая автомат.
– Ну вы ягнята. Говорила же – следите. От вас, начальник, я такой херни не ожидала.
– Виноват. Кого зацепило? – Начальник ФСПП неуверенно приподнялся на четвереньки.
– Нет подбитых – «эфка» удачно в ту нишу отскочила, – сказал минер. – «Трехсотый», ты как? Не добили?
– Почти, – простонал раненый. – Лучше бы осколок словил, чем два таких кабана на меня грохнулись.
– Меня зацепило, – спокойно сказал лейтенант. – Голень и рука.
– Ну вот, – возмутилась Катрин. – Ты даешь, лейтеха. У меня на тебя планы были. Краткосрочные, но приятные. Обломалась. Мариэтта, ты его бинтуй бережно. Остаетесь здесь. Прапор, и ты, фейерверкер, пошли, тут шагов сто осталось. За десять минут управимся. Начальник, ты пока временный лагерь инспектируй, сил набирайся.
– Старый! – тревожно вскинулась Мариэтта.
– Сейчас вернусь.
– Верну в целости и сохранности, – заверила насмешливая спец по тактике. – Он не в моем вкусе, и вообще обстановка не располагает.
– Да, ты только на офицеров западаешь, – фыркнула Мариэтта, раздирая упаковку последнего перевязочного пакета…
Фифа с автоматом ускользнула вперед. Андрей бок о бок с минером спотыкался о вредительские рельсы.
– Нет, бабы все-таки дуры, – философски заметил минер. – Чуть живы, а все о том же.
– Моя – не дура, – пробормотал Андрей, пытаясь одновременно поправить лямки вьюка и автоматный ремень.
Впереди стало чуть светлее, и бойцы чуть не наступили на присевшую у стены Катрин.
– Ослепли? Кроты болтливые. Выходит, если дура, так и топтать можно?
– Мы не в том смысле.
– Ладно, шучу. День уж чересчур невеселый выдался. Впереди лестница. Я выглянула, можно спуститься на два пролета, и хорош будет. Только тише – наверху люди.
Лестница здесь была железная. Андрей сползал, минер придерживал груз. Сил у обоих не оставалось вовсе. Задели грузом сварные перила – лестница глухо ухнула. Тут же сверху прилетел камень. Наверху звонко завопили, и камни посыпались градом. Андрей увесисто получил по локтю. Катрин выставила ствол за лесенку, дала короткую очередь:
– А ну по пещерам, сучье племя!
Наверху только громче завопили.
– Все, ставьте, время выходит, – приказала Катрин.
Минер помог снять груз. Поставили заряд в угол небольшой площадки. Минер заботливо отряхнул чехол.
– Ты еще прослезись, – пробормотала спец по тактике. – Напридумывали всякой дряни…
Под английские фразы командирши – надо думать, нелестные, – полезли наверх. По шлему бахнул очередной камень.
– Хорошо, гранат у них мизер, – порадовалась фифа…
В туннеле все было спокойно. Мариэтта с автоматом наизготовку топталась ближе к шахте.
– Вышел?
Андрей приобнял ее и забормотал куда-то в шлем:
– Мань, тут такое дело. Уходить будем двумя партиями. Сначала ты с ранеными и бойцом. Потом я с начальством. Убедиться нужно. Я тебя очень прошу…
